Том 4. Стихотворения, поэмы, агитлубки и очерки 1922-1923 - Владимир Маяковский

Владимир Владимирович Маяковский

Полное собрание сочинений в тринадцати томах

Том 4. Стихотворения, поэмы, агитлубки и очерки 1922-1923

В. Маяковский 1923 г. Берлин.

Стихотворения, 1922 — февраль 1923

Прозаседавшиеся*

Чуть ночь превратится в рассвет,вижу каждый день я:кто в глав,кто в ком,кто в полит,кто в просвет,расходится народ в учрежденья.Обдают дождем дела бумажные,чуть войдешь в здание:отобрав с полсотни —самые важные! —служащие расходятся на заседания.

Заявишься:«Не могут ли аудиенцию дать?Хожу со времени о́на». —«Товарищ Иван Ваныч ушли заседать —объединение Тео* и Гукона*».

Исколесишь сто лестниц.Свет не мил.Опять:«Через час велели придти вам.Заседают:покупка склянки чернилГубкооперативом».

Через час:ни секретаря,ни секретарши нет —го́ло!Все до 22-х летна заседании комсомола.

Снова взбираюсь, глядя на́ ночь,на верхний этаж семиэтажного дома.«Пришел товарищ Иван Ваныч?» —«На заседанииА-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома».

Взъяренный,на заседаниеврываюсь лавиной,дикие проклятья доро́гой изрыгая.И вижу:сидят людей половины.О дьявольщина!Где же половина другая?«Зарезали!Убили!»Мечусь, оря́.От страшной картины свихнулся разум.И слышуспокойнейший голосок секретаря:«Они на двух заседаниях сразу.В деньзаседаний на двадцатьнадо поспеть нам.Поневоле приходится раздвояться.До пояса здесь,а остальноетам».

С волнения не уснешь.Утро раннее.Мечтой встречаю рассвет ранний:

«О, хотя быещеодно заседаниеотносительно искоренения всех заседаний!»

[1922]

Спросили раз меня: «Вы любите ли НЭП?» — «люблю, — ответил я, — когда он не нелеп»*

Многие товарищи повесили нос.— Бросьте, товарищи!Очень не умно-с.

На арену!С купцами сражаться иди!Надо счётами бить учиться.Пусть «всерьез и надолго»,но там,впереди,может новый Октябрь случиться.

С Адама буржую пролетарий не мил.Но раньше побаивался —как бы не сбросили;хамил, конечно,но в меру хамил —а тореволюций не оберешься после.

Да и тов Октябрепролетарская гольиз-под ихнего пуза-груза —продраласьи загна́ла осиновый колв кругосветное ихнее пузо.

И вот,Вечекой*,Эмчекою* вынянчена,вчера пресмыкавшаяся тварь еще —трехэтажным «нэпом» улюлюкает нынче нам:«Погодите, голубчики!Попались, товарищи!»

Против ихинженерски-бухгалтерских числне попрешь, с винтовкою выйдя.Продувным арифметикам ихним учись —стиснув зубыи ненавидя.

Великолепен был буржуазный Лоренцо*.Разве чтос шампанского очень огорчится —возьмети выкинет коленце:нос— и только! —вымажет горчицей.

Да и тов Октябрепролетарская голь,до хруста зажав в кулаке их, —объявила:«Не буду в лакеях!»Сегодня,изголодавшиеся сами,им открывая двери «Гротеска*»,знаем —всех насгорчицами,соуса̀мисмажут сначала:«НЭП» — дескать.Вам не нравится с вымазанной рожей?И мне — тоже.Не нравится-то, не нравится,а черт их знает,как с ними справиться.

Раньшебыл буржуйи жирени толст,драл на сотню — сотню,на тыщи — тыщи.Но зато,в «Мерилизах*» тебеи пальто-с,и гвоздишки,и сапожищи.

Да и тов Октябрепролетарская гольпопросила:«Убираться изволь!»

А теперь буржуазия!Что делает она?Ни тебе сапог,ни ситец,ни гвоздь!Она —из мухи делает слонаи послепродает слоновую кость.

Не нравится производство кости слонячей?Производи ина́че!А так сидеть и «благородно» мучиться —из этого ровно ничего не получится.

