Прогулка под луной - Марина Дымова

Марина Дымова

Прогулка под луной

Часть первая

Мелкие неприятности

Вечернее солнце заливало расплавленным золотом потёртые крыши пятиэтажек, скользило косыми лучами по детским площадкам, щекотало разомлевших в пыли дворовых котов. Небольшой посёлок, притулившийся в стороне от шумных автомагистралей, тихо радовался хорошей погоде. Как и сотни таких же, забытых и заросших, он не был даже точкой на карте. В масштабах страны его, вроде, как и не существовало.

Старожилы ещё могли припомнить то недалёкое прошлое, когда посёлок именовался городом, и жизнь в нём бурлила как река по весне. Теперь это была скорее тихая заводь: молодёжь разъехалась, предприятия закрылись. Из достопримечательностей осталась разве что дубрава, высаженная ещё при Екатерине второй, да церковь в соседнем селе, где внезапно замироточила икона Божией Матери. Впрочем, самому посёлку чудо не помогло. Устремившиеся к иконе паломники всё так же ехали мимо, лишь иногда заруливая в этот маленький мирок, чтоб пополнить запасы провизии и в очередной раз набить оскомину вопросом: «А что это за деревня?»

Максим Тимофеев, а для своих просто Макс, был самым что ни на есть местным, аж до пятого колена. Здесь он родился, ходил в детский сад, окончил школу, знал по имени каждую встречную собаку, ну, разве что техникум закончил в ближайшем городе.

С этого лета к студенческой касте парень больше не принадлежал. Вожделенный синий диплом уже месяц пылился на верхней полке как забытый трофей.

– Иди ужинать, – раздался с кухни нетерпеливый голос матери.

– Угу, – запоздало отозвался Макс, не отрываясь от монитора компьютера.

– Я больше разогревать не буду.

Сковородка громыхнула об стол гораздо громче, чем час назад. Собрав силу воли в кулак, парень поставил игру на паузу, оставив полк виртуальных зомби терпеливо дожидаться своей незавидной участи.

«Расстреливать их, конечно, эффективней, но от топора мозги летят во все стороны», – размышлял про себя заядлый геймер, склонившись над жареной картошкой.

– Выброшу я все твои стрелялки, – привычно выговаривала ему мать. – Сколько можно туда пялиться. Глаза портить. На даче помочь – тебя не дождёшься.

Макс по праву гордился любовно собранным своими руками «железом» и внушительной коллекцией игр. Весь свой талант и добрую волю он вложил в этого прожорливого монстра, по-королевски оттяпавшего лучшую половину комнаты. Восполнение неуёмных потребностей умной машины всегда ставились Максом во главу угла. Вот и теперь было необходимо как-то заикнуться о покупке новой клавиатуры.

– И не лупи ты так по клавишам. У меня сейчас лишних денег нет, – словно прочитала его мысли мать. – Сапоги новые второй год купить не могу, то учёба твоя, то соседи сверху залили. Машина опять у отца сломалась. Шёл бы лучше ему в гараже помог.

– Не хочу, – вяло пробурчал парень.

– А тебе бы всё только ничего не делать, – разошлась женщина. – Ты вчера домой опять под утро явился!

– Ну и? Что мне теперь погулять нельзя?

– Можно. Всю жизнь что ли, гулять собрался?

В её зычном голосе потонули шаги отца. Мать тут же с воспитательных мер переключилась на обязанности жены. Зашипела на плите многострадальная картошка. На столе появилась чистая тарелка, филе селёдки и колбаса.

– Радуйся народ, – выходя из ванной, потирал руки отец. – Я всё сделал, завтра едем за грибами.

– Пораньше надо, часов в пять встать, – прикинула жена. – Бутерброды, воду лучше с вечера приготовить, а то опять забудем.

– Теперь будем всегда отпуск вместе брать, – с аппетитом уплетал ужин муж. – Втроём-то мы быстрее обернёмся.

– Я не поеду, – уже заранее зная, чем это кончится, поставил в известность Макс.

– И какие же это у тебя завтра дела? – икнув, поинтересовался отец.

– Пацаны придут, будем футбол смотреть.

– Да-а, – протянул отец, вытирая усы, – избаловали, воспитали тунеядца. Это всё твои родители ему потакали, – кивнул он жене.

– Да и твоя сестра тоже хороша, – обиделась женщина. – «Не давите на ребёнка», – и вот что вышло. Мужик уже, а ни в чём помощи от него нет.

– Нет? – вскочил Макс, задыхаясь от возмущения. – Потолок надо – побелил, машину помыл, вчера колорадских жуков собирали, на той неделе пять литров черники привёз!

– Так это на той неделе, – покачала головой мать.

– Мне что теперь каждый день как стахановцу вкалывать?

– А ты думал жизнь – это праздник? Мы с отцом с утра до ночи суетимся, чтоб ты мог пиво пить. Вот подожди, своя семья будет, узнаешь, что почём.

