Дебютант-киднеппер (СИ) - Чиркунов Игорь

Сага об орке. Дебютант-киднеппер

Часть 1. Глава 1 Нетипичные гоблины

Гробовая тишина накрыла «Морского ворона». Даже весла не скрипели, безо всякой команды замершие параллельно воде. Никто не проронил ни слова, всё и так понятно: живыми отсюда мы уже не уйдем. История наша, похоже, подошла к концу.

В узком, защищенном высокими скалами заливе почти не качало, но за его пределами ревела буря. В открытом море наш многострадальный драккар долго не проживет: трещина в борту, что вынудила отказаться от перехода домой, текла, несмотря на все предпринятые попытки. «Ворон» так глубоко осел в воду, что первая же волна отправит нас на дно.

Усталость многодневного перехода по штормовому морю добавляла апатии — мы уже несколько дней питались в сухомятку и спали прямо на палубе в промокшей одежде. Лично я замерз и уже вырубался. Голода не чувствовал, но это скорее потому, что желудок уже «махнул рукой» и отключился.

По инерции корабль продолжал скользить вперед. Вот сейчас, несмотря на ночь и бурю, нас заметят с замковой стены. Еще сколько-то времени потребуется людям, чтоб разобраться, кого это к ним принесло, а потом... Иллюзий не строили.

Наконец «Ворон» мягко притерся к пирсу и замер. Секунды улетали в небытие, но ничего не происходило. Не трубили рога, не метались факелы меж зубцов, не летели стрелы. Только раскачивался фонарь у ворот в нависавшей над пирсом стене, свистел в скалах ветер, да долетал грохот прибоя.

— Это ... Нифльхейм[1]? — полушёпотом охнул Фре́ир.

— Скорее уже царство мертвых, — в тон ему заметил Хальфдан.

Пронеслась еще пара секунд.

— Чё несете? — наконец перекрыл отдаленные звуки бури голос Болли, — Какой еще Нифльхейм, какой еще Хельмхейм? Мы что, Гьёлль пересекли и не заметили? Где здесь туманы и лёд? ... И потом, ладно вы, щенки, но лично меня ждёт Вальхалла!

Встрепенулся Снор, повеселел, сидящий рядом со мной, Регин. По кораблю как будто прокатилась волна «разморозки».

— Пойдемте, захватим этот замок! — Болли встал со своего места, — Нападем, пока караул спит!

Народ сбрасывал оцепенение, захлопали крышки рундуков. Не задумываясь встал и я, достал свой новенький шлем... эх, так его и не доработал... Видно не судьба. Нахлобучил, вытянул из рундука кожаный чехол с арбалетом. Интересно, тетивы не размокли?

— Ты обезумел, Болли? — прокатился над палубой низкий рык, — Парни на ногах не стоят. Это самоубийство. Надо уходить, пока нас не заметили.

Я поднял удивленный взгляд на Фритьефа. Гигант стоял, ухватившись за носовой штевень под драконьей головой. Чёрт, а он прав, мелькнуло в сознании, лично я сомневаюсь, что у меня сейчас сил хватит взвести дугу. Да и у остальных состояние не лучше.

— Торольв, Бруни, займитесь швартовкой, — Болли словно не заметил слов нашего ветерана, — и кто готов, выходи строиться.

— Ты не слишком раскомандовался, хольд? — теперь встал и мой брательник, — Забыл кто здесь форинг?

— Командуй, Сигмунд, — не глядя на него мотнул головой Болли, — сейчас мы захватим этот замок. Представь, как велика станет твоя слава.

Ага, если будет кому об этом рассказать...

— Парни сейчас даже крестьянский хлев не захватят! — рубанул Фритьеф, — Бруни вернись на место, — рыкнул ветеран на орка, успевшего выскочить на пирс с канатом, — Кнуд, отваливаем!

— Куда отваливаем? На дно? — саркастически каркнул с кормы кормчий, — Ты посмотри, «Ворон» сейчас прям здесь затонет!

— Бруни, швартуй корабль, — Болли говорил негромко, устало, но в голосе закипала злость, — Торольв, ты чего застрял?

— Да вы что? — грохнул Сигмунд, — Все забыли, кто здесь форинг?

— Форинг, послушай... — начал было Болли

— Заткнись, хольд! Всем слушать меня...

Но выслушать, что нам хотел сказать мой старший брательник Сигмунд, по совместительству владелец корабля и форинг по прозвищу «Счастливчик», мы не успели. Как-то разом я осознал, что к свету раскачивающегося над воротами фонаря добавился еще один. Словно во сне я повернул голову. Оборачивались и остальные.

