Мастер и Путь. Слепок с эпохи - Владимир Ишечкин

Владимир Александрович Ишечкин

Мастер и Путь. Слепок с эпохи

© Ишечкин В.А., 2015

© Издательский дом «НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА», 2015

Маргарита:

– Ты добрый человек, каких немного.

Оплот Арчеда

Справа батюшка Дон, слева матушка Волга.Между ними степная колышется холка.Да в ленивом раздумье змеится приток:То ли к западу взять, то ли течь на восток?Золотая орда у него гостевала.Только нет и следа от былого привала.Над водою в избытке толпилась арча.На нее из шатра указала камча.Верно поняли знак приближенные хана.– Арчада! – разнеслось над кострищами стана.Имя малой реки заронила орда,На скаку казаки вознесли:– Арчеда!Оседлали приток дети Тихого Дона.И не знала Россия надежней заслона.Отражался в затоне казацкий курень,Были рядом арча и донская сирень.На дверях оберегом служила подкова,Но смущало от старца заветное слово.Молвил он под иконой, вставая с колен:– Если все хорошо, значит, жди перемен…Он как в воду глядел! Заскрипело кормило,На оплот паровозы наехали с тыла.Через степь потянулась вагонов орда.Отпадала нужда в рубеже Арчеда.Скромный веер путей с одиноким вокзалом.Арчеда поездам тоже стала привалом.Но события словно срывались с цепи,Новый мир на крови громоздили в степи.О поречье особой не может быть речи,Облака обожгли поминальные свечи.Казаки, из живых, поделили табакИ сплотились в рабочий путейский костяк.Верховодил Донецков, причем без промашки.У него и фамилия – высверки шашки!Да такому вовек с колеи не сойти!И назначен он был бригадиром пути.Контингент пребывал в состоянии гроггиОт щедрот окаянной железной дороги!Посезонно одеждой снабжала она.Инструмент выдавала, платила сполна.Труд среди поездов не сказать, что у грядок.Но в дома казаков постучался достаток.Завозили к зиме дармовой уголек,За него не взимали с кормильца налог.А под отпуск давали путевку со льготой.Отдохни, подлечись! Ну, и дальше работай.Полагался, к тому же, бесплатный проезд.Тот, который дорожный бюджет не проест.Мог оставить кормилец наследнику-сынуОбщий путь, социальный пакет и корзину.Бригадир кашлянул на досуге в кулак.Вроде правильно все, только что-то не так.Что случилось с наследной казацкой затеской?Сын открыто доводится Разину тезкой.Но просить не пойдешь ни в профком ни в партком,Чтоб его воспитали донским казаком.Вообще в стороне с распатроненным бытомНе доверишь судьбу лошадиным копытам.И в армейских полках строевого коняПотеснили мотор и стальная броня.От подростка он прятал старинную пику,Чтобы не было смеху и бабьего крику.Устарела для дела, опасна в игре.Для забавы найдется дрючок во дворе.Вот когда окликали наследника «Стенька!»,Бригадир веселел, отлегало маленько.А традиции в жарких боях полегли.С ними вместе ушли и наделы земли.Стенька рос без коня, без клинка и винтовки.Не попал бы и в цирк без лихой джигитовки.Братцев-кроликов он у себя разводил.Те не знали подпруги, уздечки, удил.Были кролики очень милы и красивы.Он бросал им траву, ветви тальника, ивы.Целый день продолжался зеленый обед.От ветвей оставался лишь белый скелет.

