Не повторяется такое никогда! - Алексей Николаевич Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О! Я что громко? — испуганно встал я — Мешаю вести интервью?
— Нет-нет! — замахали все — Не обращай на нас внимание!
— Да? — удивлённо посмотрел я на них — Тогда нужна рифма к слову была! Вернее была-не была!
Все задумались и тут Ланка выдала: — Звала — не звала!
— Как — как? — подпрыгнул я.
— Ну! — засмущалась она — Была — не была, звала — не звала!
— Ещё раз! — попросил я, ещё не веря в такую удачу.
— Была — не была, звала — не звала! — громче сказала она.
— Была — не была, звала — не звала! — задумчиво произнёс я — Звала — не звала!
Я спрыгнул со сцены и стал вышагивать перед Ланкой туда-сюда и повторят — Была — не была! Звала — не звала!
Вдруг я резко остановился и пропел:
— Была — не была! Звала — не звала!
Всё одни миражи по утрам!
Что пела, зачем рассказывала,
Наши тайны ночным дворам!
— Ланка! — подскочил я к ней — Ты прелесть! — и чмокнул её в носик — Я тебя обожаю! — и ломанулся на сцену.
Запрыгнул на сцену, схватил 12-ти струнку и стал подбирать аккорды, через пять минут схватил нотную тетрадь и стал писать партитуру. Когда закончил посмотрел в зал, все напряжённо наблюдали за мной.
— Я готов! Могу исполнить один под гитару, но если товарищи подождут минут двадцать, то мы сыграем и ансамблем! — посмотрел я на переводчика и режиссёра.
Переводчик увидев кивок режиссёра быстро переговорил с журналистами и те согласно закивали головами.
— Они подождут! — улыбнулся он.
— Отлично! — воскликнул я — Тогда Дима, Володя, Саня, Антон, Евгений и Василий Севастьянович на сцену. Остальные пока не нужны, наблюдайте! — скомандовал я.
Все кого позвал поднялись на сцену. Отдал партитуру ребятам, а сам занялся с Василием Севастьяновичем. Затем переключился на Евгения, потом на Александра, Дмитрия и Владимира, Антона и опять Василия Севастьяновича. Посмотрел в зал и предложил:
— Пётр Вельяминович, может устроите перекур? Пусть кто-то из журналистов останется и нас проконтролирует. Так и песня неожиданней прозвучит!
— Хорошо Андрей! — согласился он и повернулся к переводчику.
Тот понятливо кивнул и повернувшись к журналистам быстро им всё объяснил. Те сразу довольно закивали и договорившись между собой вся толпа быстренько рассосалась.
Я повернулся к своим и сказал:
— Ну что же парни, давайте попробуем, что у нас получится!
Репетиционный зал. 20 минут спустя.
Естественно в зале остался тот самый злобный поляк и с ним ещё двое, видимо не курящие. Мы на них внимания не обращали и репетировали, более менее похоже получилось с третьего раза, а на четвёртый песня прозвучала пристойно. Лучше сейчас уже не сделать, оставим так. Махнул ребятам отдохните пока и повернулся к залу. Почти все собрались и я посмотрел на режиссёра.
— Пять минут! — крикнул он и я понятливо кивнул в ответ.
Наконец все зашли в зал и установилась тишина. Сергей Геннадьевич, Илья Петрович и Пётр Вельяминович общались у окна. Заметив тишину в зале они повернулись к нам.
— Мы готовы! — объявил я.
— Хорошо Андрей! — кивнул режиссёр и махнул операторам — Приготовились!
Они присоединились к остальным зрителям и я произнёс:
— И так песня называется «Была не была!», написана только что, исполняется впервые! Вы бы спросили у них вдруг опять какие претензии?
— Претензий нет! — переговорив с журналистами ответил переводчик — Они ждут исполнения!
— Хорошо! — кивнул я и повернулся к ребятам — Поехали!
Василий Севастьянович заиграл проигрыш и мы в нужный момент грянули. Эффект был ошеломительный, такой музыки здесь ещё не слышали. Все сидели выпучив глаза в полной прострации и я запел:
— Сигарета самодельная, ночь небесная роса!
Ты как радуга ничейная, до рассвета полчаса!
Лето, где же ты?
Была — не была? Звала — не звала?
Всё одни миражи по утрам,
Что пела? Зачем рассказывала?
Наши тайны ночным дворам![108]
Василий Севастьянович продолжил играть, а я заметил, что журналисты отмечают вместе с переводчиком слова. Флаг вам в руки. Наше начальство начало облегчённо улыбаться и все остальные тоже. Я спел второй куплет и припев и тут мы как врезали тяжёлым роком по неокрепшим социалистическим мозгам. Василий Севастьянович круто забацал импровизацию, Саня поддержал его на барабанах, а потом Димарик добил их гитарным соло, которое я ему показал. Да мы с Вовкой и Антоном, тоже не просто так стояли. Я уверен для этого времени мы звучали нереально круто!
Я допел припев и Василий Севастьянович доиграл тот-же проигрыш с которого мы и начали. Зал взорвался аплодисментами и довольными криками. Один только поляк хлопал с видом геморройного чудака. Съел пшек плюху? Тоже мне шляхтич вяликопольскай!
Эх, прости меня Лёха, опять я у тебя песню стырил! Правда я как обычно немного подправил слова на свой вкус, но тут уж… Ладно Лёха парень талантливый, напишет что-нибудь ещё. Эхе-хе, прости меня дружище Джанго.
Шум в зале стал стихать и мы положив инструменты спустились со сцены и сели на свои места. Я вопросительно посмотрел на переводчика.
— Нам ещё что-то сочинить или станцевать или нарисовать? — с издевкой спросил я.
— Думаю достаточно! — зло усмехнулся переводчик — Демонстрация вашего таланта вышла более чем убедительная. Уверен ничего подобного никто в зале никогда не слышал, довольно бодрящая музыка! — рассмеялся он.
Тут ко мне обратился тот самый венгр, что подходил к нам на концерте.
— Скажите товарищ Андрей, а в каком стиле написана ваша песня? Я если честно затрудняюсь определить!
— В каком таком стиле? — сделал я удивлённое лицо — Наверное в революционном? И слова и музыка родились только что, прямо у вас на глазах! Как назовём так и будет!
— Тогда пусть будет Советский рок! — довольно закивал он головой.
— А что это за зверь? — снова удивился я.
— Вы не знаете? — посмотрел уже он на меня удивлённо.
— Нет! — покачал я головой — Никаких раков к нам в Тюмень не приезжало!
— Не рак, а рок! — поправил он меня.
— Этих тоже не было! — отмахнулся я.
— Рок это такой стиль музыки на Западе! — попытался он объяснить мне.
— Так то на Западе! — усмехнулся я — Откуда нам тут в тундре и тайге роки слышать?
— О! Я понимаю ваш юмор! — заулыбался
