Паранойя - Джейсон Старр

Родных у меня тоже было немного. Моя мать жила в Остине, в Техасе, со своим вторым мужем. С годами она все больше ударялась в религию, и мы не были очень близки. Мой отец жил с женой в Южной Калифорнии, но второго такого самовлюбленного говнюка было поискать, и я старался общаться с ним как можно реже. У меня были какие-то тетушки, дядюшки, двоюродные братья и сестры, но никто из них не жил в Нью-Йорке, и мы не поддерживали отношений.

С работы я решил позвонить маме — просто проведать. В последний раз я говорил с ней довольно давно, около месяца назад, а теперь подумал, что неплохо было бы позвонить кому-нибудь из родственников.

— Ричи, какой приятный сюрприз, — сказала мама, но мне показалось, что она не была особенно рада слышать меня.

В последнее время всякий раз, когда я говорил со своей матерью, мной овладевали одновременно беспокойство и скука, и я немедленно пожалел о своем звонке.

— Как там дела в Нью-Йорке? — спросила мама. — Как Пола?

— В Нью-Йорке все нормально, Пола прекрасно.

— Ну что ж, рада слышать. Ты что звонишь?

— Просто так, узнать, как ты.

— Ну что ж, очень приятно. Я всегда рада, когда ты звонишь, Ричи. Как погода в Нью-Йорке?

— Погода отличная. — Мне было грустно от того, что нам с мамой не о чем говорить. — Как погода в Техасе?

— Жарко, как всегда. Но в последнее время зарядили ливни. Вчера нам с Чарли пришлось идти в церковь под проливным дождем. Вы с Полой давно не были в церкви?

— Давно, — сказал я, готовясь отразить нападение.

— Ричи, что с тобой происходит? Нужно ходить в церковь. Разве ты не хочешь обратиться к Господу?

— В последнее время у нас как-то не очень со временем…

— У тебя нет времени для общения с Господом? Только не говори, что не ходишь на исповедь!

— Мама, очень тебя прошу, давай сменим тему.

— Ты должен пойти и исповедаться, Ричи. Пола тоже не ходит на исповедь?

— Ма, прошу тебя, — сказал я, повысив голос.

— Ричи, ты меня очень разочаровал.

— Лучше расскажи, что у тебя происходит, — предложил я.

— Я знаю, в чем твоя беда, — сказала моя мать. — Это все Пола. Она дурно влияет на тебя. Я никогда не пойму, почему ты женился на протестантке. Неужели нельзя было найти симпатичную девушку-католичку?

— Ой! Слушай, мне, кажется, звонят по второй линии, — придумал я повод, чтобы прервать разговор. — Да, вот опять звонок. Рад был поболтать с тобой, ма. Я скоро снова позвоню.

— Пойди в церковь, — сказала моя мать, — Господь ждет тебя.

Я положил трубку и позвонил Поле на работу.

— Привет, солнышко, — сказал я. — Просто хотел сказать, что очень люблю тебя и очень без тебя скучаю.

В трубке долго молчали. Мне показалось, что мои слова удивили ее и смутили. Потом она сказала:

— Я тоже тебя люблю.

— Только это я и хотел сказать. До свидания, радость моя.

За выходные я как-то ухитрился забыть о своих проблемах, поэтому был неприятно удивлен, вдруг вспомнив, что с продажами обвал и что сама моя работа под ударом. Я подключился к Интернету и проверял кое-какие расценки, готовясь к одиннадцатичасовой встрече, когда в дверь моего офиса вдруг просунулась голова Стива Фергюсона.

— Надеюсь, я не помешал, — сказал он, как всегда хлыщевато улыбаясь.

С прошлой пятницы он еще сильнее загорел. У него всегда был загар, даже посреди зимы — то ли он ходил в салоны красоты, а может, пользовался тональным кремом, накладывая его с профессиональной ловкостью, — сегодня же его лицо было прямо бронзовым.

— Нет, я просто готовлюсь к встрече, — сказал я.

— На самом деле я здесь как раз по этому поводу, — пояснил Стив и вошел в мой кабинет. — Боб предложил мне посидеть с тобой на встрече — вдруг я смогу помочь с верной мотивировкой.

— Ладно, — сказал я.

— Точнее, — продолжал Стив, — Боб не предложил мне — он велел, чтобы я пошел с тобой. Если ты против, можешь ему сказать, но лично я с удовольствием помогу.

— Ну хорошо.

— Отлично. Просто зайди за мной в офис, когда будешь готов, — и полетим.

Только этого мне не хватало — мало было Бобу намекнуть, что топор над моей головой уже занесен, теперь он еще посылал Стива, чтобы тот, как нянька, сидел со мной во время деловых встреч.

