Голая экономика. Разоблачение унылой науки - Чарлз Уилэн

Находящийся в Вашингтоне Всемирный банк является головным учреждением глобальной борьбы с нищетой. Известный просто как «Банк», он был создан после Второй мировой войны в Бреттон-Вудсе, штат Нью-Гемпшир, на состоявшейся там международной встрече министров финансов. Цель этой встречи заключалась в создании новой архитектуры международных финансов. (Первый кредит в размере 250 млн дол. был выдан в 1947 г. Франции на нужды послевоенной реконструкции.) Банк, который является собственностью 183 стран-членов, мобилизует средства у своих членов и путем заимствований на рынках капитала. Эти средства выдают в качестве кредитов развивающимся странам под проекты, которые ориентированы на экономическое развитие.

Если Всемирный банк — это мировое агентство благоденствия, то его близкий родственник, Международный валютный фонд (МВФ), — пожарная часть, отвечающая за тушение международных финансовых кризисов. МВФ также был создан в Бреттон-Вудсе как учреждение всемирного сотрудничества. Члены МВФ платят в фонд этой организации, в обмен на это они могут получать кредиты в трудные для них моменты «при условии проведения экономических реформ, устраняющих породившие кризис трудности во благо им самим и во благо всех членов». Когда страна вроде Турции или Аргентины публично признает приближение финансового кризиса, МВФ — один из первых адресатов, к которым обращено это признание. Ни от одной страны никогда не требовали, чтобы она получала кредиты или консультации МВФ или Всемирного банка. Обе эти организации черпают власть и влияние благодаря «морковкам», которыми они обладают.

Немногие учреждения удостаиваются столь критических замечаний со стороны очень разных политических сил, как Всемирный банк и МВФ. Однажды «The Economist» заметил: «Если бы у развивающихся стран было по доллару на каждое предложение об изменении „архитектуры международных финансов“, проблема нищеты в „третьем мире“ была бы решена» [166]. Консерваторы обвиняют Банк и МВФ в том, что это — бюрократические организации, пускающие деньги на ветер, финансируя проекты, которые не смогли вывести страны из нищеты. Они утверждают, что кредиты, предоставляемые МВФ, прежде всего повышают вероятность финансовых кризисов; что инвесторы ведут себя неосторожно при предоставлении международных кредитов, поскольку считают, что когда страна-заемщик попадет в беду, МВФ придет на выручку. В 2000 г. конгресс США, где преобладали республиканцы, учредил комиссию, которая рекомендовала сокращение и перестройку Всемирного банка и МВФ [167].

На противоположном полюсе политического спектра коалиция противников глобализации обвиняет Всемирный банк и МВФ в том, что они ведут себя как лакеи капитализма, принуждая развивающийся мир к глобализации, и в процессе этого оставляют бедные страны под бременем огромных долгов. Встречи этих организаций стали поводами для насильственных акций протеста. Когда в 2000 г. два учреждения проводили свою осеннюю встречу в Праге, действующие в этом городе рестораны Kentucky Fried Chicken и Pizza Hut заранее заказали новые стекла.

Справедливости ради следует сказать, что советы богатых стран не всегда являются препятствием для развития. Самые лучшие идеи очень просты, но, как указано в этой главе, в развивающихся странах полным-полно лидеров, которые совершают в экономике то, что равносильно курению, пожиранию чизбургеров и вождению автомобиля без ремня безопасности. Исследование глобальных моделей роста, проведенное Гарвардским институтом международного развития в период с 1965 по 1990 г., показало, что различие между огромными успехами Восточной Азии и сравнительно низкими достижениями Южной Азии, Африки южнее Сахары и Латинской Америки по большей части может быть объяснено политикой правительств. В этом отношении иностранная помощь создает те же самые проблемы, что и любые другие меры обеспечения благоденствия. Бедные страны, как и бедные люди, зачастую имеют очень скверные привычки. Предоставление поддержки может способствовать сохранению поведения, которое надо менять. В одном из недавно проведенных исследований был сделан не вызвавший ни у кого удивления вывод о том, что иностранная помощь оказывает положительный эффект в тех случаях, когда получающие ее страны уже проводят хорошую политику, и не оказывает особого влияния на рост в странах, где нет правильной политики. Авторы этого исследования рекомендуют превратить правильную политику, которая делает помощь более эффективной, в условие предоставления помощи и давать правительствам стимулы к осуществлению более совершенной политики [168]. (Сходные критерии предложены и для списывания долгов с бедных стран, несущих огромное бремя задолженности.) Разумеется, в теории отворачиваться от случаев крайней нужды (и отказываться от предоставления помощи странам, переживающим кризис) легче, чем сделать это в действительности.

Наконец, большая часть мира бедна потому, что богатые страны не слишком пытаются изменить сложившееся положение. Я понимаю, что указывать на неудачу помощи в развитии, а затем доказывать необходимость ее увеличения — это что-то вроде шуток Йоги Берра, критикующего ресторан за скверную кухню и маленькие порции. И все же состояние дел улучшается тогда, когда есть твердая политическая воля улучшить это состояние; в настоящее время для американской общественности решение проблем развивающихся стран не является одной из первоочередных задач. Вот один пример. ВИЧ опустошает Африку. В одном из недавно проведенных исследований сделан ошеломляющий вывод о том, что 40 % смертей среди взрослого населения Южной Африки в 2000 г. вызваны ВИЧ; совокупный показатель смертности среди женщин в возрасте 20–30 лет выше, чем показатель смертности среди женщин старше 60 лет. Таким образом, исследователи столкнулись с тем, что они назвали «уникальным явлением в биологии» [169].

Гарвардский экономист Джеффри Сакс утверждает, что богатым странам мира следует развернуть всеобъемлющую программу борьбы с ВИЧ в Африке. По его подсчетам, доля США в финансировании такой программы при расчете на душу населения США составила бы около 10 дол., или, как отмечает Сакс, равнялась бы стоимости билета в кино и порции попкорна [170]. Пока же вклад США в подобные программы гораздо меньше. Действительно, общий бюджет помощи США иностранным государствам равен одной десятой одного процента ВВП, т. е. составляет малую толику того, что могли бы дать США, и треть того, что дают европейцы. Задолго до 11 сентября м-р Сакс предупреждал о том, что нам следовало бы инвестировать в развивающиеся страны — «не только по гуманитарным соображением, но и потому, что даже отдаленные страны, ввергнутые в смуту, становятся аванпостами беспорядка, угрожающего остальному миру» [171].