Любовь и честь - Рэдклифф

Старк быстро отвела глаза.

– Все хорошо? – спросила Блэр, откидываясь назад и позволяя ветру играть с волосами.

– Да, конечно.

Черт, когда же я научусь скрывать свои мысли и чувства. Твою мать, крутой агент Секретной службы.

– Идемте, – сказала Блэр, спрыгивая с подножки прежде, чем трамвай подъехал к остановке. – Это Маркет-стрит{12}, конечная. Давайте немного пройдемся.

Старк осмотрелась, и сердце ее екнуло. Вокруг было гораздо больше людей, чем она ожидала: пестрые группы бродяг из двух и более человек, многие из которых настойчиво выпрашивали деньги. Сущий кошмар для службы безопасности. Она могла лишь надеяться, что никто из них не узнал Блэр.

– Это плохая идея, мисс Пауэлл. Давайте подождем Эрнандеса. Это займет всего минуту или две.

– Да ладно Вам, Старк, где же Ваша страсть к приключениям? – Блэр свернула направо и пошла на юго-запад, вниз от Маркет-стрит{12}, все дальше уходя от относительно безопасного центра города.

– Сомневаюсь, что у меня есть страсть к приключениям, – пробормотала Старк, торопливо нагоняя девушку. Она подняла запястье и передала их местоположение, радуясь, что Блэр на это не жалуется. В автомобиле имелось все, что им могло понадобиться, включая оружие, бронежилеты и разное медицинское оборудование. Он будет здесь уже через пару минут. Раз уж они собирались идти дальше, по крайней мере, у них за спиной будет поддержка.

Глава 7

Они шли вдоль Маркет-стрит{12} по направлению к Кастро-стрит{13}. В пятницу ночью центр района Кастро был особенно оживленным. На улице было множество людей – как туристов, так и местных жителей. Когда-то давно этот район был местом встреч гомосексуалов, но спустя какое-то время он стал более престижным и цивилизованным. Однако гей-бары и секс-клубы продолжали процветать рядом с модными ресторанами и бутиками. Весь следующий час Блэр молча заглядывала в книжные магазины и бары, а Старк шла за ней на приемлемом расстоянии.

Первые несколько баров, куда они заглянули, были относительно яркими и просторными, их предпочитали люди из высшего общества. Они ненадолго останавливались в каждом из них, пока Блэр потягивала бокал вина или сельтерской воды и задумчиво наблюдала за танцующими парами.

Все это казалось довольно однообразным, и Старк расслабилась. Это была большая ошибка.

Около полуночи Блэр остановилась перед заведением непрезентабельного вида с простой вывеской «Кожа». Судя по виду мужчин и немногочисленных женщин, этот бар был излюбленным местом геев и садомазохистов, предпочитающих специфическую кожаную одежду.

Блэр посмотрела на Старк:

– Хотите подождать снаружи?

– Спасибо за предложение, но я лучше войду, – ответила Старк, как будто у нее был выбор.

Как только они вошли, Блэр произнесла:

– Увидимся позже, – и быстро исчезла.

Один взгляд на темный прокуренный клуб – и сердце Старк екнуло. Нулевая видимость, громкая музыка и висящий в воздухе запах секса. В дальнем конце квадратного помещения был небольшой танцпол, переполненный телами, извивающимися под звуки тяжелого рока. Перед невзрачным баром у стены толкались трое мужчин, ждущих свою выпивку. Старк рассудила, что если ее не будет рядом с Цаплей, то она не сможет обеспечить ее безопасность. Паула прошла в глубину помещения в поисках удобной позиции для наблюдения. От стены напротив барной стойки был виден вход и кое-как дальняя темная часть бара. Когда Старк наконец дошла дотуда, она сообщила свое местоположение Maку и агентам в автомобиле. Сердитый ответ Maка не способствовал успокоению ее нервов.

Блэр протиснулась к барной стойке сквозь толпу людей. Через несколько минут она уже стояла в дальней части бара с пивом в руке, прислонилась спиной к стене и смотрела на танцпол. В толпе преобладали мужчины, в основном одетые в безрукавки, потертые джинсы или обтягивающие кожаные штаны, демонстрирующие то, что они предлагали, придя сюда. То тут, то там она видела женщин в одежде из джинсовой ткани или из кожи и, как правило, в обтягивающих майках, которые, как и ее собственная, подчеркивали грудь и натренированные мышцы. Этот бар был таким же, как и десятки других, где она бывала: он был наполнен ароматом спиртного, секса и чего-то опасного. Бар вроде бы не отличался от остальных, и все же в нем было что-то совершенно особое.

К ней подошла мускулистая темнокожая женщина с коротко стриженными волосами и рядком серебряных гвоздиков в левом ухе. Черная футболка без рукавов облегала ее тело так плотно, что она казалась голой. Пот блестел в ложбинке между грудей, видимой в глубоком V-образном вырезе, а облегающие кожаные штаны подчеркивали мышцы мощных бедер.

– Потанцуем?

Блэр улыбнулась и покачала головой.

– Нет, спасибо.

Женщина явно удивилась, подняла голову и медленно прошлась глазами по телу Блэр, немного задержавшись на груди, прежде чем снова встретиться взглядом.

– Это не то сообщение, которое ты посылаешь.

– Прости, но не сегодня.

– Ты здесь затем, чтобы морочить всем голову?

Блэр снова покачала головой, все еще улыбаясь.

– Нет. – Она пожала плечами. – Я здесь, чтобы скоротать время.

– Как хочешь, но ты не представляешь, от чего отказываешься.

Когда женщина повернулась, чтобы уйти, у Блэр перед глазами возникло лицо Кэмерон.

О да, представляю.

В течение следующего часа она допила свое пиво и взяла еще, продолжая отклонять приглашения потанцевать, однажды даже прозвучало незамысловатое предложение уединиться в переулке за баром. Блэр наблюдала за очень красивой танцующей парой из двух мужчин, когда почувствовала у себя на плече чью-то руку. Она не напряглась, не стала остро реагировать, лишь немного сместилась для большей устойчивости и медленно поставила бутылку на выступ стены. Затем чуть повернула голову и сказала:

– Вы должны убрать руку или потеряете ее. Немедленно.

К ней прижалось чье-то тело, по голой руке нежно провели чьи-то пальцы, к уху прикоснулись чьи-то губы.

Блэр уже готова была схватить наглую руку и избавиться от нее, когда голос прошептал ей на ухо:

– Я отдам все, что угодно, лишь бы быть с то...

Блэр развернулась и обняла Кэм за плечи, затем прижала свою возлюбленную к стене и поцеловала. Все это было сделано одним быстрым движением.

И стало не важным то, что Блэр всю ночь металась между беспокойством и гневом, задаваясь вопросами, где Кэм и почему она не звонит, сможет ли она сама когда-нибудь контролировать боль, которую испытывала, когда они оказывались порознь. Имело значение только то, что при звуке голоса Кэмерон и прикосновении ее руки все в жизни Блэр обретало смысл. Каждая клетка ее тела пробуждалась, каждый вздох ощущался острее, мысли становились яснее. Она с жадностью прижалась к Кэм, чувствуя, как кровь бежит быстрее от одного только прикосновения тела Кэмерон.