Никто не заплачет - Полина Дашкова

Илья Андреевич, как человек наблюдательный, заметил невинное кокетство молоденькой официантки и усмехнулся про себя: «Знала бы ты, детка, кому глазки строишь…»

Головкин опять пытался побороть внутреннюю панику, цыпляясь за всякую мелочь, застревая на незначительных деталях. Все это были живые детали, они как бы отдаляли неминуемую развязку, создавали иллюзорную преграду между жизнью и небытием.

– Спасибо, девушка, мне горячего не надо. И водки принесите только для него. А мне апельсиновый сок, – говорил между тем Сквозняк.

– Что, совсем не пьете? – Девушка удивленно вскинула брови.

– Не пью. – Внезапно широкая улыбка вспыхнула на его лице и тут же погасла.

Официантка удалилась. Тяжелые, стального оттенка глаза уперлись Илье Андреевичу в лицо. Все, тянуть больше нельзя было. Мысленно перекрестившись, Головкин произнес:

– Деньги пропали. Собственно, поэтому я и задержался, пытался найти, сделать хоть что-то…

Он стал подробно рассказывать, как выкачивал из пражского филиала подопечного банка миллион долларов. Банда Сквозняка, хоть и действовала на территории России, основные свои капиталы переправляла в недалекое зарубежье и пользовалась для этого услугами банка «Славянка», который, кроме прочей финансовой деятельности, весьма активно занимался отмыванием криминальных денег.

В последние несколько лет среди «новых русских» стало модно приобретать недвижимость на территории Чехии.

Хотя Чехословакия и принадлежала в недавнем прошлом к социалистическому лагерю, но после его развала довольно быстро справилась с неприятными последствиями развитого социализма. Эта страна умудрилась сохранить стабильность, спокойствие, высокий жизненный уровень. Прага – географический и архитектурный центр Европы, но цены на недвижимость там значительно ниже, чем в других европейских столицах, не говоря о Москве.

Заиметь квартиру в Праге или домик в пригороде оказалось делом недорогим и не слишком хлопотным. Формально иностранные граждане не имеют права покупать недвижимость на территории страны. Но любой иностранец может запросто зарегистрировать фирму, пользуясь посредничеством любого гражданина Чехии. Фирма, в свою очередь, имеет полное право приобрести и недвижимость.

Фирмы реальные, а чаще фиктивные, стали расти на территории бывшей братской страны, как грибы под августовским дождем. Потекли капиталы, появились сомнительные посреднические структуры, банки, товарищества с ограниченной ответственностью. Разумеется, стержнем этой финансовой круговерти были криминальные деньги. В мощный поток вливались ручейком и кровавые доходы банды Сквозняка.

Когда костяк банды, трое приближенных Сквозняка, трое ближайших его подручных, были арестованы оперативниками ГУВД, срочно потребовались деньги, очень много денег – на адвокатов, на взятки, на приличный «грев» и на прочие экстренные нужды. Общак стал быстро таять. Соратники получили свои многолетние сроки. Сквозняка взять не удалось, он был объявлен в розыск и находился в бегах. А это дорогое удовольствие.

Банда существовала обособленно, главарь ее был горд и независим, а потому на помощь коллег рассчитывать не приходилось. Раздобыть наличные быстро и незаметно, не подставляясь, не светясь, молено было только в Праге. Именно туда по поручению самого Сквозняка и отправился скромный снабженец макаронной фабрики, тайный казначей банды, Илья Андреевич Головкин.

Руководству банка «Славянка» было отлично известно, что банды больше нет и Сквозняк в розыске. Но банкиры знали: сам по себе Сквозняк, без всякой банды, представляет достаточно серьезную опасность. В любой момент он может сколотить бригаду, поэтому лучше с ним не конфликтовать и не торговаться.

Илья Андреевич застал в Праге неприятную картину. Банк «Славянка» готовился к эвакуации, к тихому и бесследному исчезновению. Со стороны это было незаметно, однако Головкин, как человек бывалый, понял сразу: ребята собираются слинять, раствориться где-нибудь на просторах Австралии или Новой Зеландии.

После недолгих, но бурных переговоров Илья Андреевич все-таки получил миллион долларов, сложил толстые пачки сотенных купюр в неприметный кожаный кейс и должен был возвращаться поездом в Москву. Но случилось непредвиденное.

Глубокой ночью Илья Андреевич проснулся в своем скромном гостиничном номере. Разбудил его очень тихий звук. Что-то неприятно скрежетало в замочной скважине. Кейс находился под кроватью. Думать было некогда. Одним бесшумным прыжком тучный пожилой Головкин подлетел к приоткрытой балконной двери с кейсом в руке. Номер находился на четвертом этаже. Балкон соседнего номера был отделен снизу пластиковой перегородкой, а сверху шли витые металлические прутья.