Пустьот мыслей торгашскихморщины — ров.В мозг вбирай купцовский опыт!Мыещеуслышим по странам мировреволюций радостный топот.

[1922]

Сволочи*

Гвоздимые строками,стойте не́мы!Слушайте этот волчий вой,еле прикидывающийся поэмой!Дайте сюдасамого жирного,самого плешивого!За шиворот!Ткну в отчет Помгола*.Смотри!Видишь —за цифрой голой…

Ветер рванулся.Рванулся и тише…Снова снегами огрёбтысяче —миллионно-крышийволжских селений гроб.Трубы —гробовые свечи.Даже во́роныисчезают,чуя,что, дымя́сь,тянетсяслащавый,тошнотворныйдухзажариваемых мяс.Сына?Отца?Матери?Дочери?Чья?!Чья в людоедчестве очередь?!.

Помощи не будет!Отрезаны снегами.Помощи не будет!Воздух пуст.Помощи не будет!Под ногамидаже глина сожрана,даже куст.

Нет,не помогут!Надо сдаваться.В 10 губерний могилу вы́меряйте!Двадцатьмиллионов!Двадцать!Ложитесь!Вымрите!..

Только одна,осипшим голосом,сумасшедшие проклятия метелями меля,рек,дорог снеговые волосыветром рвя, рыдает земля.

Хлеба!Хлебушка!Хлебца!

Сам смотрящий смерть воочию,еле едящий,только б не сдох, —тянет город руку рабочуюгорстью сухих крох.

«Хлеба!Хлебушка!Хлебца!»Радио ревет за все границы.И в ответза нелепицей нелепицасыплется в газетные страницы.

«Лондон.Банкет.Присутствие короля и королевы.Жрущих — не вместишь в раззолоченные хлевы».

Будьте прокляты!Пустьза вашей головою ве́нчаннойиз колонийдикари придут,питаемые человечиной!Пустьгорят над королевствомбунтов зарева!Пустьстолицы вашибудут выжжены дотла!Пусть из наследников,из наследниц варевоварится в коронах-котлах!

«Париж.Собрались парламентарии.Доклад о голоде.Фритиоф Нансен*.С улыбкой слушали.Будто соловьиные арии.Будто те́нора слушали в модном романсе».

Будьте прокляты!Пустьвовекивамне слышать речи человечьей!Пролетарий французский!Эй,стягивай петлею вместо речитолщь непроходимых шей!

«Вашингтон.Фермеры,доевшие,допившиедо того,что лебедками подымают пузы,в океанепшеницуот излишества топившие, —топят паровозы грузом кукурузы».

Будьте прокляты!Пустьваши улицыбунтом будут запру́жены.Выбравместо, где более больно,пустьпо Америке —по Северной,по Южной —гонятбрюх вашихмячище футбольный!

«Берлин.Оживает эмиграция.Банды радуются:с голодными драться им.По Берлину,закручивая усики,ходят,хвастаются:— Патриот!Русский! —»

Будьте прокляты!Вечное «вон!» им!Всех отвращая иудьим видом,французского золота преследуемые звоном,скитайтесь чужбинами Вечным жи́дом!Леса российские,соберитесь все!Выберите по самой большой осине,чтоб образ ихнийвечно висел,под самым небом качался, синий.

«Москва.Жалоба сборщицы:в «Ампирах*» морщатсяили дадуттридцатирублевку,вышедшую из употребления в 1918 году».

Будьте прокляты!Пусть будет так,чтоб каждый проглоченныйглотокжелудок жёг!Чтоб ножницами оборачивался бифштекс сочный,вспарывая стенки кишок!

Вымрет.Вымрет 20 миллионов человек!Именем всех упокоенных тут —проклятие отныне,проклятие вовекот Волги отвернувшим морд толстоту.Это слово не к жирному пузу,это слово не к царскому трону, —в сердце такомслова ничего не тронут:трогают их революций штыком.

Вам,несметной армии частицам малым,порох мира,силой чьей,силой,брошенной по всем подвалам,будет взорванмир несметных богачей!Вам! Вам! Вам!Эти слова вот!Цифрами верстовыми,вмещающимися едва,запишите Волгу буржуазии в счет!

Будет день!Пожар всехсветный,чистящий и чадный.Выворачивая богачей палаты,будьте так же,так же беспощадныв этот час расплаты!

[1922]