Город. Штурм Грозного глазами лейтенанта спецназа (1994–1995) - Андрей Загорцев

Перед «большим начальником» лежала карта, исчерканная синими значками и стрелками.

– Показывай давай, где был, что видел, откуда выходил, – буркнуло начальство, не соизволив меня известить, кто оно такое и на хрена ему все это надо.

Я, тыкая карандашом, рассказал, что где видел, откуда выходил, как вернулся. Босс потер переносицу и приказал тоном, не терпящим возражений:

– Сегодня снова выдвигаешься сюда и ведешь наблюдение за перемещениями боевиков при прохождении нашей колонны и входе ее в город, обнаруженные огневые точки наносишь на свою карту и наводишь артиллерию. Если связи не будет, пытаешься уничтожить своими силами. Вопросы есть?

– Меня, как сиволапого лейтенантишку-е…лана, интересует вопрос организации связи и взаимодействия с артиллеристами…

– Да ты прих…л, лейтенант! – завопил начальник. – Да я тебя…

– А ничего вы мне не сделаете, что может быть хуже, чем торчать здесь, – ответил я как можно спокойнее и очень ласково улыбнулся.

– Во-о-он! – заорало начальство, и уже направленцу: – Достань этому хамлу новые переговорные таблицы…

Удержавшись от прощального воздушного поцелуя в сторону орущего босса, я резво выскочил из кунга и, плюнув на все, поплелся к себе, решив за новыми таблицами отправить прикомандированного связиста.

Глава 3

Личный состав уже помылся и, не торопясь, завтракал разогретым сухпаем. Поковыряв тушенку и съев полбанки гречневой каши, я приказал всем чистить оружие и готовиться к выходу. Опять это навязчивое чувство тревоги. В первый раз все обошлось как нельзя лучше, но повезет ли во второй? Вдруг все-таки начальству стукнет в голову мысль посадить нас на броню к пехоте?

Наши соседи-мотострелки выгоняли свою технику, выстраивали «ленточку», слышались крики, мат, – в общем, обычная предбоевая суета. Интересно, а удастся ли нам сегодня к полуночи вернуться и как-нибудь без особого милитаристического угара встретить Новый год?.. Ладно, загадывать не будем. На МТ-ЛБ приехал наш направленец, привез моего связиста и начал инструктировать меня по порядку действий. Потом, плюнув на все, попросил у меня бутылку водки и, прыгнув на грязную броню, умчался…

КамАЗ натужно тащил прицепленную пожарную машину по разливам грязи. Садыков, бешено крутя рулем, чуть слышно матерился и ерзал. В конце концов он сам упросил меня не бросать разбитую машину с вполне целой цистерной: вода, как и водка, стала вполне неплохой «жидкой валютой». Машины мы оставили как можно ближе к ДОСам военного городка летчиков. Бойцы закинули по несколько банок сухпая в рюкзаки, перепроверили оружие, связист дал контрольный сеанс. Вроде все нормально.

Когда мы валялись между рельсами, на мосту творилось что-то невообразимое.

Первыми в колонне шли несколько танков. По первому танку, казалось, стреляли отовсюду.

В ограждение моста врезался ПТУРС, со стороны пятиэтажек по танку работали крупнокалиберные пулеметы, в воздухе свистели мины. Вокруг нас постоянно что-то грохало. Чтобы засечь хоть какую-то огневую точку, надо было выбраться на насыпь и осмотреться. Но для этого надо было встать и сделать несколько перебежек. А встать вообще не представлялось возможным, пространство под мостом простреливалось насквозь. Совсем неподалеку от нас, на самом гребне насыпи со стороны города, суетились и вели огонь по технике, проходящей через мост, чеченцы. Проскочило несколько танков, пошла остальная броня и грузовые машины. Я явственно видел, как с брони падают люди, сраженные выстрелами. С другой стороны моста, из переулков, вплотную подходящих к железной дороге, выскочило несколько машин, из кузовов посыпались вооруженные люди.

Боевики установили миномет и начали кидать мины, отсекая хвост проходящей колонны.

