Гражданская кампания - Лоис Буджолд

Народу в зале становилось все больше, шум нарастал. Было душно. Поднявшись, Майлз обошел зал по кругу, переговариваясь со своими союзниками-прогрессистами. Замолвил еще раз словечко за Рене с Доно тем, кто по его списку проходил как еще не определившийся. Прибыл Грегор. Он вошел через маленькую дверь, соединявшую зал Совета с его личным конференц-залом. Усевшись на традиционный полевой табурет лицом ко всем своим графам, он обменялся кивком с лордом-хранителем Круга Ораторов. Майлз оборвал разговор и скользнул на свое место. Ровно в назначенное время лорд-хранитель призвал зал к порядку.

По-прежнему никаких признаков Доно, черт бы его побрал! Но и в команде противников тоже игроков не хватает. Как Майлз и предсказывал Рене, несколько консерваторов затребовали положенное им право на двухминутное выступление и начали сменять друг друга в Круге, выдерживая длинные паузы между выступлениями. Все графы, хорошо знакомые с этой канителью, сверялись с часами, пересчитывали присутствующих по головам и устраивались поудобней. Грегор невозмутимо наблюдал, не проявляя ни малейших признаков нетерпения.

Майлз закусил губу, сердце учащенно забилось. Да, этот решающий момент очень похож на состояние перед битвой. Что бы он ни оставил недоделанным, сейчас уже поздно доделывать. Пошел. Пошел. Пошел.

Волна тревоги окатила Катриону, когда, открыв дверь, она обнаружила на пороге дядиного дома Бэзила с Хью. За волной последовала вспышка гнева на них обоих за то, что они уничтожили былую радость при встрече с семьей. Катриона едва удержалась, чтобы не обрушиться на них с воплями, что она выполнила их требования. По крайней мере подожди, когда начнут обвинять. Совладав с кипящими эмоциями, она неприязненно поинтересовалась:

– Ну, что теперь вам обоим нужно?

Мужчины переглянулись.

– Можно нам войти? – спросил Хью.

– Зачем?

Бэзил стиснул руки, затем вытер взмокшую ладонь о брюки. Сегодня он был в лейтенантском мундире.

– Дело чрезвычайно важное.

У Бэзила снова было на лице нервное выражение «на помощь! я снова попал в эту развращенную столицу!». Катриону сильно подмывало захлопнуть дверь у них перед носом, оставив Бэзила на милость каннибалов, которые, как он считал, живут в переулках Форбарр-Султана. Или в гардеробных. Но Хью добавил:

– Пожалуйста, Катриона. Это действительно очень важно.

Она нехотя впустила их, жестом указав пройти в кабинет тети.

Присаживаться они не стали.

– Никки здесь? – тут же спросил Бэзил.

– Да. А в чем дело?

– Я хочу, чтобы вы немедленно подготовили его к отъезду. Я хочу увезти его из столицы как можно быстрей.

– Что?! – Катриона едва не визжала. – Почему? Какое еще очередное вранье вы слопали? Я не виделась и не разговаривала с лордом Форкосиганом ни разу, кроме того единственного, когда сообщила ему, что я под домашним арестом. И вы на это согласились! Хью тому свидетель!

– Дело не в этом! – замахал руками Бэзил. – Я получил новые – и куда более тревожные – сведения.

– Если они из того же источника, то вы еще больший дурак, чем я подозревала, Бэзил Форсуассон!

– Я все проверил, связавшись с лордом Ришаром лично. За последние два дня я узнал куда больше об этой взрывоопасной ситуации. Как только Ришар Форратьер станет графом нынче утром, он намерен выдвинуть на Совете Графов обвинение против лорда Аудитора Форкосигана в убийстве моего кузена. А после этого, как я понимаю, хлынет кровь.

У Катрионы потемнело в глазах.

– Ох нет! Какой идиот…

Как раз в это время с кухни пришла тетя Фортиц, привлеченная громкими голосами. Тащившийся за ней следом Никки при виде напряженных лиц взрослых проглотил готовый сорваться радостный вопль «дядя Хью!».

– О, привет, Хью, – поздоровалась тетя Фортиц и чуть неуверенно добавила: – И… хм… Бэзил Форсуассон, если не ошибаюсь?

Катриона лишь вкратце передала ей с Никки содержание предыдущего визита. Никки возмутился и немного испугался. Тетя Фортиц поддержала мнение Майлза, что лучше всего дождаться возвращения профессора, чтобы он разобрался с этим недоразумением.

Хью уважительно поздоровался с ней и продолжил:

– Я вынужден согласиться с Катрионой, но это всего лишь лишний раз подтверждает, что тревога Бэзила не лишена оснований. Понять не могу, какая муха укусила Форратьера, чтобы он осмелился пойти на подобное, когда сам Эйрел Форкосиган в городе. Я думал, у Ришара хотя бы достанет здравого смысла не нападать на его наследника, пока вице-король не вернется на Зергияр.

