Прости меня, незнакомка. Рассказы и зарисовки - Дмитрий Красавин
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Прости меня, незнакомка. Рассказы и зарисовки
- Автор: Дмитрий Красавин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прости меня, незнакомка
Рассказы и зарисовки
Дмитрий Красавин
Иллюстратор Дарья Федотова
© Дмитрий Красавин, 2017
© Дарья Федотова, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4483-9781-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Зарисовки
Жизнь – это танец, красота которого зависит от умения ловить ритм, а не от того, под чью дудку пляшешь.
Прохожий
Прости меня, незнакомка
Пытаясь передать показания газового счетчика, сотый раз нажимаю на телефоне кнопочку повтора – в ответ короткие гудки. В груди нарастает раздражение – двадцать первый век, а нормальную связь никак не наладят. Пробую набрать номер снова – бесполезно.
Наконец дозвонился.
Пошли длинные гудки.
Я терпеливо жду.
Спустя минуту или две трубку подняли, и – молчание.
– Алло, – кричу. – Примите показания счетчика.
– Вы кто? – раздается в ответ приглушенный расстоянием женский голос.
– Абонент 358672.
– Шпион что ли?
– Фрунзе, 53. Квартира 28, – несет меня по инерции.
В трубке снова воцарилось молчание.
– Алло, вы меня слышите?
– Мне сейчас так плохо. Поговори со мною, – тихо просит незнакомка и еще тише прибавляет: – Пожалуйста.
Я бросаю трубку, с минуту ошалело гляжу на кнопочки телефона и вдруг всеми фибрами души осознаю, что только что кого-то предал. У меня просили капельку тепла, капельку участия.
А я…
Судорожно набрав знакомый номер и дождавшись соединения, кричу:
– Алло! Это снова я!
– Горгаз, – устало произносят на другом конце провода.
– Кто?
– Ваш абонентский номер, пожалуйста.
Я тихо кладу трубку на рычажки.
Меняя комбинации цифр, бессчетное число раз пытаюсь повторить случайную ошибку – безрезультатно.
Дважды в одну реку не входят.
Прости меня, незнакомка.
Из подслушанного
Вопрос веры
Миша, шесть лет, хвастается перед младшим братом:
– Я арифметику знаю, а ты нет…
– Знаю! – обиженно возражает тот.
– А скажи, сколько будет – к трем прибавить два?
– Не скажу!
– Значит, не знаешь! Не знаешь, не знаешь…. Ха-ха-ха…
– Знаю, но тебе не скажу!
– Почему? Ну, почему?
– Потому, что ты ничему не веришь.
Первая обида
– Кристиночка, ты почему плачешь?
– Меня Мишка назвал мадму-за-зелью-ю-ю-ю…
Дорога к дому
Нормальные герои всегда идут в обход.
Песня Карабаса-Барабаса из кинофильма «Айболит-66»
Из окна на весь двор:
– Миша, домой!
– Ну, мама… Ну, пожалуйста… Меня выбрали Карабасом-Барабасом.
– Домой, я сказала!
Спустя полчаса, на улице.
– Витя, где Миша?
– Домой пошел.
– Когда?
– Как вы сказали, так сразу и пошел.
– Нет его дома.
– Так его же Карабасом-Барабасом выбрали.
– Ну?..
– Так он в обход. Иначе никак нельзя.
Чуткий Санька
– Дашенька, да ты никак в Саньку влюбилась?
– А что, заметно?
– Битый час возле его окон крутишься – как не заметить.
Чем этот шалопай тебя привлек?
– Он такой чуткий, внимательный – не то что другие!
– Вот как?
– Я себе косичку сделала как у Дженнифер Моррисон – никто не заметил, а он два раза подбегал и дергал.
– Так больно ж?
– До слез. Я даже стукнула его кулаком… Но приятно.
Как мама наказывала
Трехлетняя девочка, увлекаемая за руку отцом, кричит на выходе из городского парка:
– Папа, я писать хочу!
Мужчина, не оборачиваясь:
– Только что спрашивал – не хотела, а сейчас хочешь? Терпи теперь до дома.
Заметно прихрамывая на одну ногу, он прибавляет шаг.
Она семенит сзади:
– Я сильно хочу.
Отец увеличивает скорость.
Девочка вырывает свою руку и останавливается.
Мужчина наклоняет лицо к дочери:
– Ну, что еще?
– Ничего. Мама наказывала, чтобы я тебе не позволяла с больной ножкой бегать, а ты бежишь.
– Так ты же писать хочешь!
– Не буду хотеть. Подожди… Вот, сейчас.
Под сандалиями девочки появляется маленькая лужица.
Она вздыхает и, поднимая глаза к отцу, говорит:
– Теперь можно не спешить, пойдем тихо, как мама наказывала.
