С Кощеем жить – злодейкой быть - Марина Бастрикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я так понял из последних слов… – Карачун откашлялся, но все равно продолжил шепотом: – …сына, что ты хотела вернуться домой. Я помогу переместиться, если тебе необходимо.
– Я уже с ректором и Акелой договорилась. Меня заберут через несколько дней. Я вас позвала, чтобы решить вопросы наследственности и титула.
– Значит, решим. – Карачун все-таки протянул руку и неловко взлохматил мои волосы. Этот жест был настолько знакомым, что я всхлипнула особенно горько. Карачун резко убрал руку, совсем уже растерявшись. – Прости, если был груб. Я понимаю выбор сына. И жалею, что однажды не сделал такой же. – Мужчина отвел взгляд от моих любопытных глаз и дополнил коротко: – Свою любовь я потерял.
Эпилог
Дома прошло ровно столько же времени, что и в академии. Но магическая комиссия подсуетилась и объяснила все это моим отъездом по учебе на какую-то олимпиаду. Только кто теперь вернет расположение родителей ко мне? В то, что я писала эсэмэски, просто они, видимо, не дошли – никто из родных не поверил. Решили, наверно, что я связалась с плохой компанией и у меня запоздалый подростковый бунт.
На их предположения я только махнула рукой, мои родители все равно примут и поддержат. Просто им нужно время.
Маги хотя бы проблему с учебой решили, работая над прикрытием своих задниц, и ладно. А как же иначе? Наказывают за раскрытие магии перед людьми, а сами загнали в свой мир человеческую девушку.
Сейчас там активно происходит расследование этого вопроса, до моего перемещения сюда Акела держал в курсе происходящего, так как его брат работает среди стражей.
Собираясь на свидание, я застегнула браслет, подаренный братом, на запястье. Провела по звеньям пальцами. Кажется, я нашла того мужчину, который тоже подарил мне браслет и выдержал сравнение с моим братом.
Надела свой единственный черный костюм, красоваться перед неизвестным парнем не хотелось. И то иду только для того, чтобы родители перестали так на меня смотреть, как будто я умираю. Хотя они всегда были внимательны к своим детям, вот и сейчас заметили то, что творится у меня внутри.
Я обернулась на скрип двери и увидела, как мама заходит с натянутой улыбкой. В глазах ее такая жалость, как будто она знает, через что мне пришлось пройти.
Через столько проблем, которые подарила мне злодейка, пользующаяся заботой и молчаливостью Кощея. Хотя я как раз принесла ему гораздо больше бед. Но отказалась бы я от всего этого, даже зная, что без меня он выживет? Нет. Той Снежки, что сейчас, не существовало бы, если бы ее кожи не касались руки мужчины, в чьей крови смесь демона и ведьмы. Вот так себялюбиво, да. Я приняла твое решение, Кощей. Но оно было еще более эгоистичное, чем те мысли, что в моей голове сейчас. Ты же не подумал, как теперь этой новой Снежке жить без тебя, верно? Сколько ночей любимый мне снился, в которых я его звала, звала и звала.
Услышала треск, опустила взгляд и поняла, что порвала ткань на манжете при застегивании, настолько резко дернула рукой от последней мысли.
Взглянула на себя в зеркало. Кажется, я полюбила черную классическую одежду. Выглядела я в ней несколько нелепо, но чудилось в этом что-то уютное, успокаивающее.
И что надеть теперь, ведь свой единственный костюм я только что порвала.
Папа с беспокойством взглянул на меня из-за маминого плеча.
Мать успокаивающе положила ладонь на плечо отца и закрыла перед его носом дверь. Затем выбрала платье самостоятельно. Оно оказалось желтым. Я не выдержала и заплакала, вспоминая наши с Кощеем дни в замке.
– Доченька. – Расстроганная мама обняла меня и прижала к себе. И ведь знает, что я плакса, но всегда поддержит и пожалеет. А еще поймет, когда мне действительно невыносимо горько. – Ты же знаешь, что мы всегда рядом? – Я кивнула. – И что бы ни случилось, ты можешь рассказать.
– Не хочу, – прошептала. Объяснять, что не сошла с ума, рассказывать то, что так трудно вспоминать. Не хочу, и точка.
– Хорошо, маленькая.
Я вздрогнула. Неужели я всем кажусь ребенком? Коснулась запястья, на котором, насколько я знаю, все еще оставался браслет Кощея, а поверх золотая цепочка брата. Хотелось бы узнать, Кощей его надевал как удочерение или как предложение? Но уже…
Обняла маму в ответ, вдыхая ее сладкие духи.
– Главное, чтобы ты была счастлива, доча. Так что не думай ты о нас, стариках.
Я фыркнула маме в волосы. Старики, как же. Полиция до сих пор крестится, когда их видит, после шума, который они подняли из-за моего исчезновения.
Так и не объяснив маме ничего, вышла и села в свою Киюшу. В бардачке лежала упаковка от того письма, с которого все началось. Не смогла выкинуть, пусть хоть что-то материальное останется из того мира. Ведь я ничего не взяла, меня проверяли на артефакты. Оставили только невидимый мне браслет, просто потому, что его уже не снять. А еще я все еще числюсь королевой. Мне удалось передать все свои полномочия Карачуну и Акеле с Ягой. Последняя призналась, что в ней сильна кровь ведьм, и она с удовольствием пожила бы в этом благостном для них крае. Мать Кощея отлично его зарядила.
Ректор предложил помощь по обустройству. Он и его девушка (та самая, о которой по пьяни рассказал) решили переехать в Мертвое королевство. Только Кэрролу придется еще минимум год отработать в академии. Но они уже занялись благоустройством места под жизнь обычных рас.
К тому же ректор пообещал тоже заниматься вопросом нечисти. Понял, как все привыкли возлагать этот вопрос на плечи Бессмертного.
С этими мыслями я притормозила перед уткой с утятами. Утка перешла дорогу и запрыгнула на бордюр, а вот у малышей не получалось.
Перекрыла проезд своей машиной и вышла помочь птенцам.
Утка шипела и не позволяла коснуться малышей, чтобы поднять тех над бордюром. Ох, глупая, помочь же хочу. Но фиг ей это объяснишь.
Перед глазами появились черные классические ботинки. Сердце ухнуло от ощущения дежавю. Я тогда так же перекрыла дорогу и смотрела вниз.
Те же самые