– Эйрел Форкосиган! – вскричала Катриона. – Ты действительно считаешь, что Грегор допустит такой наскок на одного из своих Аудиторов? Не говоря уж о том, что вряд ли он обрадуется, что кто-то пытается затеять такой грандиозный скандал за две недели до его свадьбы! Ришар не идиот, он просто псих!

Или охвачен дикой паникой, но с чего бы это Ришару так паниковать?

– Насколько мне известно, он псих, – сказал Бэзил. – Он же Форратьер, в конце концов. И если дело дойдет до уличных боев между высшими форами, как нам уже доводилось видеть, никто в столице не будет в безопасности. А в особенности те, кого они ухитрились затянуть в свои дела. Я хочу, чтобы к концу голосования Никки был уже далеко отсюда. Монорельс могут ведь и перекрыть, знаете. Как во время переворота Фордариана.

Он кивнул тете Фортиц в поисках подтверждения.

– Ну, это правда, – согласилась она. – Но даже во время переворота боевые действия не охватывали всю столицу. Бои были исключительно местными.

– Но в окрестностях университета бои шли! – возразил он.

– Да, немножко.

– Ты их видела? – тут же заинтересовался Никки.

– Мы только слышали звуки боя, милый, – ответила она.

– Вы, конечно, можете ехать вместе с Никки, Катриона, – неохотно добавил Бэзил. – И вы, безусловно, тоже, госпожа Фортиц. Но лучше вам все же укрыться у вашего брата. – Он указал на Хью. – Вполне возможно, принимая во внимание, что всем известно, что вы привлекли внимание лорда Форкосигана, вы можете и сами стать мишенью.

– А вам не приходило в голову, что вас самого противники Майлза используют в качестве такой мишени? Что вы позволили манипулировать вами, использовать, как их марионетку? – Катриона вдохнула поглубже, чтобы успокоиться. – Приходило ли хоть кому-нибудь из вас в голову, что Ришар Форратьер может не получить графства? Что оно перейдет лорду Доно?

– Этой сумасшедшей бабе? – изумился Бэзил. – Исключено!

– Не сумасшедшей и не бабе, – отрезала Катриона. – А если он станет графом Форратьером, то все эти ваши экзерсисы окажутся ни к чему.

– Я ни за что не буду ставить на это мою жизнь – или жизнь Никки, – сударыня, – высокомерно заявил Бэзил. – Если вы предпочитаете оставаться здесь и подвергаться риску – это ваше право. Но я обязан защищать Никки.

– Как и я, – ровно ответила Катриона.

– Но, мам, – встрял Никки, явно пытаясь разобраться в этой быстрой перепалке, – лорд Форкосиган не убивал па!

Бэзил чуть наклонился и сочувственно улыбнулся мальчику.

– Но откуда ты можешь это знать, Никки? – ласково сказал он. – Никто этого не может знать. В том-то и проблема.

Никки резко поджал губы и неуверенно покосился на Катриону. Он понял, насколько конфиденциальным должен оставаться его разговор с императором.

Катриона вынуждена была признать, что тревога Бэзила заразительна. Хью так точно ее подхватил. И хотя серьезные разборки между графами уже довольно давно не сотрясали Империю, вряд ли тебе будет легче, если ты попадешь под перекрестный огонь до того, как имперские войска наведут порядок.

– Бэзил, в преддверии императорской свадьбы столица кишмя кишит войсками безопасности. Любой, какого бы ранга он ни был, кто попытается затеять беспорядки, окажется задавленным прежде, чем даже успеет сообразить, что на него рухнуло. Ваши опасения… преувеличены. – Она хотела сказать беспочвенны, но вдруг Ришар получит графство, а следовательно, и право выдвигать обвинения против своих коллег по Совету?

– Лорд Форкосиган обзавелся опасным противником, – покачал головой Бэзил.

– Лорд Форкосиган – сам опасный противник! – Она прикусила язык, но поздно.

Бэзил некоторое время смотрел на нее, качая головой, затем обратился к Никки:

– Никки, иди собирайся. Я увожу тебя с собой.

Никки поглядел на Катриону.

– Мама? – неуверенно проговорил он.

Что там Майлз говорил насчет застарелых привычек? В свое время она всякий раз ставила желания Тьена относительно Никки превыше собственных, даже когда была не согласна, потому что он был отцом Никки, потому что у него было право. Но главным образом потому, что ей казалось жестоким вынуждать Никки выбирать между обоими родителями, каждого из которых он боготворил. Никки никогда не был разменной монетой в их конфликтах. То, что Никки по дурацким барраярским законам был заложником Тьена, имело лишь второстепенное значение.