Гарри Поттер и Огненная Чаша - Джоанн Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Профессор Думбльдор! — его глаза округлились. — Гарри… что за?…
— Огрид, приведи скорее профессора Каркарова, — велел Думбльдор, — на одного из его учеников было совершено нападение. А после этого, пожалуйста, извести профессора Хмури…
— Это не требуется, Думбльдор, — раздался дребезжащий рык, — я уже здесь.
Хмури хромал к ним, опираясь на посох и держа в руке зажжённую палочку.
— Чёртова нога, — свирепо проворчал он, — мог бы прибыть быстрее… Что случилось? Злей сказал что-то насчёт Сгорбса…
— Сгорбса? — тупо повторил Огрид.
— Каркарова, поскорее, пожалуйста, Огрид! — резко перебил Думбльдор.
— Ах да… точно… — пробормотал Огрид, повернулся и исчез за тёмными деревьями. Клык потрусил следом.
— Я не знаю, где Барти Сгорбс, — сказал Думбльдор, обращаясь к Хмури, — но его непременно нужно найти.
— Считайте меня в деле, — прорычал Хмури, достал волшебную палочку и захромал вглубь леса.
Ни Думбльдор, ни Гарри не произнесли больше ни слова до тех пор, пока не услышали звуков, безошибочно свидетельствующих о возвращении Огрида и Клыка. Одетый в гладкие серебристые меха Каркаров торопливо шёл сзади. Он был бледен и раздражён.
— В чём дело? — вскричал он, едва завидев лежащего на земле Крума и стоящих рядом Думбльдора и Гарри. — Что произошло?
— На меня напали! — ответил Крум, садясь и потирая голову. — Мистер Сгорбс или как там его…
— На тебя напал Сгорбс? Сгорбс? Судья Тремудрого Турнира?
— Игорь, — начал Думбльдор, но Каркаров весь подобрался, плотнее укутавшись в меха, и посмотрел очень гневно.
— Предательство! — возопил он, тыча указующим перстом в Думбльдора. — Заговор! Вы с вашим министерством заманили меня сюда под фальшивым предлогом! Это не равноправное соревнование! Сначала вы пропихнули на Турнир своего малолетнего Поттера! Теперь ваш министерский друг хотел вывести из строя моего чемпиона! Я с самого начала подозревал двойную игру! Это коррупция! Вы, Думбльдор, со всеми вашими песнями об укреплении международных колдовских связей, о восстановлении былого единства, о том, что пора забыть распри… Вот что я обо всём этом думаю!
И он плюнул под ноги Думбльдору. Огрид молниеносным движением схватил Каркарова за грудки, поднял в воздух и шваркнул о ближайшее дерево.
— Извинись! — рыкнул Огрид на ловящего ртом воздух Каркарова, держа его за горло. Ноги Каркарова болтались в воздухе.
— Огрид, нет! — закричал Думбльдор, сверкая глазами.
Огрид убрал руку, пригвождавшую Каркарова к стволу, тот сполз вниз и рухнул у корней дерева. На голову ему упало несколько веточек и листиков.
— Огрид, будь добр, проводи Гарри в замок, — велел Думбльдор.
Тяжело дыша, Огрид одарил Каркарова свирепым взглядом.
— Может, я лучше тут побуду, директор…
— Ты проводишь Гарри в школу, Огрид, — твёрдо повторил Думбльдор, — до самой гриффиндорской башни. Да, и… Гарри! Я хочу, чтобы ты не выходил оттуда. Что бы тебе не понадобилось — послать сову или ещё что-то — всё это может подождать до утра, ты меня понимаешь?
— Э-э-э… да, — Гарри с удивлением уставился на Думбльдора. Как тот узнал, что, в это самое мгновение, Гарри думал о том, что надо срочно послать к Сириусу Свинринстеля?
— Я с вами Клыка оставлю, директор, — сказал Огрид, не переставая сверлить угрожающим взором распростёртого под деревом Каркарова, запутавшегося в шубе и корнях.
Они с Гарри молча прошагали мимо бэльстэковской кареты и направились к замку.
— Как он посмел, — зарычал Огрид, когда они шли вдоль озера, — как посмел обвинять Думбльдора. Как будто Думбльдор на такое способен. Как будто он вообще хотел, чтоб ты участвовал. Он беспокоится! Я Думбльдора таким сроду не видал! А ты! — Огрид вдруг набросился на Гарри, который недоумённо посмотрел на него. — Ты-то чего творишь, ходишь незнамо куда с этим чёртовым Крумом! Он же с «Дурмштранга», Гарри! Он бы запросто тебя — раз, и проклял! Тебя чего, Хмури ещё ничему не обучил? Спокойно даёшь себя заманить…
— Крум хороший! — горячо возразил Гарри. В это время они уже взошли по парадному крыльцу в вестибюль. — Он меня не собирался проклинать, он просто хотел поговорить о Гермионе…
— Я и с ней ещё побеседую! — сурово молвил Огрид, с силой топая по ступеням. — Чем меньше вы будете якшаться с этой иностранщиной, тем вам самим будет лучше. Им верить нельзя.
