Пробуждение Левиафана - Джеймс Кори

— Хорошо, — сказал Холден, — все замечательно. Ты малость набрал радиации, но в остальном…

Миллер не дал ему договорить.

— Я страдаю от гипоксии? — спросил он.

Датчик его скафандра показывал восемьдесят восемь миллиметров ртутного столба — достаточно далеко от крайнего предела.

— Нет, — признал Холден.

— Что-нибудь, что могло бы вызвать галлюцинации или бред? Алкоголь, опиаты? Что-нибудь в таком роде?

— Нет, насколько я вижу. — Холден начал терять терпение. — К чему это все? Тебе что-то мерещится?

— Все как обычно, — ответил Миллер. — Я хотел заранее разобраться с тем, что ты сейчас скажешь.

Он умолк, только рация в ушах Холдена шипела и пощелкивала. Когда после нескольких минут молчания Миллер заговорил снова, голос его звучал по-другому. Не то чтобы умоляюще, но настолько близко к тому, что Холден неловко заерзал в кресле.

— Она жива.

Во вселенной Миллера существовала всего одна «она». Джули Мао.

— Э… ну-ну. Не знаю, что и сказать.

— Тебе придется поверить мне на слово, что это не нервный срыв, не острый психоз. Но Джули здесь. Она ведет Эрос.

Холден еще раз просмотрел медицинские показания, но они по-прежнему оставались в норме, все цифры, кроме дозы радиации, светились спокойным зеленым. Даже химический состав крови не показывал особого стресса, если учесть, что парень доставлял атомный заряд на собственные похороны.

— Миллер, Джули умерла. Мы оба видели тело. Мы видели, что… сделала с ним протомолекула.

— Откуда нам знать, что такое смерть для протомолекулы?

— Нам… — Холден осекся. — Честно, не знаю. Но отсутствие сердцебиения — не так мало для начала.

Миллер рассмеялся.

— Мы оба смотрели видео, Холден. Думаешь, у тех ребер, разгуливавших на одной руке, билось сердце? Эта дрянь с первого дня играла по незнакомым нам правилам, так с чего бы им теперь измениться?

Холден улыбнулся про себя. Миллер был прав.

— Ладно, так с чего ты взял, что Джули — не просто грудная клетка и пучок щупалец?

— Может, как раз пучок, но я говорю не о ее теле, — сказал Миллер. — Она здесь. Ее разум. Она думает, что летит на своей старой гоночной шлюпке. На «Бритве». Она уже много часов бормочет об этом по радио, просто я только сейчас все сложил. Зато теперь все стало чертовски ясно.

— Зачем она направляется к Земле?

— Не знаю. — В голосе Миллера звучал живой интерес. Более живой, чем когда-либо случалось слышать Холдену. — Возможно, туда стремится протомолекула и путает ее мысли. Джули заразилась не первая, но она первая достаточно долго прожила, чтобы куда-то добраться. Может быть, она оказалась зародышевым кристаллом, и то, что делает протомолекула, нарастает на ней. Не знаю, но могу узнать. Мне только нужно ее найти. Поговорить с ней.

— Тебе нужно доставить эту бомбу к контрольному пункту и запустить детонатор.

— Я не могу, — сказал Миллер. Конечно, он не мог.

«Это ничего не значит, — подумал Холден. — Пройдет меньше тридцати часов, и вы оба станете радиоактивной пылью».

— Ладно. Ты сумеешь отыскать свою девушку меньше чем… — Холден приказал «Роси» выдать срок предполагаемого попадания приближавшихся ракет, — за двадцать семь часов?

— А что случится потом?

— Несколько часов назад Земля выпустила по Эросу весь межпланетный ядерный арсенал. Мы только что включили позывные пяти грузовиков, которые вы оставили на поверхности. Ракеты наводятся по ним. При нынешнем курсе «Роси» дает двадцать семь часов до попадания. Марсиане и Флот ООН спешат следом — стерилизовать район взрыва. Они позаботятся, чтобы ничего не выжило и не ушло из сети.

— Господи.

— Да уж, — вздохнул Холден. — Прости, что не сообщил тебе раньше. Мне было о чем подумать, вот и вылетело из головы.

Молчание на линии на сей раз затянулось.

— Ты мог бы их остановить, — предложил Миллер. — Отключить передатчики.

Холден вместе с креслом развернулся к Наоми. У нее было то же выражение: «Что он сказал?!» — которое он угадывал на своем лице. Она перевела показания меддатчиков на себя, вызвала диагностическую систему «Роси» и запустила полную диагностику. Ясно было без слов: она считала, что с Миллером происходит нечто, не выявляющееся с первого взгляда на результаты анализов. Если протомолекула инфицировала его и использует как уловку…

— И не надейся, Миллер. У нас остался последний патрон. Если мы выпустим его вхолостую, Эрос сможет выйти на орбиту Земли и залить ее бурой жижей. Мы не имеем права так рисковать.

