Воспоминания биржевого спекулянта - Лефевр Эдвин

Э. Лефевр

Воспоминания биржевого спекулянта

Edwin Lefevre

Reminiscences of a Stock Operator

© 1993, 1994 by Expert Trading, Ltd.

© 1994 by John Wiley & Sons, Inc.

All rights reserved.

© ЗАО «Олимп – Бизнес», перевод на рус. яз., оформление, 1999; 2007. Все права защищены.

Лицензионный перевод англоязычного издания, опубликованного John Wiley Sons, Ltd.

© Электронное издание. ООО «Альпина Паблишер», 2012

Посвящается Джесси Лауристону Ливермору

Вступительное слово к российским читателям

Когда меня попросили написать вступительное слово к книге, которую вы открыли, мне вспомнилось, как в августе 1992 года я в числе 30 будущих брокеров из недавно распавшегося СССР приехал в Нью-Йорк для участия в программе обучения, организованной для брокеров из развивающихся стран. Мне не верилось, что я, исполнительный директор «Тройки Диалог», а еще месяц назад студент Московского университета, нахожусь в святая святых финансовой Америки – в даунтауне, и не просто в даунтауне, а в самой Merrill Lynch. В течение полутора месяцев лучшие специалисты этой компании читали нам лекции и показывали торговые залы, где сотни сотрудников почему-то одновременно кричали во весь голос. Помню, как руководитель программы г-н Тогни спросил нашу группу, как нам все это нравится и полезно ли нам это.

А в России тогда как грибы после дождя вырастали новые товарные биржи (их было уже около 700), «ценные бумаги» появлялись и исчезали, как только под них были собраны деньги, а об электронных торгах никто и не помышлял… И я ответил г-ну Тогни: это классно, отлично, но нет ли у вас специалистов, которые могли бы рассказать, как Merrill Lynch торговала в 1916 году, в год своего основания, когда не было ни компьютеров, ни прочей инфраструктуры, без чего немыслим сегодняшний рынок.

Этот вопрос поверг моих собеседников в полное недоумение: они просто не могли понять, чего я хочу, а главное – зачем. А поняв, долго искали и наконец нашли человека, который мог бы мне помочь, – хозяина небольшого музея на Уолл-стрит. Он прочитал мне, наверное, самую интересную из всех прослушанных в Америке лекций и подарил книгу, русский перевод которой сейчас лежит перед вами.

Прошло 15 лет. Россия пережила несколько бурных взлетов и столь же стремительных падений. Страна, на которую мировая финансовая система не оказывала никакого влияния, стала частью этой системы – и остается ею даже после 17 августа 1998 года. Да и в «Тройке Диалог» теперь уже не 15, как было в 1992 году, а 800 сотрудников.

Теперь я смог по-настоящему оценить эту книгу. Перечитывая ее заново, я не раз восхищался тем, как хорошо передан в ней дух фондового рынка, его психология. Тогда, в 1992 году, понять это было невозможно: такое нужно пережить самому, самому почувствовать постепенное формирование вокруг тебя этой среды. Среды, в которой слова «спекулянт», «брокер», «маржа», «акция» уже не воспринимаются как оскорбления или маловразумительный жаргон. Среды, где играют по другим правилам, которые тоже не идеальны, но их надо знать, чтобы добиться успеха.

Вспомнился мне и 1994 год, когда 15 брокеров, создавая ассоциацию, пытались договориться о том, чтобы отчитываться по истинным ценам сделок с клиентами. Этого никому не хотелось: маржа тогда составляла не менее 100 процентов, и, заключив одну сделку в день, можно было больше ничего не делать хоть целую неделю. К слову, даже понятие «сделка» было новым: еще не существовало никакой юридической базы фондового рынка. Помню, как мы условились, что произнесенная по телефону фраза «сделка заключена» означает, что сделка заключена, то есть будет исполнена по подтвержденной цене независимо от того, как потом изменится курс акций. Так трудно все это входило в нашу жизнь, а теперь, по прошествии 13 лет, мы совершаем тысячи сделок в день, регулярно отчитываемся о финансовых результатах и все это кажется само собой разумеющимся.

