Антология «Дракула» - Нэнси Холдер

Дракколо вскинул густые брови, впечатленный ее резким тоном и так неожиданно прозвучавшей в ее голосе иронией. Но затем усталость взяла свое. Он запрокинул голову и, открыв рот, широко зевнул.

Сильвия заметила, как при этом во рту Дракколо блеснули клыки.

Она всегда была благонамеренной и добросердечной особой, стремилась разглядеть в людях лучшее. Она принадлежала к тем людям, которые стараются неизменно сохранять бодрый вид и пореже вспоминать о темных сторонах жизни. С такой работой, как у нее, подобная позиция была просто необходима. Реакция у нее была замедленная, что правда, то правда, но дурой Сильвия не была и, являясь в высшей степени практичной, никогда не отвергала того, что видела собственными глазами. И еще при необходимости умела очень быстро соображать.

— Вам следует кое-что узнать, — сказала она, обращаясь к хозяину дома, который все заметнее погружался в сон.

— Мм… — едва шевельнувшись, отозвался он.

— Не так давно мои коллеги единогласно объявили меня заслуженным волонтером тысяча девятьсот девяносто седьмого года. Мне вручили диплом.

Дракколо чуть различимо дернулся, возможно от нетерпения.

— Замечательно, — промычал он.

— Я — заслуженный волонтер, — с нажимом повторила Сильвия. — Я играю в нашей организации весьма важную роль. У меня громадный опыт. Во мне нуждаются.

Дракколо с трудом подавил очередной зевок:

— Как это лестно для вас…

— Если я не вернусь, меня очень скоро начнут искать. У них есть ваш адрес. Строуп, торопясь заманить меня в западню, совершил промашку и записал его на клочке бумаги, который отдал распорядительнице. Меня будут искать именно здесь. Вероятно, даже с полицией. Думаю, вам, учитывая все обстоятельства, меньше всего на свете хотелось бы, чтобы в ваших владениях устроили полицейский обыск, особенно если Строуп не солгал насчет того, что вы закопали на заднем дворе.

После этих слов сонливость Дракколо как рукой сняло, будто зазвенел голосистый будильник.

— Вы в этом уверены? — прошипел он.

— Абсолютно! Я и так пробыла здесь слишком долго. Давайте взглянем правде в глаза: вы здесь пленник, как и я, — в таком плачевном состоянии, да еще в разгар дня. Вам некому помочь скрыться от врагов вот вэтом. — Сильвия указала на длинный узкий ящик с крышкой, который вначале сочла сундуком для постельного белья.

Все хладнокровие Дракколо испарилось, теперь он был настороже. Сильвия почти слышала, как в его голове завывает призрачный сигнал тревоги.

— Но если я останусь здесь, а вас отпущу… Этот человек сказал, что, если я отдам вас ему, он будет регулярно доставлять мне пищу до тех пор, пока я не поправлюсь.

— Если он обещал заманивать сюда людей, чтобы вы могли питаться их кровью, можете на это не рассчитывать. Он не способен такое устроить. К тому же, досыта натешившись, он меня бросит и убежит. И когда полиция явится в ваш дом, обнаружат здесь на один труп больше.

— У меня нет выбора: довериться ему либо голодать.

— Но ведь я уже говорила, что могла бы сама составить программу помощи, в которой вы нуждаетесь. Программу, в которой будут учтены ваши личные потребности — теперь-то я точно знаю, каковы они. Вместе мы что-нибудь придумаем.

— Нельзя ли поподробнее?

— Хорошо.

Сильвия объяснила, что в медицинскую, социальную и другие службы волонтерского движения набирают все больше неподготовленных людей, безработных, которые, если их сочтут пригодными к делу, вынуждены трудиться бесплатно, чтобы по-прежнему получать пособия. Миллионы людей с готовностью подчиняются этому требованию, так как получают хотя бы жалкие средства для существования.

— Все эти люди проходят испытательный период, и, как вы легко можете себе представить, подавляющее большинство из них непригодны к нашему делу. От таких людей приходится избавляться. Моя работа отчасти состоит в том, чтобы проводить собеседования. У меня есть доступ к личным данным тысяч забракованных неудачников, которые по большей части сидят без гроша. Естественно, что за скромное вознаграждение они готовы на все, буквально на все.

Дракколо задумчиво вертел в руках трость. Практически незнакомый с социальными и экономическими реалиями внешнего мира, он жадно глотал каждое слово Сильвии.

— Понимаете, к чему я веду? — продолжала она, видя, как разум почтенного обитателя инвалидной коляски впитывает ее невеселые откровения. — В моих силах подобрать любое количество надежных… скажем так, доноров обоего пола, которые за пару фунтов в неделю будут без лишнего шума оказывать вам анонимные услуги на дому. Знаю, вам довелось сделать кое-какие неудачные вложения, но ведь такие расходы вы можете себе позволить?

