Мученики Колизея - Тур Евгения

Приказание было исполнено, но Божия воля хранила мученика. Он был дивною силой приподнят с земли и посажен на коня. Конь помчал его через Римскую широкую Кампанью (бесплодную степь, которая и доселе окружает Рим), переплыл реки, вторгся в горы, взлетел на одну из самых высоких Апеннинских скал и стал, как вкопанный. Чудное зрелище открылось глазам мученика. Вдали, у подножия скалы лежали зеленые долины, блестевшие яркими цветами полудня, благоухание их было столько же приятно, как чистота горного воздуха. Журча сбегали горные ручьи в долину, орошая блестящие каменья своими прозрачными струями и осыпая их алмазами водяных пузырей; золотой песок дна виднелся явственно сквозь прозрачную, как хрусталь, воду. Столетние деревья стояли величественно, и сквозь их густые ветви и листву едва проникали лучи яркого солнца. Этот чудный вид горной природы был прекрасен, но какой красотой должен он был сиять для Елевферия, после смрадной, лишенной света и воздуха тюрьмы! Молодой епископ сошел с коня, упал на землю и во прахе, в слезах благодарил Господа за свое чудесное избавление. Утолив голод плодами, а жажду водой потока, он упился, как нектаром, горным воздухом и сошел в долину. Природа юга — мать добрая. Она дает человеку все нужное ему в изобилии. Елевферий под сению вековых дерев у подножия высокой горы нашел углубление, похожее на пещеру. Он уложил в ней слой мягкого мха и устроил себе жилище. Над ним сияло голубое небо, вокруг него благоухая стлалась узкая долина; роскошная природа прельщала взоры его, куда бы он ни обратил их. Он был один с Богом, молился Ему ежечасно и благодарил Его пламенно. Так прожил он несколько недель вполне счастливый и спокойный.

Однажды охотники заехали в горы и увидели человека окруженного дикими зверями. Собравшись вокруг него, звери не только не угрожали ему, но казалось хранили его. Изумленные охотники возвратились в Рим и рассказали о том, что видели. Слухи эти дошли до императора Адриана. Он приказал отряду воинов идти в горы и схватить этого человека, который, как ему донесли, был Елевферий.

Когда воины достигли долины, то нашли благочестивого отшельника, окруженного дикими зверями, которые, по-видимому, никогда не оставляли его. Часто римские войска храбро сражались с варварами и завоевывали целые области, но сражаться со стадом диких, свирепых зверей им приходилось в первый раз; притом самый вид невредимого пустынника, окруженного как стражей зверями, охватил их ужасом и изумлением. Несмотря на приказание своих начальников, солдаты, перепуганные и смущенные, отказались от наступления. Они остановились и не шли вперед; несколько старых ветеранов сделали два, три шага вперед, но рыкание зверей и их свирепый вид внушили им страх и опасение быть мгновенно растерзанными; они поспешили отступить. Елевферий, увидав солдат, подал знак и звери послушно легли у ног его. Тогда он громким голосом приказал им удалиться, и они, как послушное стадо овец по голосу пастуха, медленно встали и ушли в ущелия гор. Елевферий обратился к солдатам и сказал:

— Вы сами свидетели воли Божией, вы видите, что и дикие звери повинуются голосу служителя Единого Бога.

Пораженные солдаты не смели коснуться Елевферия, но он сам отдался им и приказал исполнить волю императора и вести его в Рим. Солдаты не осмеливались подойти к нему и предложили ему остаться, но он отвечал, что не желает подвергнуть их жестокому наказанию от языческого императора и отправился с ясным духом в Рим. Он был встречен толпами бежавшего ему навстречу народа; все дивились; одни дивясь злобствовали и, приписывали все эти чудеса чародейству, другие, пораженные рассказами солдат, уверовали.

Адриан приказал народу собраться в Колизее, чтобы присутствовать при казни христианина. Елевферий знал, что час воли Божией пришел, что земная жизнь его скоро кончится, что на сей раз он будет предан смерти и шел ей навстречу с мужеством верующего, с надеждой на другую, лучшую жизнь. Пострадать за веру Христову казалось ему участию светлою и завидною. 15 декабря 138 года по Р. X., среди Колизея, залитого толпами разряженного и ликующего народа, Елевферий был обезглавлен и отдал Богу свою чистую, великую душу.

