Вечер страшных предсказаний - Мила Серебрякова

   – Вспомните усадьбу.

   – Какую усадьбу?

   – С привидениями, – пискнула Катка и поежилась.

   Лето, проведенное в усадьбе мужа Розалии, семейство Копейкиных запомнило на всю оставшуюся жизнь.

   – Не припоминаю! – топнула ногой Розалия.

   – А свадебные махинации?

   – Как ты выражаешься, деревенщина? Что за моветон? Мои частные уроки не имеют ничего общего с махинациями. Напротив, они помогут богатым дамочкам влиться в атмосферу гламура. И если хочешь знать, я занимаюсь этим бесплатно. Вот!

   Катарина сузила глаза:

   – Так уж и бесплатно?

   – Ну, практически.

   – Меня смущает эта порнография. – Ката кивнула на постер.

   – Порнография? Раскрой глаза, неандерталка. Это ж произведение искусства. Почти, прости господи, живопись! И у них все прикрыто кленовыми листочками, – свекровь недовольно откинула с лица прядь русых волос. – Там продавались и без листочков, но цена в три раза выше.

   Копейкина подавила вздох:

   – Все это хорошо, Розалия Станиславовна, но ответьте, о чем вы думали, когда заказывали белую мебель?

   – О том, почему молоденький продавец-консультант не сводит глаз с моих ног и совсем не интересуется моим бюстом.

   – Я о другом. Она же белая. Понимаете, белая!

   – Я знаю, что она белая, к чему ты клонишь?

   – В квартирах, где живут животные и маленькие дети, покупка белой мебели и ковра приравнивается к выбросу денег на ветер.

   – У нас нет маленьких детей.

   – Зато есть две кошки и один пятидесятисантиметровый попугай, который сидит в клетке исключительно по большим праздникам, и то недолго. Вы представляете, во что превратится мебель через неделю? А через месяц?

   – Почему ты постоянно ко всему придираешься? Как старая, вечно недовольная бабка. Тебе нельзя угодить, ты во всем видишь только недостатки. Если белая мебель продается, значит, я имею право ее купить. И не смей мне перечить!

   – Да я только спросила.

   – Не ори!

   – И не думала орать.

   – Я сказала, не ори!

   Закатив глаза, Катка закрылась у себя в спальне.

   Вечером, пока свекровь трепалась по мобильнику в своей комнате, Катарина зашла в гостиную.

   Арчибальд сидел на спинке дивана, а его длинные острые когти впились в кожаную обивку,словно в кусок масла. При этом пернатый считал своим прямым долгом попробовать диван на вкус, для чего упорно пытался оторвать огромным клювом кусок кожи.

   – Что ты делаешь?! – Ката подбежала к Арчи и замахала руками.

   – Отвали, стерва! – огрызнулся Арчи.

   – Улетай отсюда.

   – Мама! Мама! Мама!

   – Замолчи!

   Арчи взмахнул ярко-красными крыльями и вылетел в коридор. Слава богу, что его «мама» была увлечена разговором по телефону, в противном случае все шишки полетели бы на Катку.

   Стоило выпроводить из гостиной попугая, как ему на смену пришли персы. И если Парамаунт спокойно лег в кресло и, жмурясь от удовольствия, громко мурлыкал, то вреднаяЛизка решила поточить когти. Теперь догадайтесь с трех раз, обо что она их точила.

   Получив от Катки легкий шлепок по упитанной попе, Лизавета издала грозное рычание и вцепилась зубами-лезвиями в ногу хозяйки.

   – Ай! Лизка!

   Персианка стрелой метнулась из гостиной.

   Готовая разреветься, Ката плюхнулась на диван.

   Розалия не заставила себя долго ждать.

   – Немедленно встань! Кто тебе разрешил садиться? Ты же его заляпаешь! Посмотри, уже наделала маленьких дырок. Ката, ты вандалка!

   – Дырки сделал Арчи.

   – Не переводи стрелку! Мой мальчик не способен портить гламурное имущество. Уходи к себе, ты меня угнетаешь. Хотя стой. Нет, иди. Или, может быть… Ладно, без тебя обойдусь. Топай.

 //-- * * * --//

   В понедельник ровно в полдень к Копейкиным пожаловал долговязый брюнет лет сорока.

   Розалия Станиславовна приветствовала гостя в свойственной ей гламурной манере.

   – Толик, зайчонок, ты на редкость пунктуален, – свекрища протянула ему ручку, которую Толик с радостью пожал.

   Розалию дружеское рукопожатие в восторг не привело.

– Котик, ее надо чмокнуть, понимаешь?

   – Кого чмокнуть?

   – Мою руку.

   – Зачем?

   Свекровь насупилась:

   – Ну, так полагается. Когда приходишь в дом титулованной особы, необходимо поднести ее руку к губам. Усек?

