Настоящий полицейский - Иван Прохоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда вижу пустую дорогу, всегда вспоминаю тот день, – сказал мужчина со стаканом кофе.
Напарник едва слышно вздохнул.
– Мне было пятнадцать лет, – продолжил мужчина, – тогда только закончили реконструкцию кольцевой, и в честь открытия на ней решили провести комбинированную эстафету. Сорок шесть этапов – бег, велосипед, лыжи… Ну знаешь, летние, такие на колесиках? Наша деревня тоже участвовала. Правда, у нас никаких спортсменов не было – так, набрали школьников, вроде меня. Я бежал на первом этапе. Девятьсот метров. Каждой команде полагался автобус. Он ехал за своим участником и забирал его после этапа. Из сотни команд наш автобус ехал последним почти всю эстафету… Пока не появился он.
Мужчина улыбнулся и снова приложился к стаканчику.
– Кто – он? – из вежливости спросил напарник, только сейчас догадавшись, что в стаканчике помимо кофе был еще и ром.
– Оказалось, что в нашей деревне жил мастер спорта международного класса по шоссейным велогонкам. Как только он взял палочку, мы сначала обогнали автобус из Луховиц, потом сразу еще два и дальше понеслось. Я смотрел в окно, как он обходил соперников одного за другим и вместе с ним наш автобус оставлял позади их автобусы. Он просто щелкал их как орехи. Я, знаешь, впервые испытал что-то вроде гордости за свою деревню. Этот мужик вытащил нас на шестое место.
– Вы заняли шестое место?
– Нет, мы заняли последнее. После того как закончился его этап, все вернулось на круги своя. Но это не важно. Я запомнил момент, когда он входил в автобус, со своим тонким велосипедом… Его никто не замечал. Школьники просто орали и швырялись друг в друга конфетами. Он шел по проходу прямо ко мне, потому что я сидел в самом конце и был единственный, кто восхищенно смотрел на него. Я протянул ему свой пакет с конфетами. Он взял только одну, сдвинул очки и подмигнул мне. И тогда я понял, кем хочу быть.
– Велосипедистом?
– Профессионалом.
Мужчина в поло нервно почесал локоть.
– Да, на поиск ушли годы, – сказал высокий, – я много чего перепробовал, пока не понял, что вижу их только я.
– Понятно.
– Что скажешь?
– В смысле, что я думаю об этом?
– Да.
– Кофе делает тебя чересчур экзальтированным. Иногда это действует на нервы. – Мужчина в поло попытался дотянуться до лопатки, а потом вдруг как-то резко дернул головой.
– Спокойно, не делай этого…
Мужчина в поло выдохнул, сложил брови «домиком», как Колин Фарелл, и стал медленно поворачивать голову.
– Не делай этого, говорю, – медленно повторил его напарник, отхлебнув кофе, – не оборачивайся.
Мужчина в поло посмотрел на напарника. На его лице играла все та же мечтательная улыбка.
– Ты пока не готов. Лучше, вон ими займись, – кивнул он на двух приближающихся мужчин, один из которых был в форме полковника полиции.
– Добрый день, полковник полиции Игнатов, – сказал полковник, когда они подошли, – а вы, господа, откуда?
– Мы от Петра Арнольдовича, – ответил мужчина в поло.
На лицах полицейских появилось сначала благоговейное выражение, а затем обычное уважительное.
– Что тут произошло? – спросил мужчина в поло.
– Ну, – полковник оглянулся на «Форд», в котором находился труп крепкого мужчины, – похоже, майор полиции оказался в сговоре с подозреваемыми. Была перестрелка, всех членов банды ликвидировали, но одному удалось уйти, полицейский пытался вывезти его на служебной машине.
– И попал под этот тягач? – мужчина в поло кивнул на «Урал».
– Да. Мгновенная смерть.
– А бандит?
– Сбежал. Ищем, пока безрезультатно, но у него яркая примета – он глухонемой. Дело времени.
– Я могу взглянуть?
– Да, конечно.
Полковник повел его к «Форду». Мужчина с кофе остался на обочине, издали, внимательно наблюдая за напарником. Тот тем временем подошел к машине с практически отрубленной передней частью. Мертвый майор сидел прямо, спокойно откинувшись на почти вертикальную спинку сиденья. Голова его была слегка повернута влево и наклонена вниз. Остекленевшие глаза смотрели на асфальт. Правая часть головы – разбита, плечо обильно залито кровью.
Мужчина в поло присел на колено, заглянул снизу в мертвые глаза. Ничего. Только тишина вокруг. Он вглядывался, но в глазах не было ответа. Мужчина прищурился, будто заметил что-то и вздрогнул. Тишина стала глухой, будто вакуумной, но ненадолго. Сначала раздался странный звук – тихий шелест, будто сотни змей ползут в траве где-то рядом, а затем тонкий противный скрежет металлических струн. Мужчина, наконец, понял, что никого больше нет – ни полицейских, ни его старшего товарища с ореховым кофе, ни всех остальных. Он медленно обернулся. На лицо легла тень, открытый рот застыл, словно он обратился в статую, а через секунду заорал – так истошно, будто его драл медведь.
***За окном шелестела безмятежная летняя ночь тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. На секретере у алюминиевого подноса с недоеденным ужином (картофельное пюре, жареный минтай, печенье «Юбилейное») сияя металлическими накладками, радиоприемник «Рига-104» приглушенно изливал в душную комнату «Туман» Виктора Вуячича.
А у капитана Елисеева, сидевшего за столом, над головой заливался комариный хор.
– Падла! – Елисеев хлопнул себя по шее. – Мутант карельский!
Жужжание усилилось. Увернувшийся от удара комар взлетел прямо над ухом, и сел на карту Сортавальского участка за спиной Елисеева.
Капитан втянул голову в плечи и склонился ниже над книгой пограничной службы. Цифры замельтешили