Прямо по рельсам выкатился БРДМ и начал садить из КПВТ[5] по идущей в хвосте «ленточки» группе боевых машин десанта. Одну из БМД понесло юзом, она врезалась в бетонные блоки, в беспорядке валявшиеся на мосту. С брони посыпались десантники, сразу же попавшие под разрыв мины. Я наблюдал в бинокль, как один из упавших поднялся, шатаясь, побежал обратно и тут же был сбит другой БМД, которую начали стегать очереди крупнокалиберного пулемета. Мой связист пытался вызвать артиллерию, но все было бесполезно, никто не отзывался, на других частотах крики, доклады о прохождении каких-то участков. Лежать среди рельсов становилось все опаснее. Показал знаками головному дозору направление движения. Котельский и Ежов, почти что уткнувшись носом в грязный снег, поползли неуклюже, переваливаясь с боку на бок. Щебенкой отбил все локти и колени, пока добрались до насыпи, с меня сошло семь потов. Где-то наверху, над нами, грохотала стрельба и громко орали чеченцы, на мосту добивали остатки не сумевшей пробиться колонны. Связист все-таки дал связь, я попытался навести огонь артиллерии, однако бесполезно – снаряды прошуршали где-то высоко над головой и ушли куда-то в центр города. Все понятно: заранее запланированных целей в этом районе нет. Я уточнился и попросил ударить вправо от моста метров на триста. Где-то за насыпью, почти что над нами, начали бухать взрывы, нас начало осыпать крошками асфальта и щебенки; на этом связь благополучно прервалась. От горящей на мосту техники поволокло черным жирным солярным дымом и копотью, ветер подул в нашу сторону. Пользуясь неожиданной дымовой завесой, мы перебежками рванули подальше от моста. Пробежали примерно метров триста, и ветер резко изменился, по всей видимости, боевики, находившиеся слева от моста внизу, возле железной дороги, нас заметили и обстреляли из всего подряд, однако дальность и плохая видимость не дали им прикончить мое маленькое подразделение. Отлежавшись и переждав интенсивный огонь, мы двинулись дальше вдоль насыпи и откатились от места основного столкновения еще где-то километра на полтора. Склон насыпи стал более пологим, начали потихоньку, с оглядкой, выбираться наверх. Где-то невдалеке на месте прорыва основной колонны разгоралась с новой силой стрельба. Пара головного дозора, выбравшись к дороге, залегла в канаве, только выбравшись наружу, я юркнул к ним. Напротив нас – дома, какие-то постройки промышленного вида. Из проулков выехало несколько легковых машин, забитых до отказа пассажирами, в открытых багажниках сидели бородачи с оружием. Колонна остановилась, из головных «жигулей» выбежал какой-то мужик в кожаной куртке и высокой каракулевой шапке. Пробежал вдоль машин, раздавая указания, машины тронулись и скрылись в направлении боя. Мужик остался на месте. Буквально через три минуты выскочило еще несколько легковушек, также забитых народом, опять указания, и машины убывают. Когда перед мужиком остановилось всего две легковушки, потрепанный зеленый «москвичок» и белая «нива», решение было принято и цели распределены. Котельский работает по «москвичу», Ежов обрабатывает «ниву», я прикрываю и отрабатываю по мужику-регулировщику и его помощнику, а дальше как получится. Надо все-таки начинать воевать. После указаний головная пара, осторожно установив пулеметы на сошки, напряглась, подполз мой заместитель, выслушав меня, кивнул головой и начал подтягивать остатки группы. Регулировщик на другой стороне дороги уже махнул рукой водителям, чтобы отъезжали.

– Огонь, – скомандовал я и, быстренько прицелившись, дал две коротких по регулировщику и его помощнику. Расстояние маленькое, поэтому промахнуться невозможно: две фигуры сложились пополам и осели на асфальт. Рядом короткими очередями долбила пара Котельский – Ежов.

– Хватит! – прикрикнул я. – На досмотр бегом, Паша, прикрывай…

Хоть и не положено командиру группы ходить на досмотр, я тоже рванул через дорогу, успев заметить краем глаза, что Ежов, подбежавший к «Ниве», засунул ствол пулемета в разбитое окошко и выпустил внутрь короткую очередь. Машины были напичканы мертвыми боевиками. Бойцы выстрелами добили раненых и начали вытаскивать из машин автоматы боевиков. Котел, чертыхаясь, стаскивал с кого-то шикарный камуфлированный бушлат.

Надо торопиться – нас наверняка обнаружили и заметили жители окрестных домов, хрен знает, на чьей они стороне, поэтому необходимо валить отсюда как можно быстрее.

Со стороны подгруппы прикрытия раздались предупреждающие крики. Мы втроем грохнулись на землю за подбитыми машинами. Наши разведчики начали лупить со всех стволов над нашими головами. Валяясь в луже крови, натекшей с машины, я начал наблюдать из-под днища за происходящим. Небольшая группка боевиков человека в четыре перебегала в сторону гаражей, пытаясь укрыться за деревьями. Мы поддержали своих огнем пулеметов. Ежов, стреляя одиночными, на моих глазах подстрелил сразу двоих боевиков, пытавшихся скрыться и перебегавших простреливаемый участок. Хоть оба столкновения и завершились в нашу пользу, но отсюда надо уходить, и как можно быстрее. Просто так свалить обратно на Ханкалу, конечно, неплохо, но пока все-таки попытаемся выполнить хотя бы часть боевой задачи. Остальная группа перебежала к нам, и мы опять же «гусеницей» побежали к гаражам. Паша, бежавший сзади всех, на ходу успел заметить кого-то, высовывавшегося из подъезда, и, не останавливаясь, дал очередь с бедра назад, так и не увидев, попал он в кого или нет.