Метрах в шести-семи, уже за пределами пирса, на каменном берегу стоял новый персонаж. Темные бесформенный одежды, голову закрывал глухой капюшон, в поднятой руке фонарь.

— Ма-ма... — раздалось сдавленное.

Это я? Или всё же кто-то рядом?

— Кто вы, путники? — долетел до нас сухой, скрипучий голос.

***

На секунду-другую экипаж «Ворона» обратился в соляные столбы. У меня по спине пробежал холодок. А потом я вдруг осознал, что все на палубе смотрят не на темную фигуру на берегу. Нет, все взгляды молча скрестились на моей фигурке.

Что?!

Только тут до меня дошло, что спрашивала неизвестная фигура на человеческом языке!

Люди? И не нападают? Не мчаться с воплями: «Смерть оркам!»?

В следующий миг взгляд выхватил темный провал открытой калитки за спиной человека, краем зацепил начинающего подбираться Болли. В воображении на ускоренной перемотке мелькнули картинки: вот «волосатик» сломя голову бросается в распахнутый зев, вот оседает походя зарубленный человек. И вот уже ночь расчерчивается летящими со стен, почему-то горящими стрелами...

Не отдавая себе отчета, я в два шага пересек палубу и шагнул на пирс.

— Здравствуй, добрый человек. Мы ... путники. Нам понадобилось укрытие от бури... Не скажешь, где мы очутились?

За спиной — тишина. Могильная.

— Конечно-конечно, — человек сделал шаг вперед, поднимая фонарь повыше, чтоб разглядеть меня. — В нашей обители рады любым гостям. Кто вы?

В мозгу крутанулся барабан с вариантами. Что сказать то?! Правду? С орками тут даже не разговаривают: «Убейте демонов!» и все дела... Сказать, что люди? Блин, я себя в зеркале видел? Тогда кто??? Эльфы? Гномы?

Человек сделал еще шаг навстречу, затем еще. И еще.

— Мы торговцы, добрый человек. Наш корабль застигло штормом, мы увидели остров и решили переждать бурю.

Всё, сейчас свет от фонаря упадет на мою рожу, меня разглядят... и какой-нибудь лучник, что наверняка притаился где-то там, за зубцами стены поставит точку в моей эпопее.

Ожидание хуже пытки! И я сам шагнул в круг света.

Человек не отшатнулся, не заверещал что-нибудь про «Убейте орка» или «Нечистая!», не стал чертить меня кругом Спасителя. Нет.

— Вы... не люди? — кажется, его голос всё же дрогнул.

Наверно, чтоб лучше видеть человек откинул капюшон. Старик. Высохшие, почти изможденные черты лица, совершенно седые, длинные волосы. В распахнувшемся вороте грубого плаща — здоровенный знак Спасителя: перечеркнутый круг, а на лице пронзительные, несмотря на возраст ясные глаза.

— Мы... гоблины, отец, — безумная идея пришла вдруг в голову. — И мы искали, где бы нам узнать о Спасителе.

***

Лицо монаха озарилось. Лучезарная улыбка стерла остатки тревоги, до того таившейся в уголках глаз.

— Вы приплыли услышать слово Спасителя?! Да... как же я рад! Проходи, проходи внутрь, путник-гоблин, зови своих товарищей... Вы наверно устали и замерзли? Мы монахи-пуртоверинцы[2] живем скромно, но Спаситель заповедал заботится о любой твари Создателя, нуждающейся в помощи, кем бы она ни была.

Из меня как будто выдернули стержень. Неужели? Неужели мы нашли место, где сможем обогреться у огня, поесть горячего и не думать переживет ли корабль встречу с очередной волной?

Я вскинул руку.

— Подожди отец, я должен оповестить друзей. Здесь только я говорю по-человечески.

Повернулся. Два десятка пар глаз на изможденных лицах уставились на меня. Большинство — с нескрываемой надеждой. Некоторые — деланно-равнодушные, но это только маска. Сигмунд и Фритьеф выжидательно-настороженно. И лишь выражения глаз Болли я не смог прочесть.

— Это монастырь... — начал я.

На лицах гамма чувств.

— Сигмунд! — Болли крутанулся к брату, — Его надо захватить! Переждем зиму за стенами!

— Ты несешь чушь! — оборвал его Фритьеф, — В монастырях охрана не хуже, чем в замках! Только дернемся, сразу все ляжем. Уходить надо, Сигмунд.