КОТализатор - Алан Фостер

— В диске, кажется, было сказано что-то о вознаграждении, — многозначительно произнесла Эшвуд. Февик закрыл ящик.

— Старая информация! Мне данным давно следовало бы ее стереть.

Выражение лица Эшвуд изменилось, и она взяла тон, который испугал Картера. Она перестала быть доброй старой гардеробщицей Мардж.

— Старая информация? Вы держали в руках эту вещицу, как будто она вот-вот растает, а теперь говорите, старая информация?

И немного мягче она добавила:

— Неужели вы способны обманывать старую леди?

— Ну хорошо, — вздохнул Февик. — Чтобы вы не считали, что вляпались в глупую историю, я дам вам… сто долларов.

— В записи на диске вы обещали тысячу!

— Двести!

Большой рыжий кот вдруг появился на столе. Картер решил, что все это время разговора он спал под столом. Кот потерся о ногу Февика, и его хозяин протянул руку и погладил кота по спине. Полузакрытые персидские глаза кота изучали посетителей.

— Это мой Мо, — хозяин был счастлив появлению кота, Картер видел это.

— Девятьсот! — сказала Эшвуд.

— Триста, — Февик продолжал ласково гладить кота. — Вот мой лучший друг! Вы не находите, что коты гораздо симпатичнее людей?

Он окинул взглядом неподвижную Эшвуд.

— Я не Мо, и у меня нет времени, чтобы тратить его на пустяки, — сказал он. — Пятьсот.

— Ладно, пусть будет так, — согласилась Мардж. Рот Февика был маленьким. Его улыбка утонула в толстых щеках. Усевшись за стол, он выписал чек и поднялся, чтобы отдать его Эшвуд. Та с опаской смотрела на чек.

— А с чего я могу быть уверена, что вы не приостановите платежи по этому чеку, как только мы окажемся за дверью?

Февик восторженно захлопал в ладоши:

— Какой восхитительный цинизм! Мадам, я мог бы вам вообще ничего не заплатить, но из доброты я даю вам пятьсот долларов, ценя ваше время, затраченное на поездку.

— У меня такое впечатление, что в вашей душе больше гнилья, чем доброты.

Февик поджал свои маленькие до нелепости губы:

— Вы только что изволили оскорбить меня!

— Я вас изволила оскорбить? — удивилась Эшвуд обороту речи. — Поменьше смотрите плохое кино и поскорей выбирайтесь из этого мавзолея в реальную жизнь!

— Марджори! — попытался остановить ее Картер.

— Не беспокойтесь, все в порядке, мистер Картер, — заверил его Февик. — Мне не привыкать к тому, что и моя внешность, и моя речь вызывают у людей насмешки. Но теперь, прошу вас, вы оба сделайте, пожалуйста, мне большое одолжение, покиньте мой дом.

— Так ли уж нужно было тебе его оскорблять, Марджори? — Картер сел за руль взятой напрокат машины и включил зажигание.

— Вовсе нет! Но разве это было не забавно? Этот сукин сын обещал тысячу долларов в качестве вознаграждения и надул! Каково, а? — она вынула чек. — Я готова была смять его и бросить ему в лицо, но, к счастью, вовремя опомнилась.

Она уронила чек обратно в сумочку.

— Эй, а почему бы нам не поехать через Валдосту? У нас еще есть время, — предложила она.

— Ну не знаю, звучит заманчиво.

Как только тяжелые ворота из кованого железа закрылись, толстяк, стоявший у окна на втором этаже, опустил придерживаемую рукой штору и возвратился к позолоченному столу. Усевшись, Брайтон Февик открыл ящик и осторожно достал блудный диск, который плавно скользнул в прорезь компьютера, появившегося из глубин стола, когда Февик нажал на кнопку. После сложных манипуляций с ключевыми словами экран наполнился драгоценными сведениями, хранившимися на диске, и Февик убедился, что информация осталась неповрежденной. Он позволил себе расслабиться.

Он работал над своим исследованием в университетской библиотеке штата Джорджия, когда один из знакомых предложил ему принять участие в экскурсии на съемочную площадку, и то, что он позволил уговорить себя, чуть было не обернулось для него катастрофой. Месяцы работы, горы прочитанных книг и множество изученных карт, все бы пошло прахом, если бы не корыстные побуждения этих простачков, нашедших диск.

Теперь его работа перейдет в новую стадию. Настало время провести последние приготовления. Он, конечно, сумел бы пережить утрату диска, но она продлила бы его работу еще на месяцы, а после стольких лет каторжного труда, любая задержка была для него мучительна.

Скоро весь мир узнает о его достижениях и замрет в благоговении перед его именем. Особено же его родители! Они его едва удостаивают редким словом с тех самых пор, как он, будучи студентом предпоследнего курса, объявил о своем намерении заняться исследовательской работой вместо того, чтобы продолжить семейный бизнес.

Он гладил кота и слушал его довольное урчание. Своим решением он был обязан Мо, который однажды случайно сбросил книгу с полки в библиотеке его отца. Эта книга заинтересовала тогда еще совсем молодого Брайтона и полностью изменила его жизнь. Прежде он был посредственным студентом, но в связи с открывшимися перспективами стал очень прилежным и набросился на учебу.

Его не беспокоило тогда то обстоятельство, что родители не одобряли его занятий. Их отношение к своему единственному сыну было безразличным. Они растили его как какого-то породистого пса, за которого им пришлось переплатить. Они редко беседовали с ним, и он ловил на себе их взгляды смутного разочарования.

Все изменится, когда он закончит свою работу! Им ничего не останется, как признать серьезность его научных достижений и восхититься им, потому что им восхитятся и его достижения признают все их высокомерные друзья из самых высоких кругов общества.

Он улыбнулся коту еще и еще раз, в душе благодаря Мо за тот счастливый случай, изменивший его жизнь.

Студентом Февик часто встречал бродячих котов в Кампусе, но только этот привязался к нему сразу же после первой встречи. С тех самых пор они были неразлучны.

Мы оба изгои, думал Февик, и мы оба принадлежим друг другу. Он вытащил одну из книг, стопкой лежавших на столе, и стал сличать ее содержание с тем, что было записано на диске. Совсем скоро его родители не смогут больше пренебрегать своим сыном! Они будут вынуждены признать его правоту и то, что они в отношении его глубоко заблуждались. Его репутация с каждым днем будет утверждаться, слава расти и расти, и родители сменят гнев и разочарование на восхищение своим сыном и гордость за него. Его надменный отец, в конце концов, признает, что не так уж плохо иметь в семье знаменитого археолога.

Ренегат был вполне доволен. Другой бы начал проявлять бурные признаки беспокойства, если б его так долго вынашиваемые планы оказались настолько близки к осуществлению, но этот держал себя в руках. Его ощущение времени было иным, чем у других заурядных существ, не лишенных разума.