Парень встал и быстрым шагом направился к двери.

– Максим, ты куда? – крикнула мать.

– На работу.

– Рано же ещё…

Не ответив, Макс выбежал вон.

Подобные семейные спектакли, последнее время, стали доброй традицией. И одно парень знал наверняка: чем быстрее уйдёшь, тем лучше. Отец – окулист в местной больнице, мать – продавец в продовольственном магазине. Из их философии Макс хорошо усвоил, что жить надо по средствам. Он, в общем-то, и так старался не напрягать родителей: мысок левой кроссовки был аккуратно замотан скотчем, джинсы выцвели и вытянулись за два года непрерывной носки. Но вот компьютер – был той слабостью, в которой парень никак не мог себе отказать. Новые игры, программы, оборудование появлялись в их доме чуть ли не каждую неделю. Счет за интернет повергал мать в глубокое уныние.

Макс давно понял, что этим летом отдохнуть в своё удовольствие у него не получится, но как только в родном техникуме прозвенел его последний звонок, родители как с цепи сорвались. Мать пристраивала помощником в ларёк с шаурмой, знакомые отца то и дело доставали, предлагая самые идиотские профессии. Назло всем Макс пошёл работать уборщиком в заводскую лабораторию. Зарплата была чистым издевательством и не могла рассматриваться как средство к существованию, зато отнимала всего несколько часов жизни каждый будний день, и не была сопряжена ни с какой ответственностью. Необходимость самому быстро принимать решения вызывала неприятные чувства. Может быть, поэтому работа с компьютером казалась гораздо более привлекательной. «Железо» обладало завидным терпением по сравнению со множеством людей. Но работа по профессии пока оставалась лишь чёрной точкой на горизонте. Кто пробовал, тот знает, чего стоит молодому специалисту без связей, опыта работы и высшего образования найти доходное место. Институт оставался последним шансом уехать навстречу большим возможностям, и для поступления был присмотрен заранее. Оставалась самая малость – деньги. Макс вспомнил те времена, когда упоминание о них ещё не ущемляло самолюбия. Давно это было.

Электронные часы на крыше универмага показывали половину десятого. Он действительно выскочил из дома слишком рано, даже если учесть, что дорога до завода занимала минут сорок и до самой лаборатории ещё около двадцати минут, всё равно полчаса оставались свободными. Макс замедлил шаг.

Как в плохом анекдоте, идти нужно было мимо кладбища. Навстречу попадались немногочисленные прохожие. В основном это были степенные бабульки, усталые и вспотевшие после прополки могил почивших родственников. Парень привычно оглядел белые ограды, поблескивающие в заходящем солнце золотистые венки. Что-то необъяснимо притягательное было в этом месте: то ли умиротворяющее спокойствие раскидистых цветущих лип, то ли напевное журчание бегущего неподалёку ручья, но у него возникло мимолётное желание пройтись не спеша по этой тенистой узенькой дорожке мимо пожелтевших, увитых цветами фотографий, подняться по обветшалым ступеням и может быть даже зайти в церковь. Макс уже намеревался осуществить задуманное, но осёкся. Вот также год назад и его бабка возвращалась из леса, поставила корзинку у ворот, и ни с того ни с сего пошла исповедоваться. Хотя всю жизнь была ярой коммунисткой и, по словам матери, церковь считала сборищем шарлатанов. Той же ночью она померла. Соседки на лавочке потом судачили: «Место себе Егоровна приглядывала. Всякая душа чувствует, когда её срок приходит».

Собственно жилая часть посёлка здесь и заканчивалась. Макс свернул на широкую тропу, огибающую жидкий лесок. Справа и слева ещё кое-где торчали из высокой травы обуглившиеся брёвна брошенных домов. Раньше, когда город ещё считался перспективным, здесь была обычная улица, правда, этого «раньше» Макс уже не застал. Потом предприятия стали закрываться, народ уезжал, окраины пустели и сползались к центру, бросая на произвол, некогда отобранные у природы пространства. О прошлом лишь ненавязчиво напоминали обрывки занавесок, белеющие сквозь чудом уцелевшие мутные стёкла, да ржавые каркасы машин.

Крупный гигант ЗАО «ЭкстраХимСтрой» постигла та же судьба. Прибыльным он давно уже не был, его пытались перепрофилировать, но что-то не пошло. Прежнюю продукцию выпускали всего два небольших цеха, остальная площадь щедро сдавалась в аренду мелким производствам, филиалам московских компаний, частникам, налаживающим собственный, порой, полулегальный бизнес. Поговаривали, что там во вторую смену штамповали пиратские диски и варили токсичный клей, сбрасывая неочищенные стоки в реку. Завод всё равно любили как дряхлого, выжившего из ума родственника, которого накладно содержать, но бросить невозможно.