Король плоти и костей - Лив Зандер

Докучать ему?

Внезапная ярость захлестнула меня. Ярость, и боль, и мысль о Джоне, бредущем по мостовой, с фиалками, запутавшимися в его непокорных кудрях. И о младенцах, ворочающихся в своих могилках. И о том крошечном сладком мальчике, чья влажная головка прижималась к моей груди.

– Когда в последний раз ты выходил отсюда и видел, что сотворил с нами? – Я давилась словами, проталкивая их сквозь застрявший в горле комок – но я должна была ему все высказать. – В ту ночь, когда мул приволок меня сюда, женщина из моей деревни родила ребенка при полной луне, не зная, действительно ли он жив – или обернется наутро мертворожденным. Ты понимаешь, насколько ты жесток, раз позволяешь матери укачивать и баюкать уже мертвого сына? Те, кого мы любим, бродят, не зная покоя, и наша скорбь длится вечно.

– Ну, вечно – это едва ли. – Губы его скользнули по моей шее, так что кожа покрылась мурашками. – Длиться она будет – благословенна ваша смертность – всего лишь до последнего удара ваших сердец.

Жестокий ублюдок.

– Тебе совсем плевать на наши страдания?

Он недовольно надул губы:

– Ага.

– Еееээ-нооош…

Сердце мое подпрыгнуло.

Этот голос…

Отчаянный, пронизанный страданием – от этого голоса меня пробрала дрожь. Родившись где-то в позвоночнике, дрожь быстро растекалась по рукам, по ногам, и тут на периферии зрения что-то шевельнулось. Взгляд мой, заметавшись, застыл на одном из торчащих из камня лиц. Серые губы медленно-медленно раздвигались, и к горлу моему подкатила тошнота.

Хелфа, нет!

Мутный взгляд вмурованного в трон трупа переместился, ища мои глаза. Резкие черты выдавали в нем мужчину; голос его казался таким же измученным, как тело, согнутое, скрученное, поддерживающее спину Короля.

– Енооош.

Енош.

Не стон.

Не хрип.

Слово.

– Ты чудовище. – Испытывая отвращение к его жестокости, я корчилась на его коленях, пытаясь отстраниться от этого злобного существа. – Ты связал их души, как душу Орли, да?

– Нет, нет, перестань сопротивляться. – Мои мышцы обмякли по приказу этого мерзкого демона. – Вот так, хорошая смертная, податливая. Ты же хочешь этого не меньше, чем я.

– Не хочу, ничего, никогда не захочу! – Но мой сбивчивый голос, моя выгнутая спина выдавали страх. – Отпусти меня!

– М-м-м-м, как много борьбы в этом разуме, а ведь каждая клеточка твоего тела жаждет моего внимания. Сколько времени прошло с тех пор, как мужчина прикасался к тебе вот так? – Он провел пальцем по подолу моего платья, а потом стиснул мою голень. – Ну что, моя новая игрушка, уже намокла? Когда ты ласкала себя… – Его рука поползла вверх, по ноге, по внутренней стороне бедра, оставляя на коже жгучий след, и накрыла то место, где нарастало желание. – Здесь?

Щеки мои вспыхнули от унижения.

– Так это был ты?

– А кто же еще мог вдохновить мою маленькую смертную на столь распутный поступок? О, как ты окунула пальчики в теплую влагу, как гладила набухающие срамные губки, как терлась о ладонь в поисках облегчения, но… о, твой король не даровал его тебе. – Кончик его носа коснулся моего виска. Король глубоко вдохнул. – М-м-м-м, я все это чувствовал. Твое желание, твою тоску по моему твердому члену, который заявит права на твою глотку, на твое теплое лоно, на твою тугую задницу, еще не ведавшую подобных удовольствий, не так ли? Хочешь, я покажу тебе?

Палец его двигался по кругу, лаская мой клитор, и с губ моих сорвался непрошеный стон, прежде чем я прохрипела:

– Ты развратник.

– И это говорит женщина, что просто сочится желанием. – Он хмыкнул, и смешок его был мрачен, как скрежет тяжелых цепей. – Женщина, которая трогала себя подобным… греховным образом, извивавшаяся в поисках наслаждения, которое могу дать только я. Женщина, которой нужно, чтобы я проник в нее, раздвинул ее, которая жаждет, чтобы моя твердость коснулась ее мягких изгибов. Ну-ка, погладь себя для меня.

Нет. Нет, я никогда…

Моя рука сдвинула мешающий шелк. Преданная собственным телом, я стала ласкать себя между ног ритмичными движениями, от которых лоно мое запылало. Бедра подались навстречу прикосновению, я стремилась к наслаждению, как…

Как шлюха.

Это слово вернуло мне капельку здравомыслия. Я могла быть кем угодно – презираемой женщиной, бесплодной вдовой, дурой, считавшей, что у нее есть план, – но шлюхой… Я не шлюха и никогда ей не буду!

Я уперлась свободной ладонью в его грудь. Кипящая ярость больно колола пальцы, которые я пыталась извлечь из липких складок.

– Ты дьявол, в точности такой, как…

– Ах-ах-ах! Твой король не давал тебе разрешения остановиться. – Бесцветные глаза взирали на меня, холодно наблюдая, как моя дрожащая рука вновь нырнула между ног, как пальцы вновь заскользили вокруг истекающей соком дырочки, пока кровь в моих венах не загустела от незваной, нежеланной похоти, которой там вовсе не место. – Вот, хорошая маленькая… Нет, не сжимай бедра. Я хочу смотреть, как ты играешь с тем, что принадлежит мне. Да-да, мне – чтобы мучить желанием, чтобы пытать удовольствием.

Наслаждение воспламеняло мое тело, все сильней и сильней, с каждым толчком, с каждой порочной судорогой бедер, и неважно, что разум мой надрывался, крича, что он этого не хочет. Ему не могло, не могло это нравиться, но ох… Мучительный жар ударил изнутри с такой силой, что я выгнула спину и взвыла на весь зал – развратно, непристойно, не узнавая собственного голоса. Да что же это со мной?

– Да… – Король подался вперед и вверх, стиснув мою грудь, с силой прижимая свою отвердевшую плоть к моим ягодицам. – Как давно ни одна теплая щелка не сжимала мой член, выдаивая из него семя. Заслуживаешь ли ты этого, маленькая смертная? Заслуживаешь ли, чтобы моя плоть долбила тебя, проникала в тебя, распирая и разрывая? А?

И как я ни сжимала губы, протяжный стон раздвинул их, сняв с языка тонкий писк, похожий на мяуканье:

– Да.

– Ты была хорошей маленькой смертной?

– Да, – взвизгнула я, как безумная.

– Уверена?

Шелк затрещал, разрываясь, обнажая мою грудь, выставляя ее на мороз, прежде чем грубая рука стиснула ее до боли, давя и сминая, воспламеняя клитор в предвкушении оргазма. – Ты не пыталась сбежать от меня? Не оставляла пометки на стенах?

Хлоп.

Моя собственная рука сильно шлепнула меня по лону, резко остановив подкатывавшую волну, так что меня затрясло от… от чего? От разочарования? Я сошла с ума? Пускай он управлял моими руками – но как я вообще могла захотеть такого?

– М-м-м-м… ты и представить себе не можешь, маленькая смертная, как мне хочется погрузиться в