Последняя планета - Андре Грилей

«Прекрасно, парень. Твой лучший друг женился на твоей девушке, и теперь они вместе провожают тебя.»

Он пожал руку Фергусу, крепко обнял Тэсси, «Я уверен, детка, ты сделала правильный выбор. Никогда не жалей об этом.» Пройдя по длинным коридорам камеры О'Нейл думал, что Тэсси, должно быть, действительно права.

Ну кто бы послал сентиментального Хеннеси на такое дикое задание.

Он прошел мимо большой группы транспортных судов — «Кевин Барри», «Томас Патрик» и «Даниэль Р. Монихан», миновал тренировочное судно «Неппа Тенди», шаттл Аббата «Михаэль Коллинз», крейсерские суда «Бернанд Дельвин», «Имон Кази» и «Джон Г. Кеннеди».

В самом центре камеры швартовался его потрепанный «Имон де Валери». Уверяли, что это корабль для межзвездных перелетов. В действительности же это было расшатанное непредсказуемое корыто, растратившее себя, как и его пилот.

В переговорном устройстве слышался звон колоколов, зовущих на вечернюю молитву. Он задраил дверь корабля. Перед тем, как нажать на кнопку старта, Потридж пожелал ему бесстрастным механическим голосом:

— С тобой Бог, Симус О'Нейл.

В ответ на это Симус задал несколько конкретных непристойных вопросов о его предках.

И чтобы лишь возможности старого болтуна ответить, отключил коммуникационный ввод.

3

О'Нейл с трудом карабкался из глубокой пропасти. Сознание возвращалось к нему. Зилонгцы, тряся и подбрасывая, несли его по джунглям. Они явно недооценивали его способности перемещаться самостоятельно. Он почти пожалел, что сознание вернулось. Он был в жару, в испарине, с пересохшей глоткой.

Неровная дорога причиняла страдание. Все же, он решил не открывать глаза и начал «считывать» окружающую обстановку — посылал в душе проклятия всем им, столпившимся в Ее тронной комнате.

С заметными усилиями и множеством отрывистых команд, подаваемых докторшей, они внесли его в небольшое транспортное судно.

Оно, со свистом рассекая воздух, перемещалось над джунглями, потом над каким-то широким водоемом — над озером или рекой, он не успел рассмотреть. По видимому, его голова покоилась у нее на коленях, что само по себе было бы вполне утешительно, но не в такой ситуации.

Джунгли кишели животной жизнью: кейроновскими «пищевыми цепочками». Было множество существ, совершенно неизвестных Симусу. Но встречались среди них и огромные медведи, подозрительного вида средних размеров динозавры, стада мастодонтов, какие-то удивительные кошки, очень напоминающие саблезубых тигров с картинок.

Словно кто-то, забрав их с Земли, разместил всех вместе и совершенно забыл об их существовании. У Симуса было впечатление, что это самое сердце джунглей, наиболее дикие животные держались на расстоянии. А, кроме того, его захватчики совершенно оцепенели от страха и явно торопились покинуть это место.

Затем они пересекли интенсивно возделанную равнину, часть которой занимали огромные стада крупного рогатого скота с густой шерстью.

Будучи продуктом цивилизации, в старинных сагах которой воспевались захватнические набеги на стада, Симус смело смотрел в глаза этого рода «опасности». Но он был слишком разбит и утомлен, чтобы получать удовольствие от подобных встреч.

Представлены были два или три типа сельскохозяйственных культур, которые обрабатывали роботы и человеческие существа (или похожие на людей), управляющие техникой.

Ближе к Городу он «увидел» караван повозок, длинную процессию из больших телег, запряженными животными, напоминавшими приземистых неуклюжих лошадей. Караваны повозок сновали взад-вперед по равнине, развозя материалы, напоминавшие металлическую руду и лесоматериалы, и возвращались пустыми за новым грузом.

По мере приближения к Городу стали попадаться механические средства передвижения — тяжелые, медленно перемещающиеся и гремящие, и удивительно стремительные скутера, подобные летающему судну, в котором все они находились.

Вдали неясно прорисовывались очертания Города. Гигантский промышленный и торговый центр, сердце Зилонга. Однако, психокинетическое чувство Симуса подсказывало ему, что это на удивление безжизненное место. Казалось, оно располагало намного меньшей людской энергией, чем крошечная «Иона».

В натуре планета выглядела гораздо более привлекательной, чем на картах Леди Дейдры; единственным континентом в северном полушарии — на самом полюсе тундра, переходящая по мере продвижения к экватору в степи, потом далее равнина, центром которой был Город.

Ниже располагался покрытый снегом массивный горных хребет, окруженный слева тропическим лесом (на окраине которого приземлился Симус) и справа — пустыней. Осадки на планете преимущественно приходили с запада.

Сам Город располагался на берегу медленно, окаймленной лугами реки, берущей начало в горах. Далее она проходила через джунгли, образуя широкий водопад, и, минуя Город, заканчивалась, широкой дельтой вливаясь в море.

Бог мой, я, проведший всю жизнь в титановой посудине, должен был бы наслаждаться этими восхитительными пейзажами и видами. А вместо этого беспомощно валяюсь в полусознательном состоянии с жуткой головной болью.

Наконец, они приземлились на краю Города — на такой ослепительно блестящей на солнце платформе, что кроме ощущения полной безлюдности этого места, остальное было выше его усыпленной восприимчивости.

Я вернусь сюда потом, слабо пообещал он.

Вооруженные охранники помогли перенести О'Нейла на монорельсовую платформу. Сначала они миновали поросший травой луг, затем проследовали вдоль набережной вдоль медленно текущего широкого водоема, вошли в черный туннель, где Нейл охотно снова потерял бы сознание, если бы это было возможно.

Докторша беспокойно суетилась над ним. Сказать по правде, ужасно раздражала болтовней и суетней.

Да оставь ты меня в покое, женщина! Неужели тебе не понятно, что я больной человек? Положи мою голову к себе на колени, и очень прошу тебя, дай мне немного покоя!

Платформа вынесла из туннеля в широко раскинувшийся большой Город. Масса высоких зданий, окрашенных в нежные пастельные тона — розовый, голубой, нежно зеленый и лимонный — мелькали то слева, то справа.

Несмотря на дикую головную боль, он «прочел», что Город состоит преимущественно из гигантских башен, высотой в сорок и пятьдесят этажей, сооруженных из горных пород или тяжелого металла, отличающихся формой или отделкой. Казалось, размер зданий подобран под цвет. Но цвета не были нанесены, они каким-то образом были вкраплены в породу и металл. Башни были без окон, но, тем не менее, зилонгская ночь не была непроглядной. Они мерцали в лучах искусственного освещения, исходящего от фундаментов.