В ту минуту, когда голова его упала отделенная от тела и кровь хлынула ручьем и насытила песок арены, окрашивая его пурпурною струей, старая женщина вбежала стремительно и бросилась на тело обезглавленного мученика. Гул удивления, ропот толпы, возгласы, свидетельствовавшие о жалости, которая пробудилась в сердцах многих, особенно в сердцах женщин, встретили старую мать мученика. Но она ничего не видала и не слыхала. Она обнимала умершего сына, и слезы ее текли и смешались с его кровию. Император Адриан осведомился, кто она, и узнав, что это Анфия, мать Елевферия, и притом христианка, приказал тотчас убить и ее. Она была умерщвлена в ту же минуту.

Ночью оба тела были взяты христианами и похоронены за воротами Рима, откуда по прошествии нескольких дней были перевезены в город Риэти. В царствование Константина над могилой сына и матери воздвигнута была великолепная церковь и с тех пор бесчисленное множество богомольцев стекается в эту церковь поклониться праху этих праведников. Святая церковь причла их к лику Святых.

Мы не можем закончить этого повествования, не сказав несколько слов об императоре Адриане, гонителе христиан. В день смерти молодого епископа и его матери, он оставил Колизей, чувствуя себя нездоровым. Болезнь скоро обессилила его; он томился еще два года и умер в городе Баии. Ему наследовал Антонин.

V

Отрок Потит

нтонин, как и Адриан, преследовал христиан. Кровь их продолжала литься потоками в Колизее; тела их большею частью тайно уносились христианами и предавались погребению или в окрестностях Рима, или в катакомбах. Мы не можем не привести здесь весьма трогательной надписи на одной из могил в катакомбах, свидетельствующей о том, что малые дети, воспитанные в непоколебимой вере во единого Бога и в любви к Нему, подвергались мученической смерти.

Они, подобно своим родителям, переносили страдания с кроткою покорностию.

«Александр не умер — он живет над сводом звездным, он пострадал при императоре Антонине и был предан смерти в ту минуту, когда на коленях молился Богу истинному. О несчастные времена, когда мы подвергаемся смерти даже в минуту молитвы за обедней! Что ужаснее такой жизни? Еще ужаснее то, что нам запрещают погребать родных и друзей наших. Но Александр живет теперь в месте светлом: на земле он жил недолго — только 4 года и 10 месяцев».

А вот и другая надпись: «Здесь погребены муж, жена и дети их, умершие за Христа, а я, смиренная служанка их, поставила на их могилах крест и начертала сию надпись».

Таким образом эта надпись свидетельствует, что все семейство подверглось казни и от него спаслась одна служанка, которая и отдала последний долг пострадавшим господам своим.

Между многими христианами, погибшими во время правления императора Антонина, христианская церковь признала святым обезглавленного в Колизее отрока Потита. Он был родом из Сардинии, сын богатого язычника, гордившегося своим положением, сильным родством и связями. Когда Потиту было тринадцать лет, он случайно нашел христианские писания и, прочитав их, исполнился духовной премудрости и разума и, отправившись тайно от отца к христианам, принял у них святое крещение. Отец Потита, по имени Гилас, питал непримиримую ненависть к христианам, хотя не знал ни их учения, ни образа их жизни; ему было известно только то, что они почти все бедны и что богатые, вступающие в их среду, раздают свое богатство и становятся добровольно такими же бедняками. Императорские эдикты повелевали после казни всякого христианина отбирать его имущество и оставлять семейство в крайней нищете. Можно представить себе ужас, негодование и скорбь Гиласа, когда он случайно узнал, что его любимый тринадцатилетний сын принадлежит к этой всеми гонимой, презираемой и презренной секте. Скорбь его равнялась его гневу и он, не вступая с сыном ни в какие прения, схватил мальчика и запер в отдаленной, маленькой комнате своего дома и произнес только следующие слова: