Внезапная страсть - Кэйтлин Битнер Рот

Селина сидела молча и неподвижно смотрела на огонь, чувствуя, что Тревор неотрывно наблюдает. Повернулась, смерила наглеца презрительным взглядом и снова погрузилась в безразличное созерцание пламени.

Тревор рассмеялся так же легко, как в тот момент, когда, едва приехав домой, подхватил и закружил Фелицию.

– Да, миссис Керкленд, в пылкости вам не откажешь. – Он открыто, дерзко посмотрел на нее.

Селина сидела, устремив взгляд на танцующие всполохи, но никак не могла избавиться от ощущения властного присутствия. И от всего, что недавно произошло. Постепенно боковое зрение возобладало, и огонь утратил четкость. Сидевший рядом мужчина неумолимо притягивал; приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не взглянуть на него.

И все-таки самообладания не хватило.

Слегка повернув голову, Селина хотела сосредоточиться на скамеечке для ног, однако глаза сами собой скользнули вверх по скрещенным ногам, добрались до мускулистых бедер и замерли на красноречивом свидетельстве мужской силы, несколько минут назад лишившем ее гордости и самообладания. Подобное зрелище должно было показаться неприличным, но вместо добродетельного смущения почему-то возникло греховное желание положить ладонь на соблазнительный бугор. Это совершенное тело казалось произведением искусства.

– Леди желает чего-то еще? – тихо поинтересовался Тревор. – Может быть, десерта?

Селина вспыхнула: ее нескромный взгляд не остался незамеченным.

Нет, все это нестерпимо!

Она встала, собралась с духом и бросила на обидчика последний, убийственно презрительный взгляд.

– Немного погуляю и вернусь в свою комнату, – сообщила она поварихе и направилась к двери. – Здесь слишком душно.

– Что значит «в свою комнату?» – окликнул Тревор, но ответа так и не получил.

Не успела Селина выйти, как Золя разошлась не на шутку.

– Даже не думайте об этой девочке!

Разве она не понимала, что «девочка» все слышит? Ради бога! И все же Селина замерла в темноте.

– Она совсем не такая, как те никчемные женщины, с которыми вы якшаетесь. Если тронете ее хотя бы пальцем, отец живьем с вас шкуру сдерет!

Селина услышала тихий смех. Смущенная, растерянная, все еще дрожа от волнения, пошла по дорожке среди ночного благоухания цветов.

Что же произошло? До сих пор Карлтон-Окс радовал покоем и безмятежностью… и вот появился этот негодяй. Она присела на скамейку и провела в неподвижности несколько часов – пока на горизонте между деревьями не показалось солнце, – только тогда встала и вернулась к себе. В камине по-прежнему горел огонь. Селина надеялась, что Мари не проснется, однако та безошибочно чувствовала, когда госпожа не спала, а бродила в неурочный час. Утром, когда горничная принесет завтрак, надо будет поблагодарить за заботу.

Селина сняла пеньюар, бросила на пол возле кровати и раздвинула москитную сетку. На подушке лежала роза, а под ней записка: «Dormez bien, mon amour»[6].

Под коротким посланием красовалась размашистая подпись: «Тревор Андруз».

Селина взглянула на камин, на аккуратно застеленную кровать с гостеприимно завернутым уголком одеяла. Значит, все это его работа, а не дело рук Мари. Тяжело, грустно вздохнув, подошла к двери и повернула ключ в замке. Не выпуская из руки записки, устало опустилась в кресло и рассеянно посмотрела в огонь.

Она была готова отдаться Тревору – просто и без затей. Неужели вожделение способно безнадежно лишить разума, заставить сползти на пол в объятиях едва знакомого человека, внезапно превратиться в блудницу – и все ради примитивного удовольствия прикасаться и испытывать ласки, обладать и принадлежать?

Прежде казалось, что желание рождалось во время чтения эротических книг, но сейчас выяснилось, что это были лишь бесплотные мечты. А теперь стало ясно, в чем заключается истинная фантазия: в надежде сохранить самообладание рядом с таким мужчиной, как Тревор Андруз.

Какой неожиданный поворот сюжета!

Если, наблюдая, как он выходит из экипажа, Селина испытала потрясение, то сейчас пережила разрушительное опустошение. При первом же прикосновении реальность растворилась, а сама она рассыпалась на мелкие кусочки. Что бы произошло, не приди она в себя в последнюю минуту? Тревор жил в непостижимо далеком мире и лишь на миг залетел в ее пространство. Какой жертвы потребовало бы краткое блаженство? Лучше не думать: есть на свете вопросы, которые надежнее оставить без ответа.

Но что же делать завтра? Как вести себя, если он снова проявит непозволительное внимание? Вполне возможно, это очень скоро случится.

Искушение.

И сладкий обман.

Сегодняшняя ночь не должна повториться – никогда и ни за что. Ах если бы можно было раствориться в воздухе и незаметно перенестись на ближайший корабль, уходящий в Сан-Франциско! Увы, чудес не бывает. Зато можно показать, что Тревор совсем ее не интересует. Ни капельки. Для этого достаточно с утра пораньше отыскать Кэмерона, напомнить о запланированной прогулке и провести день вдали от дома.

Селина беспомощно сложила руки на коленях и посмотрела вокруг. Все в комнате напоминало о Треворе: роза, записка, убранная постель, огонь в камине. Он позаботился, сделал все это для нее.

На глаза навернулись слезы.

Меньше всего сейчас нужна забота самого опасного на свете человека.

Глава 5

Селина легко скользнула с седла в поднятые руки Кэмерона. Он бережно поставил ее на землю, подождал, пока спутница расправит юбки, и только после этого галантно предложил руку. Хорошо, что они встретились за завтраком, пока Тревор еще спал. На краю обширной плантации, вдалеке от домашней суеты, вернулась способность рассуждать здраво. Здесь, среди старинных дубов, в тишине и покое, Тревора почти не существовало.

– Пойдемте, – пригласил Кэмерон. – Хочу показать чудесное дерево, которое обожал в детстве.

Селина положила ладонь на рукав и послушно пошла прочь от тропинки.

– Как вам удалось отыскать это место? Неужели знаете Карлтон-Окс вдоль и поперек? Наверное, проводили здесь много времени?

Кэмерон улыбнулся.

– Так и есть. Благодаря крепким семейным связям. Наши с Тревором матери были родными сестрами, а отцы, как вам уже известно, до сих пор остаются родными братьями.

– Теперь понятно, почему вы так похожи. Тревор намного старше?

– На два года. Почти всю жизнь мы с ним неразлучны. Ну вот, пришли. Что скажете?

Огромный древний дуб раскинул к небу мощные узловатые ветви, отбрасывая вокруг густую тень. Сквозь плотную листву пробивались редкие, слабые солнечные лучи. Ствол скрывался за толстым слоем седого мха.

– Невероятно! Никогда не видела подобного великолепия. Подумать только: ведь вы выросли вместе с ним. – Селина улыбнулась. Стоило ли сомневаться, что Тревор тоже здесь играл?

Толстая ветка причудливо склонилась к земле и снова поднялась – как будто специально для того, чтобы получилась просторная скамья.

– Здесь мы часто прятались, затевая новые проделки, и подкреплялись тем, что удалось стащить в кухне. Прошу, присаживайтесь.

Селина удобно устроилась, прислонившись спиной к вертикальному побегу. Кэмерон поставил на ветку согнутую ногу и положил руку на колено.

– Удобно?

– Очень. – Селина улыбнулась: Кэмерон оказался человеком очень легким в общении, добрым и располагающим – совсем как Джастин.

– Интересно. Вы с Тревором так крепко дружили. Почему же учиться в Англию отправили вас одного?

– Отцы решили, что пришло время нас разделить.

– Да, я уже слышала об этом за обедом. – Селина не осмеливалась спросить почему, но надеялась, что Кэмерон объяснит сам.

Он провел пальцем по усам, как будто хотел пригладить и без того безупречную полоску.

– Наши мамы умерли с разницей в два года, месяц в месяц. Нам с Тревором было по пятнадцать лет. Осиротев, он пустился во все тяжкие, и я занялся тем же самым. Вдвоем мы едва не перевернули вверх дном весь Новый Орлеан.

– Простите, мне не следовало спрашивать…

Кэмерон жестом прервал извинения.

– Дело в том, что мы прекрасно проводили время, пока окончательно не вышли из-под контроля.

– Хотите сказать, что вели себя чересчур вольно?

Кэмерон пожал плечами.

– Устраивали отвратительные драки. – Он улыбнулся. – Помимо прочего.

– Прочего?

Он рассмеялся.

– Достаточно сказать, что мы… безудержно воздавали дань Дионису и Венере. В конце концов, дошли до того, что после нашего посещения заведению мадам Олимпии потребовался серьезный ремонт.

Селина в ужасе прикрыла руками рот. Все в округе знали, что происходит в клубе для джентльменов.

– О боже! Неужели мадам принимала даже юношей?

Кэмерон посмотрел с нескрываемой обидой.

– Та ночь, о которой я говорю, случилась в мой семнадцатый день рождения. Поверьте, в этом возрасте я выглядел совершенно взрослым мужчиной – во всяком случае в собственных глазах, – но, несмотря на самомнение, прежде чем успел понять, что произошло, оказался на корабле семейной фирмы, поспешно взявшем курс на Англию.