Сильвия видела, что Дракколо (она по-прежнему предпочитала называть его так) чрезвычайно заинтересовал ее план.

— Я могу даже подбирать их по вашей любимой группе крови, если таковая имеется, — искушающе добавила она.

— А какая у меня гарантия, что вы не обманете? — спросил Дракколо.

— Мое слово. Слово заслуженного…

— Да, я знаю — заслуженного волонтера! — резко перебил Дракколо, но Сильвия поняла, что он уже принял решение. Внезапно он потянулся к ней и схватил ее за руки. — В этой сделке я кровно заинтересован, — прошептал Дракколо, и Сильвия знала, что слово «кровно» он употребил отнюдь не в переносном смысле. — Что же, отдаю себя в ваши руки.

С этими словами он поднес ладони Сильвии к своим тонким твердым губам и поцеловал ее пальцы.

— За наше будущее, — проговорил он.

Уж не намекал ли Дракколо, что они могли бы стать друзьями… а возможно, и больше чем друзьями? Мысль об этом показалась Сильвии привлекательной. Дракколо, безусловно, отличался от всех мужчин, с которыми ее сводила судьба. Право, не худший вариант. В конце концов, по-своему он даже благороден. И к тому же граф.

Строуп уже возился с непослушным ключом.

— Что мы сделаем с ним? — прошептал Дракколо, обращаясь к своей новой сообщнице.

— Ваша трость достаточно прочна и увесиста?

Дракколо кивнул:

— Набалдашник утяжелен свинцом. — Он вручил трость Сильвии. — Когда покончите с ним, я избавлюсь от тела с помощью вот этого. — Дракколо указал на печь. — Если не спешить, я с этим управлюсь.

— Я постараюсь не прикончить его на месте. Пускай он и тщедушный, но вам будет чем перекусить.

Немощный аристократ благодарно кивнул:

— Весьма рассудительно.

Строуп по ту сторону двери уронил ключ и выругался.

Воспользовавшись проволочкой, Сильвия наклонилась к самому уху Дракколо и шепотом наскоро рассказала о своем расстройстве пищевого поведения… И в частности, о той пище, к которой пристрастилась с недавних пор. Она почувствовала, что пришла пора заплатить откровенностью за откровенность, чтобы закрепить возникшую между ними связь.

Дракколо вначале слегка опешил.

— Ну и ну, — сказал он наконец. — Кто бы мог подумать? Впрочем, если дела обстоят так, я оставлю для вас сердце, легкие и… гм… кое-что другое.

— Если вас не затруднит, — прошептала Сильвия. — Вскоре мне нужно вернуться с докладом к распорядительнице. Я скажу ей, что вам не требуется наша помощь и что Строуп решил завязать с волонтерством… Но постараюсь забрать все это как можно скорее, пока не испортилось.

Раздался громкий щелчок, и ключ наконец повернулся в замке.

Двигаясь на редкость бесшумно для своей мощной комплекции, Сильвия заняла место за дверью.

И, подмигнув своему новому другу, занесла повыше трость с бронзовым набалдашником.

ДЖОН ГОРДОН

Черные бусы

Джон Гордон после окончания школы был призван на службу в военно-морской флот и во время Второй мировой войны служил на минных тральщиках и эскадренных миноносцах. После войны он стал журналистом и сотрудничал со многими периодическими изданиям Южной Англии и Плимута.

Он автор множества романов и рассказов, среди которых «Гигант под снегом» («The Giant Under the Snow»), «Дом на берегу» («The House on the Brink»), «Призрак холма» («The Ghost on the Hill»), «Край света» («The Edge of the World») и многие другие. Помимо этого, он написал автобиографическую книгу под названием «Простой моряк» («Ordinary Seaman»).

Темнота скрывает много тайн…

Ричард Аппиан, вальяжно развалившись в кресле и потягивая коктейль из бокала, делился со своей подругой планом ограбления.

— Едва ли это будет трудно, — рассуждал он. — Хотя и достаточно рискованно, чтобы оказаться забавным.

Анжела любовалась ленивой грацией его движений. Он действительно был красив: коротко стриженные медные волосы, мощная шея, широкие плечи. Атлетическое сложение усиливало его привлекательность, он знал об этом и умело этим пользовался, мгновенно отодвигая на второй план любого, кто оказывался с ним рядом. С первого взгляда могло показаться, что его бледно-голубые глаза светятся дружелюбием, но лишь до тех пор, пока не замечаешь, внезапно и запоздало, высокомерную усмешку Ричарда Аппиана. В такие моменты его лицо пугало Анжелу.