Илья Андреевич аккуратно протиснул заветный кейс на соседний балкон и умудрился прислонить его к перегородке. Народу в гостинице было мало, Илья Андреевич не сомневался: в соседнем номере никто не живет. Да и думать было некогда…

До сих пор Головкин недоумевал, каким образом ему удалось проделать все это за полминуты. Он даже успел нырнуть назад под одеяло за секунду до того, как дверь номера открылась.

В номер вошли двое молодых людей. Их лица были закрыты черными трикотажными шлемами с прорезями для глаз и рта. Один из них подскочил к лежащему на кровати Илье Андреевичу, приставил дуло к его виску и сказал по-русски:

– Не дергайся. Где деньги?

Илья Андреевич сразу понял, что глупо и опасно притворяться, и не стал спрашивать: «Какие деньги?» Было ясно, что молодые люди о кейсе с миллионом знают.

– Я их уже отправил в Москву с курьером, – ответил он как можно спокойней.

Второй молодой человек тем временем выглянул на маленький балкон, осмотрел его, потом закрыл балконную дверь, плотно задвинул шторы, зажег свет и стал тщательно обыскивать номер. Кейс с миллионом – не иголка, вещей у Ильи Андреевича было совсем немного, и обыск занял не более двадцати минут.

Головкин, как человек опытный и наблюдательный, успел сообразить, что ночные гости не представляют серьезной опасности. Они позаботились о том, чтобы Илья Андреевич не видел их лиц, стало быть, намерены оставить его в живых при любом исходе. А исход один – денег они не найдут.

Это были русские, юные шальные «отморозки». Судя по всему, информация о миллионе попала к ним случайно или почти случайно. Солидные люди не решились бы на такое безумие. Солидные люди сначала бы выяснили, чьи это деньги, и хорошенько подумали, прежде чем влезать в номер к казначею Сквозняка.

Несильно вмазав напоследок Илье Андреевичу под дых и оставив его жалкое барахлищко валяться на гостиничном вытертом паласе, мальчики удалились ни с чем.

Подождав для верности еще минут десять, Илья Андреевич встал, тихонько вышел на балкон, сунул руку между витыми прутьями и стал шарить за перегородкой. Сначала он подумал, что кейс просто упал на пол. Встав на четвереньки, Головкин протиснул ладонь в узкую щель под перегородкой. Сердце его остановилось.

Стараясь унять внезапную дрожь, Илья Андреевич вернулся в свой номер, взял тяжелую настольную лампу. Провод был достаточно длинным. Он вынес на балкон стул, потом зажженную лампу, залез на стул, держа ее в руках, и осветил сквозь прутья решетки соседний балкон. Кейса не было.

Сейчас, рассказывая все подробности той ужасной ночи, стараясь не глядеть в стальные глаза своего собеседника, Илья Андреевич подумал о том, что в общем никаких ошибок не допустил и поступил разумно.

Подобное уже случалось.

Несколько лет назад Сквозняк отдал ему на хранение маленький подлинник Шагала, бесценный кусок холста размером не больше двух развернутых школьных тетрадей. Было жаркое лето. Жена уехала на дачу к приятельнице.

Стояла очень душная ночь, Илья Андреевич проснулся от духоты, в комнате была открыта только форточка. Головкин боялся сквозняков, но решил открыть окно – спать в такой духоте невозможно. Взглянув в тихий ночной двор, он заметил, что у подъезда остановился бандитский джип, и безошибочное чутье подсказало, что это по его душу приехали пятеро человек, вылезающие из машины. Кто-то как-то пронюхал о картине.

Не долго думая, Головкин вытащил холст из-под матраса, завернул его в газеты. Соседи из квартиры напротив заканчивали ремонт. Лестничная площадка была уставлена ящиками, коробками с мусором. Пока любители Шагала входили в подъезд и поднимались на лифте, Илья Андреевич успел запихнуть бесценный холст в одну из коробок с грязными газетами на лестничной площадке.

Гости связали хозяина, самым тщательным образом обыскали квартиру и удалились ни с чем. Бесценный шедевр удалось сохранить. Сквозняк великодушно подарил его находчивому казначею. Для Ильи Андреевича этот кусок холста стал чем-то вроде талисмана. Картина ему нравилась: летает парочка влюбленных в облаках, фикус стоит на подоконнике, а рядом – кошка с человеческим лицом.