— Послушай… — В тоне Миллера к прежней мольбе примешивалась нарастающая досада. — Джули здесь! Если я сумею ее найти, поговорить с ней, то, может быть, у меня получится остановить ее без ракет.

— Что, попросишь протомолекулу: будь так добра, не заражай Землю, — хотя она именно для этого и предназначена? Попробуешь воззвать к ее лучшим чувствам?

Миллер секунду помолчал, прежде чем ответить.

— Слушай, Холден, по-моему, я понял, что здесь происходит. Эта штука должна была инфицировать одноклеточные организмы. Простейшие формы жизни, так?

Холден пожал плечами, вспомнил, что связь — не видео, и ответил вслух:

— Предположим.

— Это не прошло, но она умная зараза. Умеет адаптироваться. Она нашла хозяина в человеке, в сложном многоклеточном организме. Аэробного, с огромным мозгом. Совсем не похожего на то, для чего ее создавали. С тех пор она импровизирует. Та каша на корабле-невидимке — это была первая попытка. Мы видели, что она сделала из Джули в той душевой кабине на Эросе. Она обучалась работать с нами.

— К чему ты ведешь? — спросил Холден. Время пока было, до подхода ракет еще оставалось больше суток, но он не сумел сдержать нетерпения.

— Я просто хочу сказать, что Эрос сейчас — не то, что задумывали разработчики протомолекулы. Их первоначальный план наложился на миллиарды лет нашей эволюции. А тот, кто импровизирует, вынужден иметь дело с тем, что под рукой. Брать, что придется. Джули — это матрица. Ее мозг, ее чувства распространились повсюду. Этот полет к Земле представляется ей спортивной гонкой, и она все делает для победы. Смеется над вами, потому что вам ее не догнать.

— Постой, — сказал Холден.

— Она не угрожает Земле, она возвращается домой. Может, даже вовсе не на Землю, а на Луну. Она там выросла. Протомолекула оседлала ее организм, ее мозг. И заразилась ею — так же, как заразила ее. Если мы объясним ей, что происходит на самом деле, может быть, я сумею с ней договориться.

— Откуда ты знаешь?

— Просто интуиция, — ответил Миллер. — У меня хорошая интуиция.

Холден посвистел, пока все сказанное кувыркалось у него в мыслях. От новой перспективы кружилась голова.

— Но протомолекула все равно будет стремиться выполнить свою программу, — заговорил он. — А чего требует эта программа, мы представления не имеем.

— С уверенностью могу сказать: не уничтожения человечества. Те, кто запустил к нам Фебу миллиарды лет назад, понятия не имели, что такое человек. То, что она пытается сделать, требовало большой биомассы, а теперь она ее получила.

Холден, услышав такое, не сдержался и фыркнул.

— Так что? Они не желают нам вреда? Серьезно? Ты полагаешь, если ей объяснить, что мы предпочли бы не принимать ее на Земле, она так-таки согласится отправиться в другое место?

— Да, — сказал Миллер. — Она согласится.

Наоми, оглянувшись на Холдена, покачала головой. Она не нашла в Миллере никаких болезненных изменений.

— Черт побери, я занимаюсь этим делом чуть ли не год, — продолжал Миллер. — Я влез в ее жизнь, читал ее письма, знакомился с ее друзьями. Я знаю ее. Она настолько независима, насколько это возможно для человека, и она нас любит.

— Нас? — переспросил Холден.

— Людей. Она любит людей. Она отказалась от богатой жизни и вступила в АВП. Она поддержала Пояс, потому что считала, что это справедливо. Она ни за что не убила бы нас, если бы понимала, что происходит. Мне просто нужно найти способ ей объяснить. Дай мне шанс.

Холден провел рукой по волосам, поморщился, ощутив накопившийся жир. Пара дней под высокими перегрузками не способствуют регулярным омовениям.

— Не могу, — сказал Холден. — Ставки слишком высоки. Мы будем действовать по плану. Прости.

— Она вас побьет, — сказал Миллер.

— Что?

— Ну, может, и нет. У вас чертова уйма огневой мощи. Но протомолекула сумела обойти законы инерции. А Джули? Она не из тех, кто сдается, Холден. Если начнется бой, я поставлю на нее.

Холден видел короткую запись боя Джули с захватчиками на корабле-невидимке. Защищая себя, она действовала методично и беспощадно. Дралась до последнего. Он видел ее дикий взгляд, когда она почувствовала себя загнанной в ловушку. Если бы не броня на противниках, те понесли бы куда большие потери, прежде чем совладали с ней.