Пианист - Илья Русланович Касимов

Илья Касимов

Пианист

Часть 1

26 августа 1915 года

Я видел, как небо горело кардиналом, тонны пыли от бронетехники проникали прямиком через трахею, попадая в легкие. Дышать было тяжело, глаза заливались кровь, а руки не могли шевелиться как раньше. Я привык к запаху свинца, к пронзающим звукам выстрелов, но никак не привыкну к войне, к этому месту, к этому оружию…

Я служил в пехотной кавалерийской дивизии, под командованием Пола Далтона и Ричарда Уокера, всего нас было тридцать два человека. Полученное ранее штабом наступление на немецкий бункер, расположившийся в лесу около Вердена, начнется через двадцать часов, по истечению этого времени, сорок два человека отправятся на самую кровавую резню в их жизни.

Свесив ноги с выступа, я чистил потрепанную дедушкину гитару, раньше он частенько играл для меня мелодичные и запоминающиеся мелодии, они казались для меня такими светлыми и чарующими, что спустя столько лет я играю их всем подряд. Далтон всегда просил сыграть что-то подбадривающее и то, что сходу можно напеть солдатам. Недалеко от казармы, возле небольшого костра, собралось трое пехотинцев, решивших отдохнуть под согревающим пламенем. Недолго думая я подошел к ним с гитарой и предложил спеть одну известную походную песню «La Chansonde Craonne», поддержав мою идею мы разыгрались как в последний раз.

Quand au bout de huitjours, le repos terminé

On vareprendre les tranchées,

Notre place estsi utile

Que sans nous on prend la pile

Maisc'est bien fini, on en a assez

Personne ne veut plus marcher

Et le cœur bien groscomme dans un sanglot

On dit adieu aux civelots

Même sans tambours, même sans trompettes

On s'envalà-haut enbaissant la tête

Мы пели до самой поздней ночи, поддерживая слабый, но видимый костер. Струны гитары уже давно изношены, их бы хватило не более чем на три продолжительные игры. После того, как костер окончательно истлел, мы отправились в казарму.

Вечерний выбор дневального проходил по принципу жеребьевки, Далтон подкидывал свежи отчеканенную монету в воздух, если монета падала ребром вниз, отчет шел с конца нумерации пехотинца, тем самым выпадение монеты ребром в противоположную сторону, означал отчет с начала нумерации. После назначения, каждый солдат отправился по своей койке, кроме того бедолаги, чей жребий оказался несчастным. После полного захода солнца, миром правили запахи свежего пороха и звуки треска снарядов, разбивающихся об человеческие кости и тернистые поля.

Бессонница окутывала каждого. Страх овладевал каждой живой клеткой твоего организма. Страх перед боем, это естественный случай, перед которым ты оцениваешь свою жизнь по достоинству и начинаешь дорожить даже самыми незначительными мелочами. Так прошла ночь.

27 августа 1915 года

День наступления. Чистка оружия процесс изнурительный, но дело это довольно спокойное, не требует определенных умений и знаний.

Сегодня день выдачи приходящих писем на фронт. Каждому пришло извещение от своих родных и близких, так всегда делают перед боем, чтобы взвод чувствовал отвагу и веру в ближнего.

— Рядовой Элфорд, ваше письмо. Белоснежный конверт, окутанный янтарной лентой и с подписью «Изабель» передал мне старший офицер Далтон. В правом верхнем углу конверта, был нарисован ангел, игравший на массивном фортепиано и запись.

«Дорогой Том, как самочувствие? Надеюсь тебя кормят самой вкусной едой. Я переехала в город. После службы, можем уютно устроится возле торговой базы. Я так скучаю. Возвращайся поскорее, Том! Эби попросила привезти сувенир с фронта, прошу, выполни ее желание. Береги себя.»

«Изабель»

Я взял перо, бумагу, и принялся писать ответное письмо.

Дорогая Изз, со мной все хорошо, кормят нас по высшему разряду. Пусть Эби будет послушной девочкой, я обязательно выполню ее просьбу. Служба скоро кончится, потерпи еще немного. «Томас»

Письмо будет отправлено на указанный адрес. Передал бригадир. Почта на фронте доставляется группой людей, и каждый отвечает за ту или иную область отправки, тем самым снижая риски перехвата и лишние смерти.

Часть 2

Наступление

Минуты выхода. Солнце накаливает и пронзает насквозь тела солдат. Мы, пехотинцы, приспособлены к холодам и солнцепёку, поэтому погода не играла особой роли для чистки оружия, или ведения огня. Пехота выдвинулась к передовой как стая буйволов, бежавших вдоль по утесу сдирая копыта в кровь об острые камни, глина проникала в жёсткие ботинки и ход становился тяжелее с каждым шагом. Пыль поднималась будто стая ястребов, окучивших местную падаль фазанов. Первый выстрел, за ним — второй и грохот, треск стучит по ушной перепонке, пачки адреналина как по выпитому глотку воды проникают сквозь кожу. Секунды превратились в часы, время остановилось и жадно поглотило наше стремление к вольной жизни. Краем глаза я наблюдал, как мои ребята падали кафельной плитой и разбивались о тернистую поверхность земли. Свинец пролетал насквозь через их покорные тела, не оставляя надежды на спасение. Меж лобной повязки стекала жидкость цветом кардинала, я бежал, бежал не оглядываясь и давился едкими парами пороха. Где оказались души парней, с которыми я месил на фронте грязь и делил все беды и радости? Одной секундой пролетела их вечно короткая жизнь, лишь могильный камень жадно встал оплакивать их мимолетную судьбу, но столь благородную.

— Впереди бункер! Подорвите это чертово оружие и прекратите бесполезные смерти! Изнурительный голос кричал во весь рот ни капли не дрогнувшим эхом. Пролетающие снаряды взрывались об бетонные стены, стирая все в порошок и осколки. Девять пехотинцев включая офицера Далтона подошли в притык к фашистскому бункеру. Тяжёлая техника была уничтожена, мы спустились в самое сердце эпицентра. Пыль вдавливала глазные яблоки и приводила к раздражению. Мушка совсем не виднелась из-за дыма, открывать огонь без надобности будет гиблым делом. Выстрелы разносились из каждых углов, проходящее эхо висело в воздухе ещё долгое время, поэтому определить движение врага было невозможно. Крики и грохот, звуков стояла целая симфония, через минуту я успел поймать мимолётный свет прорези для пехотного орудия, я ринулся к нему держав прицел на готове, а руки в нервном напряжении. Внезапно свет вдали изменился, стал блекнуть с каждой секундой, и звуки прекратили вечный звон, секундой позже я резко откинул голову и грудой чёрствого металла кинулся прямо на бетонную панель.

Часть 3

Деревня

Деревня Уилтшер, церемониальное графство на юге Англии. Моя юность пролетала здесь беззаботно вместе с младшей сестрой Эби. Одним