Машина смерти - Антон Орлов

– Постараюсь.

– А кровь откуда? – Тина повернулась к Лиргисо. – Ты его ударил?

– Да если бы! – огрызнулся тот. – Это моя кровь. Ты сначала на мои руки посмотри!

Бронекостюм он успел снять. Его иссеченные порезами пальцы блестели от застывшего геля, на правом запястье алела рваная рана, тоже залитая гелем.

– Недурно, да? Он меня укусил!

– Древние земляне называли это кармой, – заметила Тина. – Что выдал диагност?

– Общий стресс, выброс адреналина, перебои в работе сердца. Возможно, в организм было введено не поддающееся идентификации вещество. Впрочем, я не удивлен! Я всегда подозревал, что он наркоман вроде Тлемлелха, но старательно это скрывает.

– Поль не наркоман, – прошептала Ольга. – Не мог он ничего такого принять, он осторожный. Это просто дикая случайность!

Стив повернулся к ним, молча кивнул на дверь и, когда все вышли в коридор, тихо сказал:

– Какая-то отрава. В его организме идет усиленная выработка токсинов, и для того чтобы они распадались на безвредные вещества, ему нужно двигаться, дать выход агрессии. Неподвижность его убьет. У тебя где-нибудь на Незе есть тренажерный зал с роботами для спарринга? – Вопрос был обращен к Лиргисо.

– Есть.

– Надо его туда, и поскорее. А потом надо найти врача, который вылечил его в прошлый раз.

– Доктор Суйме. Обычно она оставляет у робота-секретаря информацию о том, где ее можно найти. Я доставлю Поля в тренажер и сразу отправлюсь за ней, вытащу ее хоть с лекции, хоть из ванны, хоть из постели любовника…

– Фласс бы побрал всех словоохотливых энбоно, – оборвала его Тина.

– Я и не знал, что ты расистка со склонностью к тотальному геноциду.

Нервы взвинчены, зато забрезжила надежда на то, что все обойдется.

– Поль, послушай, – заговорил Стив, вернувшись в комнату, – сейчас Лиргисо телепортирует тебя в зал с роботами для спарринга. Там не будет ничего живого, одни роботы, как на Манокаре, когда ты учился у Сенегава. Делай там все, что угодно, пока это у тебя не пройдет. Ты меня понял?

Поль кивнул. Лиргисо положил руку на спинку кресла, и они исчезли, вместе с «цербером» и медавтоматом.

Ольга всхлипнула:

– Мы не знали, что ему противопоказана неподвижность…

Тина приоткрыла жалюзи. Небо, розовое, когда они улетали на «Сиролл», стало бледно-лиловым. Белая ночь. Или пока еще белый вечер? В эти широтах вечера долгие и светлые. За окнами тает в сумерках – или выкристаллизовывается из сумерек, не разберешь, – лабиринт источенных ветром известняковых скал.

Стив подошел, остановился рядом. Так они и стояли, никто не произносил ни слова, пока за их спинами не прозвучал голос Живущего-в-Прохладе:

– Ольга, ты мокрая, как водяная лилия под осенним дождем, с растрепанными лепестками. Печальное зрелище!

Жалюзи мгновенно закрылись.

– Что там? – повернулась Тина.

– Поль дерется с роботами, а доктор Суйме в ожидании, когда он перебесится, изучает данные, снятые медавтоматом, и пьет кофе. Фласс, какую же странную гамму чувств я испытал! – Лиргисо отпил из бокала, который держал в руке. Судя по аромату, что-то крепкое. – Я невыносимо страдал от мысли, что он может умереть, – острое и пронизывающее чувство, как клинок стилета. Болезненное, но восхитительное впечатление…

Живущие-в-Прохладе любят поговорить о своих утонченных переживаниях, и это могло затянуться надолго. Тина перебила:

– Давай лучше о фактах. Что сказала Суйме?

– Сказала, что ничего страшного. Назвала несколько препаратов, которые вызывают подобный эффект. Она полагает, что Поль ошибся: принял вместо боевого допинга какую-то неизвестную дрянь, но как он мог сделать такую глупую ошибку – вот что непостижимо! Так волновался, что даже не взглянул на упаковку? – Лиргисо насмешливо фыркнул и снова отхлебнул из бокала, едва не выскользнувшего из его израненных пальцев, покрытых пленкой антисептического геля.

– Так я и думала, что ты пальчики порежешь.

– Ты знала об этой гадости с застежками?.. Фласс, я связался с бандой сумасшедших!

– А зачем ты полез его раздевать?

– Фласс… Он был очень бледен, и я хотел расстегнуть ему ворот, из самых гуманных побуждений. Мало того что я порезался, внезапно он очнулся и вцепился зубами в мое запястье. Я чуть не потерял сознание от боли, а ты бесстыдно улыбаешься!

– Ага, когда кусаешься ты, это невинная прихоть Живущего-в-Прохладе, а как тебя самого покусали – это уже криминал!

