Вы хотите стать звездой? - Роман Трахтенберг

Роман Трахтенберг.

Вы хотите стать звездой?

Без комментариев

— Чем отличается жизнь от члена?

— Жизнь жестче.

— Ну, что будем делать со вступлением? — поинтересовался я у своего литературного редактора Елены Черданцевой. Она утверждала, что главное — сделать его увлекательным, чтобы читатели купили роман: «Вот, например, возьмем этот интересный кусочек из текста, к нему добавим вот этот, добьем моралью — и готово!»

Пришлось читать ее «плодотворный труд».

Вступление

— Добрый вечер, дамы и господа, — стоя на сцене, громко начинаю я, как вдруг мой монолог грубо преры­вается «романтической» фразой одной известной «теледивы», вместе с которой сегодня веду корпоративку.

— Пошел на х... ! — объявляет она в микрофон.

Публика от неожиданности смолкает. Мне же хватает одного взгляда на «звезду», чтобы понять, насколько она пьяна: глазки остекленели совсем, напудренный носик съехал набок. Интересно, как человек думает работать в таком состоянии? А ведь за свой выход «курва-Барби» запросила серьезные деньги. Только мне-то что с ней теперь делать на сцене?

— Давайте зажигать! — вопит она в микрофон текст, заимствованный у диджеев деревенских диско­тек.

Публика «зажигать» не спешит, здесь все давно выросли из школьной формы. Им явно интереснее, как буду реагировать я.

— Дорогая, ты не пей больше. Лично я знаю три стадии опьянения женщины. Первая, когда она кокетливо хихикает: «Какая я пьяная! Какая я пьяная!» Вторая, когда она заявляет: «Кто, бля, пьяная?!» И третья, когда на вопрос таксиста, куда ехать, она отвечает: «А тебя это еб...т?» — комментирую я состояние дивы.

В зале заржали и зааплодировали. Красна девица гневно поворачивается ко мне, судорожно открывает ротик, но сказать ей нечего. Она и трезвая-то плохо говорит, если текст заранее ей не подготовили. Что, конечно, не мешает ей считать себя звездой разговорного жанра.

...А я был на распутье. Мне ничего не стоило сделать из красотки клоуна: но только вдруг это совсем не понравится заказчикам? А ведь кто платит, тот и заказывает музыку. Или же терпеть ее хамство? Но и это в принципе невозможно!.. Ответ мне громко подсказали из зала: «Рома, посылай ее туда же, куда она тебя!»

...Как выяснилось позже, красавицу и наняли для того, чтобы было, кого обсирать. По мнению заказчи­ков, мне нужен объект, на котором можно оторваться. Для меня в тот вечер стало открытием, что люди у нас не совсем дурные, видят, КТО ЕСТЬ КТО. Видят и не отказывают себе в удовольствии донести до человека правду, ну какая она звезда? Таков наш мир.

...Я решил написать эту книгу для тех, кто живет в РЕАЛЬНОМ мире. Вы хотите просто светиться в телевизоре — у вас один путь. Вы хотите стать хорошим актером или певцом — другой. Но при этом все вы, наверняка, хотите вкусно есть и спать в своей, а не съемной квартире (как многие из наших «звезд»!); хотите, чтобы ваши дети пошли в хорошую школу, а не в плохую армию. Значит, вам все равно надо уметь зарабатывать деньги, какой бы путь вы для себя ни избрали. И вам все равно придется воевать с непрофессиональными осветителями и звуковиками; с организаторами гастролей, которые стремятся нажить на концерте артиста больше, чем сам артист; с лживыми журналистами и завистливыми коллегами. Первая часть книги посвящена именно этому — борьбе за выживание. Ну а вторая — состоит из показательных примеров того, как борются за жизнь мои коллеги и я, пытаясь зарабатывать всеми возможными путями, пусть даже и на вышеописанных пьянках...

—  Ну как? — спросила Черданцева. — По-моему, красиво.

— А зачем повторяться? Давай лучше расскажем о неизвестном. Как я, например, однажды на спор за пятьдесят штук баксов полностью побрил все тело! И фотки поместим, где я голый и гладкий сижу над кучей денег. Интересно же!

—  Не очень. Про это упомянула одна газетенка, и до сих пор на ее сайте читатели обсуждают твое пове­дение. Пишут что ты «продажная скотина, готовая даже душу заложить за медный грош». И что «они с тобой на одном поле и срать не сядут».

— А я этого и не делаю в компании! И потом, на том же сайте есть три мудрых человека, написавших, что они восхищены таким циничным и оригинальным способом получения денег из воздуха. И прекрасно осознают, что это серьезная сумма, а всем тем, кто якобы брезгует подобным способом заработка, такие бабки никто и никогда не предложит! А деньги не пахнут... Если ими не подтираться.

