Амбивалентность - 2 P.S: Я научу тебя прощать (СИ) - Ельская Ингрид

— Моя жена беременна и у нее угроза выкидыша, — угрожающе произнес я, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке, — а из-за тебя и твоих ослов ее увез этот отморозок хрен знает куда и с какими целями. Я предупреждал, что сделаю с тобой?

Боно покачал головой, но ответить не успел. Прервал звонок мобильного. Я покосился на телефон — номер был незнаком. Чувствуя недоброе, принял вызов и сразу поставил на громкую связь.

— Ну, привет, Волков, — заговорил молодой женский голос, — я так долго ждала этот момент, и он настал.

— Ближе к делу, — напряженно проговорил я.

— Как скажешь, мой хороший, как скажешь. У меня к тебе вопрос: хочешь получить свою суку живой и невредимой?

— Что ты хочешь? — я покосился на Боно, на лице которого выступил пот. Парень предвкушал расплату за свою оплошность.

— Я хочу, чтобы ты самолично сел в тюрьму. Пришел в отдел и написал явку с повинной, а перед этим отказался от всей своей империи. Ты достаточно пожирал своих конкурентов, как ненасытная акула. Пора уступить дорогу другим. Что скажешь, Волков? Камила взамен на твою свободу и власть. Как обмен? Стоит эта сука такого? Подумай хорошенько, а ответ скажешь Боно. Он дальше скажет тебе, что делать.

[1] Рапид — (или slow motion) — эффект визуального «замедления времени», который достигается с помощью ускоренной съемки с частотой кадров, превышающей стандартную (24/25 кадров в секунду).

Глава 8

Назар

Боно окончательно сдулся под моим уничтожающим взглядом, которым я наградил его после звонка. Рома понимал, что шансы выйти сегодня из офиса живым стремительно приближались к нулевой отметке и ждал свой приговор. Я медлил с ответом, разглядывая монитор с записями на повторе. Напрягающая тишина сжимала в тиски и была готова взорваться в любой момент.

— Назар Максимович, — в кабинет зашел один из моих людей, — там Макс заговорил. Скулит, вас просит.

Я поджал губы. Из-за нервов неподвижная половина лица перестала слушаться окончательно, что создавало на лице презрительную ухмылку.

— Боно, ты идешь со мной, — сообщил я и, не оглядываясь, направился в бокс, где пытали охранников.

Я принял предложение звонившей дамы не раздумывая, но поставил свое условие: я должен убедиться, что с Камилой все в порядке. Девушка сказала, что перезвонит позже и скинула вызов. Вадик не смог отследить, откуда совершался звонок — он был слишком коротким.

Ради Ками я был готов на все. Плевать на деньги, власть, свободу — лишь бы с ней и детьми все было в порядке. Я прекрасно понимал, что каждый мой день мог быть последним и он ходил по лезвию ножа, но своих близких всегда старался огородить от мира, в котором жил. Камила была моей ахиллесовой пятой, за которую вот уже второй раз пытались ухватиться. В первый я не задумываясь согласился обменять свою жизнь, за ту, кто похитила сердце. А мы тогда были женаты всего ничего.

Теперь все иначе. У нас с Ками ребенок, мы ждали второго, возможно, долгожданного сына, наследника, о котором так давно я мечтал, поэтому не было даже мысли на поторговаться. Я готов был выполнить все, что будет нужно, лишь ради шанса на спасение жены. По-другому я не мог.

— Ты же понимаешь, что тебя завалят в тюрьме? — растерянно бормотал ему в спину Боно.

— Как раз встретишь меня в аду, расскажешь, что там и к чему, — я зашел в комнату, в которой сильно пахло кровью. В центре помещения, сидел привязанный к стулу Макс — его лицо было разбито и напоминало один сплошной синяк. Нужно было приглядываться, чтобы разглядеть отдельные детали внешности.

— Что значит, встречу? — Боно запнулся, увидев своего коллегу.

— Потому что я убью тебя сегодня, Ром, — как ни в чем не бывало пояснил я, рассматривая избитого охранника и обратился к нему, — ты что-то вспомнил, гнида?

— Боно, — невнятно пробормотал Макс, — Боно…

— Что Боно? Говори нормально. Ты говоришь так, будто тебе за предательство зубы выбили, — сморщился я и кивнул своим парням, чтобы закрыли дверь снаружи.