— Сам ты очень даже неплохо ладил с мадам Максим, — раздражившись, съязвил Гарри.
— Не говори мне о ней! — взвился Огрид. На какое-то мгновение у него вдруг сделался очень устрашающий вид. — Я её раскусил! Хочет снова втереться мне в доверие, выведать, чего будет на третьем задании! Дудки! Нет им больше веры!
Огрид так рассвирепел, что Гарри был только рад попрощаться с ним возле Толстой Тёти. Сквозь отверстие за портретом он пробрался в общую гостиную и поскорее поспешил в тот угол, где сидели Рон с Гермионой, чтобы рассказать им о случившемся.
Глава 29
СОН
— Короче, получается следующее, — Гермиона потёрла лоб, — либо мистер Сгорбс напал на Виктора, либо кто-то ещё напал на обоих, а Виктор его не видел.
— Скорее всего, это Сгорбс, — немедленно отозвался Рон, — поэтому-то его и не было, когда Гарри привёл Думбльдора. Он сбежал.
— Не думаю, — покачал головой Гарри. — Он был такой слабый — по-моему, у него и сил не было на то, чтобы дезаппарировать или что-нибудь ещё…
— С территории «Хогварца» дезаппарировать нельзя, ну сколько раз можно повторять! — не выдержала Гермиона.
— Ну хорошо… а как вам такая версия, — возбуждённо выкрикнул Рон:
— Крум напал на Сгорбса — нет, послушайте! — а потом сам себя ударил Сногсшибателем!
— А мистер Сгорбс после этого испарился, да? — холодно проговорила Гермиона.
— Ах, да…
Это происходило на рассвете. Гарри, Рон и Гермиона тихонько вышли из своих спален очень рано утром и побежали в совяльню посылать записку Сириусу. Теперь они стояли и смотрели на туманный двор. У всех троих были опухшие глаза и бледные щёки, поскольку вечером они допоздна обсуждали случившееся.
— Расскажи ещё раз, Гарри, — попросила Гермиона, — что именно говорил мистер Сгорбс?
— Я же уже сказал, он говорил очень непонятно, — ответил Гарри. — Говорил, что хочет о чём-то предупредить Думбльдора. Определённо упоминал Берту Джоркинс. Похоже, он считает, что она умерла. И всё время твердил, что это его вина… говорил о своём сыне.
— Что ж, это действительно его вина, — презрительно процедила Гермиона.
— Он был не в себе, — продолжал Гарри, — половину времени он как будто думал, что его жена и сын живы, и ещё всё время разговаривал с Перси про работу, отдавал ему всякие распоряжения.
— А… напомни мне, как он сказал про Сам-Знаешь-Кого, — боязливо попросил Рон.
— Я же говорил, — без выражения повторил Гарри, — он сказал, что тот становится сильнее.
Повисло молчание.
Потом Рон с фальшивой уверенностью заявил:
— Но он же был не в себе, ты сам сказал, поэтому как минимум половина из всего — бред…
— Когда он говорил о Вольдеморте, то казался почти нормальным, — возразил Гарри, не обращая внимания на гримасу ужаса, исказившую лицо Рона, — Он с трудом мог связать два слова, но зато понимал, где он и что ему нужно. Он всё твердил, что должен видеть Думбльдора.
Гарри отвернулся от окна и уставился на стропила. Большинство насестов пустовало, но в оконные проёмы то и дело влетали возвращающиеся с ночной охоты совы с мышками в клювах.
— Если бы Злей меня не задержал, — горько сказал Гарри, — мы могли бы успеть. — «Директор занят, Поттер… Что за ерунда, Поттер?» Трудно было не лезть?
— Может, он не хотел, чтобы вы успели! — сразу же закричал Рон. — Может — подожди — а за сколько, как ты думаешь, он мог добраться до леса? Ты не думаешь, что он мог опередить вас с Думбльдором?
— Нет, если только не превратился в летучую мышь, — ответил Гарри.
— С него станется, — буркнул Рон.
— Нужно повидать Хмури, — решила Гермиона. — Нужно узнать, нашёл ли он мистера Сгорбса.
— Если у него была с собой Карта Мародёра, то ничего сложного в этом не было, — повёл плечом Гарри.
— Если Сгорбс не удрал за пределы территории, — заметил Рон, — она же показывает только внутри границ…
— Ш-ш-ш! — вдруг цыкнула Гермиона.
Кто-то взбирался в совяльню. Гарри слышал приближение двух спорящих друг с другом голосов:
— … это шантаж, вот что это такое, из-за этого у нас могут быть жуткие неприятности…
— … вежливыми мы уже были, а теперь пора показать зубы, как он. Он же не захочет, чтобы в министерстве узнали, чем он…
— Говорю тебе, если написать это в письме, то будет шантаж!
— Да-а, но если мы после этого получим кучу денег, ты же не будешь возражать, правильно?