Рубикон. Дважды в одну реку - Константин Калбазов

Константин Калбазов

Рубикон. Дважды в одну реку

Глава 1

Новый

Голубое безоблачное небо и беспрестанный птичий щебет. Эти маленькие создания, истосковавшиеся за зиму по теплому солнцу, рады каждому погожему дню, хотя их предстоит еще много, ведь это только начало. Однако им прекрасно известно, что за летом придет зима, полная холодов и испытаний, а потому терять время и оставлять что-либо на потом неразумно.

День выдался жарким. Такое впечатление, что не конец весны, а самая середина лета. Вот только все вокруг утопает в такой сочной зелени, что летом, как ни старайся, таких красок не увидишь. Стоит прикоснуться к земле, как тут же начинает ощущаться прохлада. Если лечь на траву, то сразу разделишь два ощущения: снизу тянет холодом, а сверху наваливаются горячие солнечные лучи. От подобных экспериментов лучше воздержаться, а если уж так хочется, то не помешает подстелить под себя что-нибудь, потому как недолго и заболеть.

Дмитрий Соловьев с нескрываемым наслаждением вдохнул полной грудью чистый воздух. Хорошо. Потом его взор скользнул по простиравшейся перед ним местности, и сердце замерло, на мгновение позабыв о том, что его непрерывная работа – одна из важнейших составляющих жизни организма. Было от чего замереть.

Он стоял на холме, по которому проходила кромка лиственного леса, а перед ним простиралась долина с небольшими возвышенностями. С запада – река Быстрая, названная так из‑за своего течения. Оно недотягивало до бурного, но все же Быстрая была настоящей горной рекой, с заводями и перекатами. Она рассекала лесной массив на две части. Примерно в паре километров от места слияния с рекой Тихой левый ее берег становился голым, правый же по-прежнему утопал в густых зарослях деревьев.

На восток и юг – открытая местность. Не сказать что обширная – она простерлась вдоль берега Дона километров на пятнадцать, имея ширину не больше шести. По левому берегу Тихой, то есть в северной части, долина имела лишь тонкий слой плодородной почвы, после которого начинался каменистый грунт. По правому, это к югу, земля была уже иной. Слой чернозема здесь достигал шестидесяти сантиметров и как нельзя лучше подходил для земледелия. К тому же местность становилась уже куда более пологой, что было немалым плюсом, так как грунт не будет вымываться ливнями.

Сейчас отчетливо виден черный квадрат вскопанной земли, огороженный плетнем. Намаялись с этим огородом изрядно. Мало того что пришлось копать по целине, так еще и землица влажная. Но ничего, управились и засадили весь семенной фонд. Большое подспорье в этом оказали полтора десятка лопат, которые удалось выковать за зиму. Изделия получились неказистыми, но достаточно прочными и со своей задачей справлялись. А что еще нужно?

Рядом постепенно разрастается еще один участок поднимаемой целины. На будущий год площади понадобятся куда большие, так что, пока земля еще хранит в себе достаточное количество влаги, лучше с этим не затягивать. Тягловых животных нет, все на ручном труде, и каково это – вручную перелопатить большую площадь, – поселенцы уже успели убедиться на себе. Опять же здесь гербицидов нет, с сорняками снова воевать руками. Понятно, что за зиму смастерили деревянные грабли, имеется и с десяток тяпок, но это не культиваторы.

Напротив огорода, на другом берегу реки, на клине, образованном слиянием Быстрой и Тихой, расположился собственно сам поселок, который, не мудрствуя лукаво, назвали Новым. А что? Старый поселок остался там, на Байкале, брошенный и никому не нужный, а вот здесь начали возводить новый, отсюда и название. Дел предстоит еще много. В настоящий момент возводится пока только один дом, остальные люди проживают в рулах, – жилищах из жердей, на которые натянуты шкуры, но это продлится недолго. Те, кто прожил зиму в прежнем поселении, смогли оценить удобство саманного дома, так что на будущий год планируется настоящий строительный бум.

Дабы не терять время, Дмитрий попросил помощи у верховного шамана в разборке и перевозке их прежнего дома на новое место, пообещав расплатиться с теми, кто примет в этом участие, мясом бакана – это местные так мамонта называют. Таких, кто не поверил великому охотнику на барху и бакана, не нашлось. Немалым подспорьем в этом плане послужил пример рода Волка. Его вождь тоже поверил посулам новоявленного соседа и не прогадал, получил все полной мерой. В эту зиму в его рулы голод даже не пытался заглядывать, мало того, еще и ближайшим родам помощь оказали.