Меньше всего мне хотелось, чтобы, прочитав эту книгу, вы отнеслись к ней как к учебнику, по которому нужно торговать сегодня. Мир изменился, и, хотя многие ситуации, описанные в книге, могут повториться, простое следование предложенным рецептам приведет, пожалуй, лишь к убыткам. Но книгу можно читать и как увлекательный детектив, а для меня она ценна тем, что в точности передает то мироощущение и те взаимоотношения, которые близки мне на протяжении вот уже 15 лет и которые постепенно укореняются в нашей стране.

Многие читатели, соприкоснувшиеся с фондовым рынком, согласятся, что движение рынка определяется отчасти и психологией его участников – инвесторов, профессиональных управляющих деньгами, трейдеров. Степень этого влияния до конца не изучена, но в том, что оно есть, убеждает хотя бы тот язык, которым мы говорим о рынке: «ожидания», «опасения», «настроения» – словно речь идет о живом существе. И как бы ни менялись технологии торговли акциями, переживания и поведенческие мотивы человека, жизнь которого – игра с рынком, едва ли зависят от эпохи. А значит, и тема «Воспоминаний биржевого спекулянта» – тема вечная.

И еще я хотел бы сказать пару слов о Клиенте. «Знай своего клиента» – это правило, которое вбивается любому новичку на Уолл-стрит. В нашей стране долгое время был один крупнейший клиент – государство, которое само определяло правила игры и при этом было ничейным. Частные клиенты в основном пытались играть в систему: кто первым успеет, тот и победил. В лучшем случае они были готовы вкладывать в МММ или что-то подобное.

Еще одна категория клиентов – западные инвесторы – рассматривалась, скорее, как спонсоры.

Формирование нормальной профессиональной клиентской базы, знание своих клиентов, уважение к клиенту как основному источнику доходов, знание его психологии, настроения, возможностей важно не только для нас – брокеров, но и для всей рыночной системы, которая у нас все еще формируется. И с этой точки зрения в книге убедительно показаны разные типы клиентов со своими системами анализа и принятия решений, со своими суевериями и многим, многим другим. И к каждому из них нужно найти свой подход, свою систему контроля.

В книге много мудрых советов и тонких описаний жизненных ситуаций, но большинство простых истин, я уверен, нам придется постигать самим, и лет через десять кто-нибудь из нынешних трейдеров напишет свои воспоминания, возможно, не менее интересные, чем эти. Главное в книге – отрезвляющее напоминание: при всех неповторимых особенностях России то, что происходит на ее фондовом рынке, уже было в других странах, а потому не надо изобретать пресловутый велосипед. Нужно просто как можно быстрее пройти этот путь и заплатить за неизбежные ошибки наименьшую цену. Я желаю всем читателям получить от этой замечательной книги такое же удовольствие, какое получаю я, читая и перечитывая ее.

Председатель Совета директоров Группы компаний «Тройка Диалог» Рубен Варданян

От переводчика

Опыт общения нескольких читателей с рукописью перевода делает оправданным это короткое предисловие. Его цель – объяснить, почему эта книга переведена именно так, а не иначе, почему в ней так много архаизмов и устаревших синтаксических оборотов, почему она так насыщена разговорной лексикой.

Начнем с того, что воображаемый автор (и реальный герой) книги вырос и получил воспитание в провинциальном захолустье восточного побережья США в конце XIX века. Отсюда первый принцип перевода – ориентация на лексику конца XIX – начала XX века.

Далее, герой книги сперва может показаться человеком сравнительно малокультурным, но лучше сказать так – он человек не книжной культуры. У него нет университетского образования. Он получил уличное воспитание, «отшлифованное» общением с малых лет с завсегдатаями скачек, бильярдных, полулегальных брокерских домов. Можно ли найти аналогичных героев в русской литературе? Я, признаться, сразу вспомнил знаменитых героев Бабеля – Беню Крика и других. Похоже, что такого рода герои просто не успели попасть на ее страницы, их вывели из жизни другие герои той же литературы. Эти соображения о происхождении и воспитании нашего героя объясняют вторую особенность языка перевода – насыщенность сленгом, чисто разговорными фразеологизмами, так называемой низовой лексикой (надо заметить, что нецензурной лексики ни в книге, ни в переводе нет совсем).