— Боно скафал, фто я долфен пропустить ту девуфку. Скафал, фто так надо. Он пофвонил мне, когда Камила уфе зафла в туалет. Я не думал, фто так будет, — ему было сложно говорить из-за выбитых зубов.

Я плотно сжал губы и достал из кобуры пистолет. Уверенным движением снял оружие с предохранителя, но Боно резко схватил меня за руку, не давая выстрелить. Направляя пистолет на себя, Рома заговорил:

— Это мой человек и за каждое его действие отвечаю я. Все, что он делал, было с моей подачи. Не трогай его. У тебя есть я, а его отпусти.

Я переместил все свое внимание на новую жертву и злобно прищурился:

— Ты так торопишься на тот свет? Там какая-то акция?

— Отпусти моего человека, — повторил Боно, — это я ему приказал. У него не было шанса отказаться. Сам знаешь же, служил.

— Видишь, он не думал. А ты подумал за своего коллегу, Боно? Ты что задумал, черт? Это был твой план? Хотел меня так прижать? — я поставил «Беретту» обратно на предохранитель и убрал ее кобуру. Взгляд, которым я наградил майора, не обещал ничего хорошего.

Роман успел только нервно облизнуть губы, после чего щедрый удар по челюсти отбросил его к стене. Мужчина зажмурился от сильной боли, когда я схватил его за грудки, вминая со всей дури в кирпичную поверхность.

Затравленно смотря в бешеные зеленые глаза, в которых Боно видел стремительно приближающуюся костлявую с косой наперевес, Рома выдохнул:

— Да не знал я, что Ками беременна, я бы никогда не затеял это все, если бы ты сразу обозначил ее положение.

— Какая разница, в каком она положении! Это моя жена, а ты ее, тварь, похитил. Приставил к ней своих людей, а сам был заодно с Сафаровым. Правильно тебя все ненавидят, оборотень в погонах, — прорычал я и ударил кулаком в солнечное сплетение. Рома закашлялся, жадно хватая воздух и попытался оттолкнуть меня, но у нас была разная весовая категория. Как тогда, на «Хонде», он безвольно трепыхался подобно кукле, в какой-то момент сумев поставить блок, чтобы хоть как-то себя защитить. Он даже не пытался давать сдачу, так как не видел в этом смысла — сам виноват.

Меня сумел оттащить только Вадик, когда Боно начал уже плеваться кровью. Оседая на грязный линолеум, Рома тяжело дышал и закатывал глаза. Несмотря на побои, он ни слова больше не вымолвил, чем злил меня, как быка красной тряпкой.

— Посади в подвал эту гниду, — приказал я, — Макса больше не трогайте и пусть ему окажут первую помощь, а то подохнет из-за этого ублюдка, — на этой ноте я вышел из комнаты и с грохотом ударил дверью о косяк.

Вадик с сожалением посмотрел на измученного Боно:

— Это того стоило? — он присел рядом с ним. — Тебе-то это на хрена?

— Так она хотя бы осталась жива, — тяжело дыша, пробормотал. — Те две машины…это не от меня…Только Сафаров мог ее спасти.

— Твой Сафаров похитил ее с целью шантажа, что ты брешешь, — Вадик нацепил ему на руки наручники и попытался поднять Рому, но тот даже не пошевелился.

— Мы с ним не так договаривались, — это последнее что сказал Рома, прежде чем отключиться.

— Назар! — Вадик зашел в кабинет. Назар сидел за столом, обняв голову руками и, облокотившись на локти, о чем-то размышлял. Он сейчас напоминал уставшего зверя со смертельными ранами. Вадим его понимал. Случилось то, чего Назар больше всего боялся — его прижали. Добрались до самой уязвимой точки и теперь игрались как с безвольной куклой. Охотники были опытными и знали, что в пасть к свирепому волку лезть не стоило и решили извести зверя, а когда он начнет с ума сходить от загнанности и количества ран — добить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Назар, — Вадик положил ему руку на плечо и вставил в ноутбук флешку, — у меня для тебя еще кое-что есть. Ты должен это видеть. Только увиденное вызовет у тебя еще больше вопросов.