Цвет морской волны - Анна Артемовна Старкова

Анна Старкова

Цвет морской волны

1

Пока ласковые лучи заходящего солнца весело переливались на беспокойных волнах Ионического моря, маленький остров на севере Греции погружался в атмосферу сладостного веселья. Зажигались огоньки у прибрежных баров, музыканты, будто по дуновению ветра заиграли джазовые композиции старика Армстронга. Молодежь веселилась на пляже, пускала фонарики в небо и весело зажигала под местные хиты, в то время как старшее поколение, уютно расположившись на свободных местах в кафе и барах, вели светские беседы, говорили о погоде, о семье. Иногда поглядывая на молодых, они поддавались сладостной ностальгии о беззаботном детстве, времени страстей и безудержного выплеска адреналина.

Нельзя было представить себе место безмятежнее этого, где каждое живое существо чувствовало единение с собой и с окружающей природой. Где каждый человек, независимо от пола, возраста и национальности мог воплотить свою мечту в жизнь.

Так, одинокий художник, примостившись с мольбертом на склоне горы, внимательно наблюдал за происходящем буйством энергии на пляже, его вдохновляли искренние и чистые эмоции подростков, которые не жалели сил и отдавали себя полностью ритму музыки. Иногда его взгляд плавно переключался на душевные посиделки взрослых, размеренно пьющих вино и неспешно ожидающих конца своего долгого счастливого пути.

Никто из присутствующих гостей вечерней сказки не замечал притаившегося художника. каждый увлеченно занимался своим делом: кто-то танцевал, кто-то возбужденно вел спор, а кто-то вдохновенно рисовал, стараясь не упустить малейшую смену эмоция “натурщика”.

Дни старого художника были точной копией друг друга. Он вставал, шел на пляж, медитировал и занимался утренней зарядкой, после завтракал и принимался за кисть. Свои утренние работы мужчина не считал искусством, а лишь неким подобием его. Настоящие шедевры создаются не кистью художника, а его головой, чувствами и эмоциями. Никак иначе. Нельзя назвать картину, нарисованную лишь с мотивацией получить за нее гонорар, картиной – это лишь бездушный объект, украшающий стену квартиры. Но, к сожалению, без подобных работ ни один творец не сможет выжить в суровом бездуховном мире.

Вернемся обратно к дневному расписанию нашего художника. В обеденное время он предпочитал читать или заниматься хозяйством. Когда к вечеру все домашние дела были выполнены, он шел на утес, где открывался великолепный вид на бухту и прилегающий пляж и приступал к самолечению. Изображение людей в момент эйфории, когда их глаза сияют ярче звезд, сознание уходит далеко от реальности, именно этот неуловимый момент художник называл самолечением. Он ощущал энергию людей через полотно, оно будто придавало ему сил и вдохновения. Такие работы мужчина называл истинным воплощением искусства, они передавали внутренний мир творца, его самые глубокие переживания, поэтому их стоимость куда выше любых материальных благ.

Не всегда художник с маленького греческого острова изображал людей на своих полотнах, это вовсе не так. До недавних времен он вдохновлялся лишь природой и всеми естественно созданными стихиями. Он мог часами сидеть на берегу моря и любоваться красотой и изящностью волн, выводя на холсте еле заметные блики и переливы воды. Красоту человеческого тела художник не принимал ровно также как и глубину его души. Он не видел в нем ничего привлекательного, одна пошлость, лень и притворство. Что в этом красивого?! Не осталось ни света, ни тепла. Каков смысл писать уродство, если можно изобразить на полотне что-то могущественное, сильное и возвышенное, как небо, земля или вода.

Таким было мнение художника до появления одного прекрасного и светлого человека, изменившего мировоззрение старика кардинально.

2

Как удивителен и скрытен наш мир, вы никогда не сможете узнать его полностью, не совершив массу ошибок и не попав в итоге впросак.

Без опыта вы никогда бы не узнали, что в России живут не только грубые и глупые алкоголики, но и веселые, открытые и талантливые люди, готовые всегда пойти на уступки, поддержать и пригреть больную душу.

Так, начитавшись туристических буклетов вы с полной уверенностью и с огнем в глазах едите в Эдинбург, чтобы обрести, наконец, счастье и веселье в жизни. Но слова бывают обманчивы. Вместо веселых веснушчатых рыжеволосых людей вы встречаете лишь крашеных с вечно недовольным лицом жителей города. Будет ошибкой и глупым предубеждением сказать, что шотландцы грубые и сердитые из-за специфики менталитета, нет, это вовсе не так. Вечные дожди, слякоть и туман делают их жизнь невыносимой. Они стараются избегать круглогодичной хандры, сидя дома и увлеченно просматривая все сезоны “Друзей”, пока за окном бушуют ураганные ветра, дождь и мороз. Но, несмотря на всеобщее нерасположение духа, бывают дни, когда вся страна будто разом просыпается от страшного сна. В период Рождества, город озаряется тысячами огоньками, жители освобождаются от земных оков, гуляют, веселятся и радуются жизнью. В этот момент, кажется, будто образ жизни людей всегда был таким, а хандра была лишь секундной слабостью. Но как только праздник заканчивается и в последний день уходящего года часы пробьют ровно полночь, все снова возвращается на круги своя. Жители запираются у себя дома, сидят у камина, читают и поддаются сладостным мечтаниям о будущей прекрасной жизни.

Их будничные дни делятся на две части на монотонное существование (обычно к этому причисляют работу, походы в магазин и всяческие обязанности, связанные с выходом из дома) и рефлексия, когда жители сидят дома и поддаются размышлениям о проблемах современного мира. Но были и исключения из правил, «ошибка системы» как называли их шотландцы.

В крохотной квартире на углу 5-ой и 7-ой улицы по Остен стрит жила семья. Она была совсем небольшой по меркам города, состояла из 3-х человек. Их квартира располагалась на верхнем этаже старого готического особняка, не так давно реконструированного в многоквартирный дом, она была маленькой, но очень уютной. Везде стояли горшки с огромными цветущими растениями. В гостиной стоял величественного вида стеллаж с книгами, там были собраны коллекции книг различных авторов. Но одним из любимых был Эрнест Хемингуэй, это было видно не только из-за сильной потертости книг, но и из-за большого количества иллюстраций из его произведений развешанных по всей квартире. Семья будто жила в некой сфере, она была далеко от всех жителей города и искренне не понимала мировоззрение своих соседей. Каждый день они старались прожить как в последний раз, радуясь любому испытанию, проливному дождю и сердитому взгляду прохожего, все эти бытовые мелочи давали ощущение полной жизни. До недавнего момента их, действительно, можно было назвать самой счастливой семьей. Каждый член семьи стоял горой друг за друга. Они любили вместе проводить время, гулять в парке, устраивать воскресные пикники, а по вечерам собирались возле камина, накрывались теплым одеялом и читали, погружаясь вместе в мир фантазий. Но всему приходит конец. И эта семейная идиллия не стала исключением.

– Скотт.– горестно прошептала