Олимп

И не слабо, хотя это тайной сокрыто,На Олимпе-горе пировала элита.Перед Зевсом белуги метали икру,Ею он заедал Самогон, точка, ру.Афродита без мужа – стоял он у горна –Усмиряла коктейли горстями попкорна.Рядом нежился Пан. Горный полукозелАфродиту не раз пьяным глазом обвел.– Ты мой козлик, – шепнула она кавалеру,Потащила его в именную пещеру.Но брезгливые камни молчали в ответ.Тамада Аполлон, бог порядка и меры,Просто выпал осадком в норвежские шхеры.Над пещерой сгорал от стыда помидор.Фонари – Амстердама стыдятся с тех пор.Как на Старую площадь вползала чернуха,Так и Зевсу о дочке шепнули на ухо.– Афродита, вернись! Повторяю: назад!..И отцовский приказ подтвердил камнепад.Голосок долетел из пещерного схрона:– Что естественно, папочка, то не позорно.– От Дионы она, – поддевала жена. –Значит, папа блудил, а она не должна?– Не разборчивы женщины в выборе цели.– Потому что мы созданы лишь для постели.– Что ты, Гера! А чувство? Кипенье страстей?– Зевс, любовь – увертюра к рожденью детей.Баба, Зевс, попадает под вашу десницу.Но никто не убьет в нашем теле блудницу.– Так зачем ты разбила античный сосуд?– Ревновала.– А в мыслях разгуливал блуд?– Угадал!..Ярость мужа не знала предела.И семья континентов у нас поредела.Сверху ринулась осыпь болидов, комет,Будто свадьбу встречали горстями монет.Откровенна жена – воцаряется хаос.Хуже, если она муженька водит за нос.Может некое диво, незнамо откуль,Кувыркаясь, нырнуть в водоем Чебаркуль.Тамада Аполлон жаждал мирной развязки.Поспешил объявить песни, танцы и пляски.Дрязги стихли, наметился праздничный круг.И химеры в него натащили подруг.После лиры и арфы бренчали кифары.Хоровод разделился на группы и пары.Подносили вакханки вино от лозыИ нарезанный сыр от овцы и козы.Под трень-брень своих струн два известных сатираОт вина отвлекали участников пира.Первый пел, что Харон дорожит часом икс.А второй, с хрипотой, – что не хочет за Стикс.Громовержец внимал им и слушал Гермеса.И не понял из речи его ни бельмеса.– Ты хороший лазутчик, – сказал. – Но торгаш,Покровитель коррупции. Маму продашь.– Я служу становлению среднего класса.А в итоге? Упрек от отца и гримаса.– Ладно! Выпей, отведай картошечки-фриИ доклад свой доходчиво мне повтори.– Получил я письмо от сарматов и скифовПод секретной охраной запутанных грифов.В междуречье Ра – Дон… Ой, пардон!.. – ТанаисНеплохой человек в думах крепко завис.Иногда он сидит как Мыслитель Родена.Только локоть не давит другое колено.Сразу видно, что он современный казак.Опирается лоб на солидный кулак.– В чем опасность? И есть ли на деле тревогаДля команды Олимпа и каждого бога?– В том опасность, что люди под натиском думПроменять могут разум на шурум-бурум.Трудно мыслить потом о святом и высоком.Всю команду с Олимпа смахнут ненароком.Сгинет праздничный пир. Ни любви ни игры.Ухнет сказочный мир прямо в тартарары.Дабы так не случилось, решаю задачу:Кто неправильно мыслит, я переиначу.Кто пытается думать, у той мелюзгиПрофилактики ради, прочищу мозги.Штаб не спит, изучаются люди и риски.Поступают ко мне объективные списки.С казаком агентура попала впросак,Не вмещается он в эти списки никак.– Ты, Гермес, отдохни. Эта нервная тряскаНикому не нужна. Продолжается сказка.Я не склонен влиять, раздвигая века,На порядки в стране, на судьбу казака.По сравнению с ним, ты зеленый, ты – viror.Не мешай казаку сделать вывод и выбор.– Батя! – вспыхнул Гермес, – Ты не путаешь слов?Ты не так говорил на планерке богов.Кстати! Я у тебя нахожусь на подхвате.Еду, как на коне, на твоем постулате:Достучаться до всех, откликаться на грипп,Чтоб не таяла вера в священный Олимп.Если рухнет она вместе с нами под ноги,То людьми будут созданы новые боги.– Ты, сынок, опоздал и пока не прозрел.Нас в Европе давно заменил новодел.Мы всерьез предавались обидам-печалямИ решили на днях: от планеты отчалим.В черном небе призывно мерцали миры.Звездолет разводил на лужайке пары.Погрузилась команда с животными, скарбом.Джентельмены утерли носы своим бабам.Оставалось задраить посадочный люк,Как случилось до боли знакомое вдруг.На крылатых сандалиях, в чем нет секрета,Ты везде нас нашел бы со скоростью света.Мы не ждали тебя, мы не брали кредит.Но услышали: кто-то снаружи стучит.– Вылезайте! – потребовал будущий Вовка. —На горе вам ни с кем не нужна рокировка…Он оформил в одной из ответственных сферАкт, который в Мытищах заверил Notaire.И теперь на Олимпе не бросим квартир мы.Новодел это – наши дочерние фирмы!Я не знаю, кто он. Но проворный сатирРазузнал, что он в будущем любит кефир.– Батя! Вовка сварганил великое дело.Быть подолгу в долгу небо нам не велело.– Мы поможем его земляку-казакуНе осаживать мысли на полном скаку.Ты ступай. Да Гефеста из кузницы кликни.Мы пошепчемся…

Станция Арчеда