Может, охотники и послали бы его куда подальше, все же работать, в нашем понимании, они непривычны, но жизнь выбросила им кости таким образом, что выбор у них был невелик. Сейчас дела с охотой и рыбалкой наладились, так что проблем с пропитанием практически никаких, вот только так припасы на зиму не заготовишь. Обычно этот вопрос решался во время большого кочевья, когда устраивалась охота на зобов, стада которых кочевали по открытым участкам, расположенным южнее. Но после мора роды сильно ослабли: в конкурентной борьбе им не выстоять, еще и значительные убытки можно понести, поэтому оставалось только отсиживаться по лесам и готовиться к очередной скудной растительно-рыбной диете. Местные собирали какой-то злак и бобы, но не сказать что сборы эти были большими. Предложение Дмитрия было очень выгодным, тем более тем родам, где практически не осталось охотников, а голодных ртов – в избытке.

Старый дом, печи и навесы, кроме обмазанных глиной, разобрали, уложили на катамараны из двух больших пирог с настилом из жердей и перевезли к новому месту. Да, это стоило определенных трудов, но все меньших, чем возведение дома с нуля, который они строили, считай, все лето и осень, хотя и не жалели себя. Правда, теперь Дмитрию предстояло убить как минимум пару мамонтов, чтобы расплатиться с помощниками и сделать запасы для своего рода, но он не отчаивался. Добудет. Иначе грош ему цена.

Дмитрию советовали расположить поселок на другом берегу, ближе к огороду и будущим полям, но он отказался. У этого места свои преимущества. Обрывистые берега позволяли чувствовать себя в относительной безопасности, а возведение с одной стороны прочного плетня позволит обезопасить себя от возможных неприятностей. Заморачиваться с частоколом не было желания, слишком долго, а такая ограда себя уже оправдала раньше. За все время на территорию старого поселка не было ни одного проникновения, хотя голодной зимой волчьи стаи не раз подступали к человеческим жилищам. Да и от нападения людей какая-никакая защита.

На другой берег переправлялись пока на пирогах, благо в них недостатка не ощущалось, имелся даже переизбыток. Дойдет дело до более серьезного, тогда можно и мостом озаботиться. Через Быструю метрах в трехстах от поселка имелся брод. Здесь был довольно широкий разлив, и вода доходила едва до колен: правда, сейчас, пока вода не спала, поглубже будет. Была переправа и поближе, там поперек течения весьма удобно лежало несколько валунов, между которыми опрокинули мостки. Переправа была извилистой, так как камни лежали не рядком. Впрочем, грех жаловаться: можно перейти на другой берег, не замочив ног, и ладно.

Соловьев обернулся и посмотрел на стену леса за своей спиной. Где-то там, километрах в трех или четырех, расположен Кровавый склон. Вейн всю зиму потратил на то, чтобы убедить остальных шаманов, что ему одно за другим приходят откровения от великого духа. Все так или иначе указывает на то, что путь возрождения былого величия племени сауни связан не только с его посланниками, но и с кровью предков, которые, находясь за гранью, не могут спокойно взирать на происходящее и хотят оказать помощь своим потомкам.

В пользу этого говорило и то, что еще осенью великий дух указал новое место проживания посланцев. А также то, что лишь потом верховному шаману явилось откровение от предков племени, призывающих взять их кровь и с ее помощью возродить племя. Ничего – вдруг. Все одно к одному. Понемногу Вейн подводил шаманов к принятию нужного решения. На самих церемониях и советах Дмитрий, понятное дело, не присутствовал, но ему был известен результат.

Сейчас они возвращались не просто с охоты, а ходили на этот самый склон. Дмитрий не смог удержаться и отправился глянуть на залежи руды, как только сняли запрет. Тут тоже не все так просто. Сняли его лишь для мужчин и лишь для нового рода Пса, где, собственно, и обретались посланники великого духа. Вейн обещал, что с годами все утрясется, но пока и это огромное достижение.

Дмитрий, конечно, не геолог, но картина, представшая его взору, была прямо-таки наглядным пособием по тому, как может выглядеть гематит в природе. Склон, поросший редким лесом, похоже, сплошь состоял из этой руды, упрятанной под тонким слоем грунта. На этом же участке случился оползень, в результате чего руда вышла на поверхность, а потом ее еще и промыло дождями. Одним словом, ладь прямо здесь горны и плавь железо, благо кругом леса и можно легко выжигать уголь. Жалко портить такую красоту, но ничего не попишешь – без угля ничего не получится. Здесь же протекает полноводный и быстрый ручей, а значит, можно устроить и механические молоты. Нужно ведь будет и руду дробить, и крицы обрабатывать. Все наладится, дай только время – и он развернется во всю широту русской души.