– Тина, я это делаю осторожно, а он вцепился так, словно хотел мне руку отгрызть! Я не буду регенерировать, пусть он сначала на это посмотрит. Теперь я покидаю вас…

– Зачем ты с ним так? – спросила Ольга, когда Лиргисо исчез. – Я его не оправдываю, но он действительно беспокоился за Поля и пытался оказать помощь, пока вас не было, я же видела.

– Переживет. Для него главное – сильные впечатления. Верю, что все было так, как ты говоришь, но если завтра ему представится случай поизмываться над Полем, он такого шанса не упустит – тоже ведь острые впечатления, хотя и в другом роде. Для него жизнь – это бесконечное нанизывание впечатлений, и его не интересует, что хорошо, а что плохо. Мне это не нравится.

– Он начинает улавливать разницу между хорошим и плохим, если дело касается его собственной шкуры, – заметил Стив. – Тогда он буквально на лету все схватывает. Кто кроме меня будет кофе?

Они приканчивали уже третий кофейник, а снаружи все еще длилась белая с лиловым оттенком ночь, когда в комнате появились Лиргисо и Поль.

– Наконец-то, – вздохнула Ольга и поставила чашку на подлокотник, словно сразу отпала необходимость в кофейном ритуале.

Волосы у Поля были влажными, из-за чего казались более темными и прямыми, чем обычно. Взгляд вполне осмысленный – никаких осколков безумия, плавающих в глубине расширенных зрачков. На нем была шелковая кремовая рубашка с отложным воротником, такие же брюки и серебристый стеганый жилет.

– Доктор Суйме посоветовала сауну, чтобы избавиться от токсинов, – объяснил он, как будто оправдываясь. – А так как «цербер» располосовал мой костюм, пришлось надеть что дали.

– Где сейчас Суйме? – спросил Стив.

– Пока Поль был в сауне, я вернул ее домой, – сказал Лиргисо. – Она чуть не плакала, когда мы прощались… Тина, не надо таких ужасных угрожающих гримас, я ничем не обидел доктора Суйме. Во всем, что не касается медицины, это простодушнейшее существо, и мне положительно незачем ее обижать. Но она решила, что я буду мучить Поля, и упрашивала меня отпустить его, это было очень трогательно, я сам чуть не прослезился. Поль очаровал ее.

Он продолжал держать Поля за локоть, хотя в этом больше не было необходимости. Тот резким движением высвободил руку, подошел к кофейному автомату и взял чашку.

– Вы бы посмотрели, как он струсил, когда увидел останки своего костюма! – с ухмылкой добавил Лиргисо. – Сразу встал в боевую стойку, хотя был в одних плавках, прелестная картинка! Поль, не сердись, это маленькая и вполне законная месть вот за это, – он показал на рану у себя на запястье.

– Я же предупредил, чтоб меня не трогали, – напомнил Поль. – Извини, я был не в том состоянии, чтобы повторить это несколько раз для самых тупых.

После некоторой задержки Живущий-в-Прохладе снисходительно бросил:

– Я бы не назвал эту плоскую остроту в духе полицейской школы ни оригинальной, ни уместной. Пристрастие к таким шуткам – признак незрелого ума.

«Зато она заставила тебя на две-три секунды онеметь. Ты просто не мог поверить, что это сказано тебе!»

– Доктор Суйме определила, что это был за яд? – перешел к делу Стив.

– Она склоняется к тому, что гинтийский чьюлуск. – Лиргисо устроился в кресле и с задумчивым видом соединил кончики пальцев. Порезы исчезли с его холеных рук, на ногтях играли переливы лазерного лака. – Психотропный препарат растительного происхождения, обнаружить его в организме невозможно, доктор сделала вывод на основе косвенных признаков. Кое-что осталось в сумраке непостигнутого, как выражаются в Могндоэфре. Для того чтобы человек после дозы чьюлуска испытывал непреодолимое желание убивать, он должен получить соответствующее внушение, иначе дело ограничится перевозбуждением и бесцельной бурной активностью. Поль был запрограммирован на убийство – но вопрос, каким образом? Сам он этого не помнит.

– Господи, Поль, зачем ты принял такую мерзость? – потрясенно спросила Ольга.

Поль собирался ответить, но Лиргисо перебил с покровительственной усмешкой:

– Ничего он не принимал. Дозу он получил на «Сиролле» – микроскопическую, так что мог не заметить укола. За ней должно было последовать внушение… Тина, ему кажется, что вы ни на секунду не расставались, но в памяти у него на этом отрезке сплошной туман. О, я помню о том, что ты у нас не женщина, а тергаронский киборг, – теперь Живущий-в-Прохладе уже ей адресовал ироническую улыбку, – но в мужской туалет вы вряд ли заходили вдвоем, это скандализировало бы приличную публику. Видимо, там все и произошло.