Встреча была назначена с Джимом Тернером, ИСМ-менеджером из «Лумис и Колдуэлл», среднего по величине рекламного агентства с Шестой авеню. Они хотели перевести свою операционку из «Виндоуз Эн-Ти» в «Линукс» и потратиться на изрядное количество железа и консалтинг. Эта компания могла стать клиентом с пятью нулями. Телефонный разговор с Джимом прошел просто замечательно, он очень хотел встретиться со мной.

Офис «Лумис и Колдуэлл» находился в какой-то паре кварталов от нашего, потому мы со Стивом пошли туда пешком. Стив без передыху трендел о машинах и местах, где можно чудесно провести отпуск, а я старался как можно меньше обращать на него внимание.

Секретарша сразу пригласила нас пройти к Джиму Тернеру — хороший знак, поскольку мы появились минут за пятнадцать до назначенного времени. Я первый раз лично встречался с Джимом, и, как только мы пожали друг другу руки, я почувствовал, что все на мази. Я представил Стива как «моего коллегу», потом сразу перешел к делу. Лучшего и пожелать было нельзя. Джим сказал, что сотрудничество с предыдущей консалтинговой фирмой было для них в высшей степени неудачным, поэтому он хочет как можно скорее заключить договор с другой компанией. На него произвел впечатление список наших клиентов и количество успешных сделок, и он предложил сразу обсудить детали. И тут влез Стив. Как всегда, в духе продавца подержанных автомобилей, быстро цедя слова сквозь угол рта, он хвастливо трещал, что наша компания — «лучшая» во всем городе и что наши клиенты бывают удовлетворены на «сто десять процентов». Я видел, что Джим здорово напрягся на Стива и что он такой клиент, которому не нужно втюхивать, который сам хочет во всем разобраться. Но Стив не поймал тему. Я несколько раз порывался заорать: «Заткнись!» — и с трудом сдерживал желание повалить его и измордовать до бесчувствия. Но вместо этого я просто сидел и наблюдал, как Джим поглядывает на часы и скрипит зубами, пытаясь скрыть собственное раздражение.

В конце концов Стив умолк. Я взял инициативу в свои руки и попытался пробежаться по деталям, но Джим предложил, чтобы я просто взял заявку на проект с собой, а потом прислал ему цену. Было очевидно, что монолог Стива погубил все дело. Джим упомянул, что одной из главных его претензий к их теперешней консалтинговой фирме было то, что они «слишком давили», так что манера Стива явно заставила его тормознуть.

Джим проводил нас до выхода. Его прощальное рукопожатие было значительно слабее того, которым мы обменялись при встрече, и, хотя он заверил, что «с нетерпением» будет ждать ответа по цене, я знал, что это — вежливый отказ; сам черт не заставит его теперь воспользоваться услугами нашей фирмы.

Пока мы ждали лифт, я чувствовал, что вот-вот лопну от злости. Но нас могла услышать секретарша, и поэтому я решил дождаться, пока мы останемся наедине, — я хотел сказать ему пару ласковых. Но не успели двери лифта закрыться, как Стив опередил меня и начал:

— Могу я сделать тебе несколько конструктивных замечаний?

— Ты хочешь сделать несколько замечаний мне?

— Ну да. Я обратил внимание, что ты сразу не обсудил с ним механизм установки цен. В другой раз тебе стоит…

— Слушай, а не пойти ли тебе на хер?

Стив уставился на меня. Потом сказал:

— Что, черт возьми, на тебя нашло?

— Ты к хренам собачьим испортил всю сделку, ты, мудофель, вот что на меня нашло. Ему было интересно, он хотел обсудить детали, а тебе понадобилось разевать свою тупую пасть.

— Послушай, тебе не кажется, что нужно выбирать…

— Да пошел ты…

— Я делал только то, что велел мне Боб. Он хотел, чтобы я показал тебе, как закрывать сделку…

— Нет. Он велел тебе присутствовать на встрече, а не брать инициативу в свои руки. Я знаю, как закрывать сделки. И закрываю я их так, как тебе не научиться никогда, проживи хоть тыщу лет, и мне не нужен идиот вроде тебя, который может только все просрать.

Лифт остановился внизу, двери раскрылись. Я пулей промчался к выходу. Только на Шестой авеню до меня дошло, каких дров я наломал, но бежать назад и извиняться я не собирался. Этот парень был ничтожеством экстра-класса, и я ничуть не жалел, что высказал ему все это. В то же время создавшаяся ситуация грозила серьезными неприятностями. Стив относился к типу учительских любимчиков, и, скорее всего, он уже торопился нажаловаться на меня Бобу Гольдштейну. Скорее всего, Стив с самого начала замышлял меня подсидеть. Именно теперь, когда в числе приоритетов компании было сокращение числа менеджеров, сидевших на одних и тех же направлениях, мои разработки были для него что кость в горле. Если же я покидал компанию, мои контакты по праву доставались ему и у него появлялась возможность попользоваться моими кровью добытыми разработками и организовать несколько легких продаж.