Битва колдуньи. Сага о мечах - Елизавета Дворецкая

– Конечно! – воскликнул Хродмар. Он понимал, что здесь что-то не так, и старался объяснить все не только противнику, но и себе самому. – Где твои люди, хотел бы я знать?

– Какие люди? – Виги сморщил лоб, не в силах вспомнить вообще никаких людей. – Здесь была старуха… Рюнки. Она привела меня.

– Какая старуха? – Хродмар посмотрел на кого-то за его спиной. Близнецы Сёльви и Слагви переглянулись и пожали плечами:

– Он был один! С ним нет ни единого человека. Разве что в лесу, но до леса далеко.

– Меня привела старуха, – повторил Виги, с усилием потирая лоб.

Как он повстречал старуху и что с ним было до этой встречи, он не помнил, как будто чья-то злая рука оторвала и выбросила прочь ткань его прежней жизни, оставив узкий, ни на что не годный лоскуток.

– Она тебе привиделась! – уверенно ответил Сёльви, но Виги его не услышал и не узнал обладателя серьезного голоса, встретившего его у ворот.

– Странные все-таки люди эти квитты! – весело подхватил Слагви. – Один приходит с девушкой, другой – со старухой. Но настоящая девушка гораздо лучше, чем воображаемая старуха, не правда ли, Хродмар ярл?

– Приветствую тебя, Виги конунг, хотя мне не думается, что этот день так уж для тебя удачен!

Из-за спины Хродмара вышел Одд Наследство. Хирдману Фрейвида Огниво нечего делать среди фьяллей, но Виги не сообразил этого и потому не удивился. Весь мир утратил прежние черты.

– Что за старуха тебя привела? – спросил Одд, глядя в затуманенные, растерянные глаза Виги. – Соберись с мыслями и расскажи мне толком.

– Ее звали Рюнки, – беспомощно ответил Виги, совершенно не способный собраться с мыслями, которых у него вовсе не было. – У нее были другие имена, но я их не запомнил. Она была вся морщинистая. Я… – Он снова потер лоб, словно надеялся протереть светлое окошко, и пребывая в полном недоумении, признался: – Я ничего не знаю.

– Он совсем плох! – Одд перевел взгляд на Хродмара. Сумасшедший Квитт вовсе не казался удивленным. – Сдается мне, что он видел фюльгью. Ты знаешь, Хродмар ярл, что дух-двойник часто принимает облик женщины?

– Но он является перед самой смертью!

– Да. – Одд спокойно кивнул. – А также на человека нападает слепота. Помнишь, что рассказывают про конунга Эрвальда Серебряную Шишку? Впрочем, ты можешь этого не знать, это же квиттингский конунг. Так вот, он ехал на битву, в которой его убили, и спросил у своих людей, где они находятся. А они как раз проезжали мимо Тюрсхейма. Ты бывал на Остром мысу и знаешь, что Тюрсхейм трудно не заметить. Так что его люди поняли, что обратно он поедет не в седле, а на щите. Все пали духом и проиграли битву. Но это тебе уже нелюбопытно. Посмотри на него – он едва соображает, где находится. Скорее даже совсем не соображает.

Хродмар посмотрел на Виги. Много месяцев он ждал этой встречи, боялся упрека в трусости и нарушении слова, надеялся достойно ответить на вызов. Но теперь он растерялся – Виги едва ли был пригоден для битвы, о которой не стыдно будет потом рассказать.

– Но ведь дух-двойник является человеку перед смертью! – повторил Хродмар. – Значит, ему пора умереть? Почему же фюльгья сама привела его сюда?

– Значит, она хотела, чтобы он умер от твоей руки, Хродмар ярл, раз все равно пришел его срок! – раздался позади них голос Торбранда конунга.

Обернувшись, Хродмар увидел конунга, стоявшего в дверях хозяйского дома; тот находился там уже давно и почти все слышал. Виги почему-то тоже его увидел, и теперь на дворе усадьбы Можжевельник, полном людей, перед его глазами были три человека: Торбранд конунг, Хродмар и Одд.

– Ведь ты еще осенью просился поехать на поединок с ним? – продолжал Торбранд, обращаясь к Хродмару. – Я пообещал, что он достанется тебе, и никому другому. Как видно, Один услышал нас и сделал так, чтобы я мог исполнить мое обещание. Срок вашего поединка настал.

– Но он… – Хродмар в нерешительности снова посмотрел на Виги. – Он же ничего не соображает. Как я буду с ним биться? В прошлый раз мы отложили поединок, потому что я после болезни едва держался на ногах. А теперь он хуже всякого больного. Такой поединок не принесет мне чести.

– Ничего другого не остается! – Торбранд слегка пожал плечами, невозмутимый, как сами норны. – Раз его привела фюльгья, значит, срок его вышел, такова судьба! А с судьбой не поспоришь! Пусть ему дадут выбрать оружие.