— А вот этого названия, пожалуйста, не упоминай! Тебя и так все из-за нее невзлюбили.

— Ничего подобного! Глумился я над подростками, а разве можно было иначе?! В Древнем Риме, вообще, напаивали рабов до скотского состояния, чтобы свободные граждане видели, как это мерзко. Победитель передачи получал триста баксов: такие суммы в Москве-то заработать — раз плюнуть. Однако деткам хотелось халявы,  а я как санитар леса показывал зрителям, как это отвратительно. Кстати, известный режиссер Кирилл Серебрянников как-то сказал мне, что мой образ в про­грамме четко прописан. Я — Мефистофель, покупающий дешевые души. И мое презрение к «продавцам» адекватно их поведению. А за что их уважать?!

—  Ну, давай честно всем скажи, кто чего стоит — по судам затаскают.

—  Уже пытались. Общественный комитет по правам человека под председательством Т. А. Квитковской обратился к Генеральному прокурору России с требованием «пресечь выход в эфир телешоу «Деньги не пахнут». Потому что передача оскорбляет «общественную нравственность», а ее ведущий Роман Трахтенберг «осуществляет чудовищные глумления над человеческим достоинством участников шоу и телезрителей», «подобное шоу... провоцирует антисемитизм, как ответную реакцию на чудовищное глумление Р. Трахтенберга над русскими участниками шоу и телезрителями». Соответственно, автор письма требует привлечь автора программы и редакцию телеканала «МУЗ-ТВ», на котором выходит эта передача, к уголовной ответственности не только за оскорбление нравственности, но и за разжигание национальной розни.

— Понятно, в общем, все не однозначно в твоей карьере, и я даже не знаю, что предложить для вступления.

— Правильно! Именно о неоднозначности шоу-бизнеса и написана эта книга.

Полеты во сне и наяву

— Меня, доктор, очень тревожит российский шоу-бизнес.

— Что вы, батенька, нет никакого российского шоу-бизнеса. Водочку просто нужно поменьше пить.

...Где-то в глубине комнаты взвыл мобильный. Обычно я кладу его на тумбочку рядом с кроватью, но вчера было не до этого: день рождения — святое дело. Пришлось встать и, с трудом разлепив глаза, добрести до кресла, где валялся смокинг, в кармане которого надрывался «Верту».

— Але, але! Ромочка, я тебя не разбудила? — В трубке щебетал голос Лаймы с нежным акцентом. — Я не смогу выступить на твоем юбилее пятой. Я еще на Лазурном Берегу, у меня рейс задерживают. Но я обязательно прилечу и спою, только поставь меня десятой?

— Хорошо, — сонно согласился я. Какая разница, пятой, десятой. Взгляд упал на отражение в зеркале: хорошо иметь личного тренера. Тело не по годам подтянутое, живота практически нет. Как посмотрю на себя в зеркало, так настроение сразу поднимается. Подошел к окну, раздвинул шторы. На соседних домах висят два шестиметровых баннера: один с моим портретом, другой — с цветастой надписью: «... Праздничный концерт в Кремле, посвященный дню рождения Трахтенберга Р. А. Среди почетных гостей Иосиф Кобзон, Валерий Леонтьев, Алла Пугачева... Ведет концерт Максим Галкин. Специальные гости Мадонна и Элтон Джон...».

Столько денег ушло, чтобы оплатить «спецгостей», Р. А. чуть в долги не влез. Ну да ладно, зато об этом будут судачить, стандартные местечковые юбилеи уже всем приелись.

Стоило положить трубку, как телефон снова заскрежетал: «Але, Роман, выгляни в окно, там сюрприз!»

Я высунулся с балкона. Под окном стоял под парами новенький «Бентли» сиреневого цвета, а на его перламутровой крыше красовался мой портрет.

— Ребята, ну вы с ума сошли. Это же дорого. Да и где его ставить? Не во дворе же.

— Не волнуйся. Гараж мы тебе тоже купили. Кстати, водителя оплатили на пять лет вперед. Он, между прочим, еще владеет кунг-фу и сможет быть телохранителем.

— Ну, спасибо, — искренне поблагодарил я.

В проходе появилась жена: «А как мне одеться на твой концерт: белое платье и бриллиантовый набор: восемь колец, серьги, колье, заколку, браслет и часы; или зеленое платье и изумрудный набор; или, может, голубой сарафан и сапфиры?»

— Надевай, что хочешь, только смотри, чтобы было не очень вызывающе.