   Толик пожал плечами.

   – Раз полагается, я всегда пожалуйста, – он взял конечность свекрови и чмокнул ее так смачно, что Розалия едва не выругалась.

   – Наталья, – позвала она, – у нас гость.

   Натка примчалась в коридор из кухни и с интересом уставилась на Толика. А тот, в свою очередь, помня, что попал к титулованным особам, потянулся к ее руке.

   Натка отшатнулась:

   – Эй, вы чего делаете?

   – Руку давай сюда, – пробасил Анатолий.

   – Зачем?

   – Сейчас чмокну. Ты ж тоже эта… как ее там. Особа… Титульная.

   Натка переглянулась со свекровью:

   – Розалия Станиславовна, мне страшно.

   – Котик, котик, Наташке руку целовать не надо. Она ниже рангом. Пока девочки не приехали, ты мне не понадобишься, но тобой займется Наталья.

   – Как скажете, – закивал мужчина.

   – Натали, отведи Толяна на кухню. Накорми и напои. К моменту, когда будет необходима его помощь, он должен быть сытым и довольным.

   Натусик, боязливо глядя на Толика, пропищала:

   – Сделаю.

   Три ученицы Розалии, которым так не терпелось окунуться в гламур и научиться правильно общаться с мужчинами, отличались друг от друга как небо и земля.

   Пышногрудая Ефимия Поликарповна, справившая не так давно сорок пятый день рождения, всю жизнь прожила в коммунальной квартире. Лишь год назад ее мужу феерически повезло, он смог разбогатеть и перебраться из общей жилплощади в частные владения.

   Тридцатидевятилетняя Евгения, хозяйка салона красоты, также жаждала заразиться от кого-нибудь гламуроманией.

   А двадцатилетняя Мариночка, ставшая совсем недавно женой нового русского, считала, что без налета гламура выглядит обычной серой мышкой. Да и в будущем, если она, не дай бог, вдруг потеряет своего мужа-спонсора, уроки Розалии совсем не помешают. Ведь, применив советы на практике, можно запросто вскружить голову любому богачу. По крайней мере, так заявила учительница.

   Розалия пригласила троицу в гостиную, ожидая услышать возгласы восторга по поводу интерьера. Но возгласов не последовало.

   Женя молча села в кресло, Мариночка, схватив на руки Парамаунта, устроилась во втором кресле, а Ефимия Поликарповна, шмыгнув носом, прогремела:

   – Ой, е! Белая мебель. Непрактично!

   Невероятным усилием воли Розалии удалось сохранить на лице милую улыбку.

   Когда в гостиную вошла Натка с подносом, на котором стояли дымящиеся кофейные чашки, свекровь пристально наблюдала за помощницей.

   А Ната, боясь ляпнуть глупость, произносила заученные фразы:

   – Прошу вас, дамы. Ваш кофе, дамы. Приятно вам позаниматься, дамы.

   – Натали, благодарю тебя. Ты можешь быть свободна.

   – Я уже могу удавиться? Ой… Я хотела сказать, удалиться?

   Розалия засмеялась:

   – Конечно, милая, иди удавись. В смысле – удались. Дрянь такая, два слова запомнить не в состоянии.

   Вскоре начался урок. Розалия Станиславовна, изображая из себя яркого представителя богемы, тараторила без остановки:

   – Милые мои ученицы, сразу хочу вас предупредить – научиться быть гламурной не-воз-мож-но!

   – Что? – удивилась Марина.

   – Как невозможно? – засуетилась Евгения.

   – А зачем же вы с нас по пятьсот баксов за урок берете? – насупилась Ефимия Поликарповна.

   Розалия начала выкручиваться:

   – Я сказала «невозможно»? Пардон, оговорилась. Знаете, в наших гламурных кругах и окологламурных треугольниках такое часто случается. Научиться быть гламурной – можно! Это трудно, но трудности нас только закаляют. Гламур! Вы только вслушайтесь в это слово. От него исходят мощные энергетические волны. Ощущаете?

   Женя кивнула:

   – Я ощущаю.

   – По-моему, я тоже, – согласилась Мариночка.

   – И мне че-то в бок кольнуло, – подытожила Ефимия Поликарповна. – В левое подреберье.

   – Куколки, я хочу, чтобы вы принюхались и ответили, чем здесь пахнет?

   Ефимия Поликарповна повела носиком:

   – Пирожки печете?

   – Нет, Фима, внюхивайся лучше.

   – Сдобу чую, – облизнулась Поликарповна. – Пирожки с капустой!

   – В гостиной витает аромат гламура, – мечтательно произнесла Розалия. – Вдыхайте,девочки, вдыхайте его аромат и наслаждайтесь.

   – О-о-о, – с благоговейным трепетом произнесла Марина. – Какое блаженство! Я впервые в жизни нюхаю гламур.