Яркие краски для Бесполезной - Юлия Галл

Тысячи, сотни километров, а они выходят из пустыни и направляются к «Тихому месту». Совпадение? Вряд ли. Мы стали наблюдать. Я выяснил историю поместья. Узнал, что за последние три года оно значительно разрослось, узнал, что Милана является новенькой. Я решил познакомиться с ней, но мое знакомство в поместье не состоялось. Мне отказали, сообщив, что госпожа готовится к поездке на праздник в столицу и никого не принимает.

Как ты уже догадываешься, я решил встретиться с Миланой. Узнав правила, хотел выступить ее защитником на празднике, но неожиданно вокруг нее закрутилось очень много народу. Маршал, герцог, этот ученый Бейлиз, ну и ты. Я решил выждать, посмотреть. Слышал, как маршал в исступлении орал, что он не отдаст тебе свою приманку, и роль, что он уготовил для девушки, стала понятна. Но ученый, герцог… Их интереса я не понял.

— Бейлиз подозревает в ней необычные силы, а с герцогом все просто. Мила забрала из дома воспитания мальчика. Он случайно оказался родным братом жены герцога. Видимо, она решила собрать семью, а герцог ей в этом потакает.

— Вот как? Видимо, беременность толкает ее на сентиментальность.

— Знаешь о беременности?

— Да. Герцог пытался это скрыть, но молодая жена всегда притягивает внимание. Возможно, герцог опасается, что через мальчика будут влиять на жену.

— Мила не собирается продавать пацана. Думаю, завтра они поговорят и разойдутся окончательно.

— Уверен?

— Омелиан категорически против сближения. Я видел, как он умолял Милу не отдавать его. Она поклялась, что не будет его продавать.

— Её ведь могут и заставить.

— Вот как? С удовольствием пообщаюсь с этим смертником.

— Ты серьезно? Она принадлежит Илиндору.

— Мила никому не принадлежит! Ни одна алиэри не является собственностью ни мужчины, ни империи.

— Какой у тебя к ней интерес?

— Я должен ей. И, пока не выплачу долг, останусь рядом. Как обещал, я расскажу Миле твою историю, но заставлять ее еще раз поговорить с тобой не буду.

— Я не собираюсь отступать.

— Я тоже.

Задерживаться дольше больше не было смысла, слившись с тенью, поспешил обратно. Защита дома пропустила меня спокойно. Гордон еще утром дал распознающие маячки. На автомате запустил магию, чтобы проверить, кто где находится. Мои парни были на страже. Почувствовав меня, тут же отчитались.

Все спокойно. В доме все спят. Рабов разместили на первом этаже. Алиэр Томаш остался в доме, не отходит от сына. Он не смог поговорить с госпожой и умолял позволить остаться ему до утра. Мужчина боялся, что, если отойдет от сына, того или вновь заберут, или убьют. Гордон тоже сидел у постели своего сына. Телохранители Милы не спали, стоя у окон, всматривались в темноту. Тор явно был на взводе и своим парням филонить не давал.

Все были наготове, но внутреннее чутье подсказывало, что сегодня будет тихо. Все копят силы для завтрашнего. Бейлиз отозвал своих людей. Люди Горислава тоже ушли. За домом наблюдают только люди Миррана, герцога и Райгона.

Упоминание мастера навело на мысль пообщаться с ним. Я больше времени проводил, мотаясь по морям, защищая границы. От всех этих придворных интриг становилось просто тошно. Наша империя считалась процветающей. Многие говорили, что в голове богини было много магии, но только те, кто жил у ее лика, понимали всю глупость этих заверений.

В прошлом у нас было столько же магии, что и везде. Единственное, что стало для нас плюсом, что редких видов животных и птиц у нас сохранилось больше. Но не потому, что нам повезло, а потому, что мы их не убивали. А бережно охраняли, отдав им для жизни целые острова. Мы исследовали новые земли, берегли магию природы и самих алиэри.

А еще, мы старались служить богине, ведь в отличие от остальных жителей Экиариса, Богиня следила за нами. Её лик не ушёл под землю, как остальные части тела. Огромная голова возвышалась на острове, и из ее глаз текли слезы.

Бабушка говорила, что, когда богиня простит людей и их предательство, то перестанет оплакивать свой мир и, сможет возродиться.

Мы на это надеялись. Но, если мы старались возродить мир, то здесь, в Илиндоре, все было наоборот. Люди бились за власть, надевали на людей ошейники, причиняли боль своим же родным. Отравляли алиэри, пили их магию и совершенно не вспоминали о Богине. Только такие фанатики, как Бейлиз, еще помнили об этом, искали ее отголоски, и тем страшней становилось за Милу, которая невольно стала объектом их внимания.

Слившись с тенью, скользнул на подоконник её комнаты. Хотел проверить, как она спит, но ее магия невидимыми силками затянула в комнату и поставила у кровати. Гордон переодел ее. В светлой ночной рубашке, с разметавшимися по подушке волосами она притягивала взор, и я перехотел уходить.

Вспомнились слова Горислава, что его брат был словно привязан к своей императрице. Что магия сама его тянула к ней. Я прислушался. Управляют ли мной? Принуждают?

И покачал головой, точно нет. Просто в Миле переплеталось все так, что ты просто не хотел уходить от нее. Магия не старалась привязать меня к ней, она просто отзывалась на желание быть рядом и защищать ее. Было ли это частью моего долга? Или незаметно для себя я привязался к ней? Одно я понимал точно — я не уйду. Останусь ее защитником. Верю, отец и брат поймут.

Оглядевшись, с улыбкой осмотрел подходящую мебель. Ну что ж, вспомним прошлое. Госпожа спит, а её гаремник охраняет сон. Растянувшись на диванчике, подоткнул под голову подушку и, сделав несколько пассов рукой, отправил родным и мастеру Райгону письма. Мне нужен был совет, как действовать дальше.

Глава 32 — Планы

Мила

— Мила, ты спишь? Сколько можно спать? Солнце уже встало. Птички поют. А ты спишь. Точно спишь? Может, претворяешься? Сопишь странно. Тебя такой сюрприз ждет, а ты вставать не хочешь. Открой глазки, соня-я.

Терпела, сколько могла, но Тициана умеет своим бубнежом достать так, что подскакиваешь на кровати только, чтобы она, наконец, замолчала. Я не хотела просыпаться. Не хотела снова осознавать, что я в столице и мне надо будет сегодня идти в гости. Где будут толпы народа, опять пристанет маршал, герцог, может, еще и посол. Последнего не хотелось ни видеть, ни слышать.

Не сдержавшись, тихо застонала, и тут же мне на лоб опустилась ладонь. От неожиданности распахнула глаза и села, уткнувшись носом в мужское плечо. Щеки опалило жаром, в нос ударил пьянящий запах. Резко отсев, буркнула, натягивая на плечи одеяло.

— Что ты делаешь в моей комнате?