Несколько хирдманов протянули Виги рукояти мечей и секир, кто-то подал щит. Для Виги это выглядело так, как будто из окружавшего его тумана высунулись рукояти оружия и края двух-трех щитов. Не глядя, он взял первый попавшийся щит и рукоять боевого топора. Рукояти фьялленландских мечей с молотами на вершинах ему не нравились.

– Возьми! – Сёльви сунул ему под локоть его собственное копье, и Виги, заткнув топор за пояс, с облегчением сжал знакомое древко.

– Ореховых жердей не надо, здесь достаточно много копий! – говорил где-то в тумане Торбранд конунг, но Виги его не видел. Окно в тумане опять сузилось, оставив перед ним одного только Хродмара.

– Послушай! – Хродмар подошел к Виги вплотную и положил свободную руку сопернику на плечо. Теперь ему приходилось смотреть на Виги снизу вверх, поскольку противник был выше его ростом. – Я вижу, что ты не в себе, но, может быть, ты все-таки помнишь Ингвиль? Ингвиль дочь Фрейвида?

– Инг… Ингвиль? – неуверенно повторил Виги.

И в мыслях его посветлело: он вспомнил какой-то чистый, радостный образ, затуманенный далью и временем. Так вспоминается лето среди зимы.

– Да, – продолжал Хродмар. – Она была с нами, когда мы договорились о поединке. Нам обоим была обещана ее рука. Она и сейчас с нами, здесь. Мы будем биться за нее, и она останется с победителем.

Виги посмотрел в светлые жесткие глаза Хродмара и вдруг вспомнил берег моря, это же лицо, этот же устремленный на него твердый взгляд и девушку за плечом соперника. Он плохо отдавал себе отчет, кто ему эта девушка и зачем, но знал – она нужна ему. За нее стоит биться.

– Я понял, – глухо, но твердо сказал Виги.

Хродмар быстро подался назад, предлагая Виги ударить первым. Этим движением он словно подтолкнул в душе Виги какой-то камень, и тот покатился, со стуком подпрыгивая на уступах. Виги бросился на противника и ударил копьем; Хродмар выбил его мощным ударом по древку и рубанул топором, и Виги ощутил сильный толчок и треск – его щит раскололся до середины. Отбросив его в сторону, в туман, он выхватил топор. Не зря сам Фрейвид хёвдинг учил его биться – руки и ноги Виги действовали сильно и четко, невзирая на муть в голове и марево перед глазами. Соперника он видел ясно, только ему казалось, что Хродмар двигается слишком быстро.

А Хродмар не мог заставить себя биться в полную силу. Он видел, что Виги обречен, что норны уже занесли нож над нитью его жизни, и сам Хродмар чувствовал себя этим ножом. Ему осталось только нанести предначертанный удар, исполнить волю богов и судьбы, но на него давило сознание, что они с Виги в неравном положении. Да видит ли Виги хотя бы его? Вот он ударил вбок, промахнулся, и Хродмар мог бы трижды убить его, пока тот замахивался снова.

Хродмар встретил новый удар щитом, и топор Виги застрял в нем. Мгновенно рванув щит, Хродмар заставил противника выпустить оружие и замахнулся для последнего удара. Ему хотелось поскорее закончить этот безумный поединок. Но лицо Виги вдруг показалось ему таким по-детски беспомощным, как будто удивленным потерей оружия, что топор уже в полете чуть-чуть перевернулся и ударил Виги по голове не лезвием, а краем обуха.

Виги без звука упал на землю. Из-под его светло-русых волос повыше виска медленно потекла кровь. Хродмар стоял над ним, не зная, что делать дальше.

– Раз уж ты не добил его, то пусть его перевяжут, – спокойно сказал Торбранд конунг. – Боги вели твою руку в этом поединке, боги и удержали ее.

Хирдманы подняли Виги и понесли в дружинный дом. Хродмар обернулся, провожая его глазами, потом с беспокойством глянул на двери хозяйского дома. Он не хотел бы, чтобы Ингвиль увидела его стоящим над свежим пятном крови.

– Йомфру! Может, тебе любопытно узнать, что тот ярл уже вытер плечами все бревна в сенях? – услышала Ингвиль сквозь дрему голос Хрефны.

Открыв глаза, она увидела знахарку стоящей возле лежанки, с упертыми в бока руками и полотенцем на плече.

Ингвиль села, потерла кулаками глаза, улыбнулась. Сейчас она вдруг почувствовала себя совсем счастливой. Она здорова, и Хродмар рядом с ней. Больше ни о чем она сейчас не помнила: добрые дисы не пускали к ее изголовью тень убитого отца.

– Хродмар? – спросила Ингвиль, все еще улыбаясь: начинать утро с этого имени было очень приятно.

– Ну да! – Хрефна нарисовала на своих широких щеках какие-то знаки, которые изображали рубцы от болезни на лице Хродмара. Дескать, у нее слишком короткая память, чтобы запомнить все славные имена знатных людей, которыми усадьба Можжевельник вдруг стала полна, как дупло дикими пчелами. – Я вот принесла тебе умыться!