Вопрос времени
– Давай я буду папой, а ты – мамой!
– Девочки не могут быть папами.
– Могут, могут!!!
– Нет, не могут!
– Могут, только им время жалко!
– Как это???
– Ну, мамы раскрасятся, нарядятся – и все, а папам еще отдыхать надо.
О любви
Соседка угостила пятилетнего малыша пончиками и, наблюдая, как тот с аппетитом глотает третий пончик подряд, поинтересовалась:
– Любишь пончики?
– Очень!
Игриво:
– А меня?
– И вас.
Минуту спустя, серьезно и задумчиво:
– А за что ты меня любишь?
– За пончики!
В библиотеке
1
– Помогите мне найти Карлоса.
– ???
– Ну, как его?..
– Кастанеду?
– Нет.
– Руис Сафона?
– Другого.
– Хуан Карлоса?
– Да нет же!
– Может, вы Карла с Карлосом путаете? Карл Линей? Карл Великий?
– Вы сами меня запутали. Который из них живет на крыше?
– Карл Маркс! – неожиданно для всех (да, пожалуй, и для себя), возвысив голос, отвечает библиотекарь.
2
Запросы следующего читателя оказались более экзотичными.
– «Шанель», пожалуйста.
– Здесь библиотека, девушка.
– Ну?
– Что «ну»?
– «Шанель» Гоголя.
3
– У вас «Война и мир» в сокращении есть?
– ???
– Ну так, чтобы страничек на десять – и все ясно.
– Что «все»?
– Ну, кто с кем, когда и где – без лирики, только суть.
– Суть и сокрыта в лирике, сюжет – всего лишь каркас.
– Тогда мне каркас без сути. Хочу парня эрудицией сразить, чтоб помягче был, повнимательней, чтоб зауважал.
4
Библиотекарь в читальном зале подходит к одному из столов и шепчет сидящей за ним девочке:
– Машенька, пожалуйста, не читай так громко – ты мешаешь читать другим.
– А я негромко не умею, – также шепотом отвечает Машенька.
– Тогда читай про себя. Договорились?
– Договорились – про себя даже интереснее.
– Ну и умница!
Библиотекарь на цыпочках отходит от стола. Машенька громким шепотом окликает ее:
– Вера Павловна, а вы пальчиком, пожалуйста, покажите, где тут в книжке про меня написано.
Зеркало
В гостиной одного старинного особняка висит зеркало.
Если смотреть из левого угла гостиной, то в нем отражаются портреты предков гостеприимного хозяина, его дальних и близких родственников.
Если перейти в правый угол гостиной, то в зеркале отразятся украшающие левую стену гостиной гобелены с видами Италии.
Если дверь в гостиную отворена, то поднимающийся по парадной лестнице гость, когда он еще только ступил на первую ступеньку, видит в зеркале побеленный потолок и двух гипсовых ангелочков, удерживающих своими пухлыми ручками массивную цепь бронзовой люстры. А сами ангелочки, будь они живыми существами, увидели бы в нем низ отворенной двери и поднимающегося по парадной лестнице гостя.
Различные наблюдатели могут смотреть в одно и то же зеркало одновременно, но каждый из них будет видеть в нем лишь то отражение, которое соответствует его углу зрения.
Бесчисленные отражения живут в зеркале, не перемешиваясь и не противореча друг другу.
Истинность одного нисколько не умаляет истинности другого.
Я представляю, какой в этом доме возник бы переполох, если бы каждый из наблюдателей допускал истинность только своего угла зрения.
– О каких гобеленах может идти речь? – искренне удивлялся бы, стоящий на нижней ступеньке лестницы гость. – Я вижу своими глазами, что в зеркале отражаются ангелочки с цепью!
– Какая цепь? Какие ангелочки? Из зеркала на нас смотрит образ моей прабабушки, запечатленный на портрете художником Воронцовым! – гневно возмутился бы хозяин.
А его жена упрямо и настойчиво призывала бы всех честно и откровенно признать, что в зеркале отражаются итальянские гобелены.
В конце концов, для примирения сторон кто-нибудь предложил бы разбить зеркало.
Слава Богу! Оно до сих пор цело.
Общественное сознание подобно несравненно более сложному, более совершенному зеркалу, чем то стекло с отполированной поверхностью, которое висит в гостиной старинного особняка.
Но почему так много в мире людей, искренне полагающих, будто тот образ мира, те идеалы общественного устройства, которые видят они, в равной степени должны восприниматься и всеми другими?
И спорят до хрипоты…
И летят камни…
– Только иудеи хранят чистоту древней веры, христиане и мусульмане отпали от нее, подменив бога лжепророками.
Дзин-н-нь!
– Ислам – последнее, наиболее совершенное слово Бога. Иудаизм и христианство – анахронизмы.