Вавилонский голландец - Макс Фрай

Мэрион вышла из вагона, пересела на коричневую ветку, поднялась по эскалатору на Уолл-стрит, не спеша дошла до морского порта. Постояла на пирсе, достала из сумки печенье, покормила чаек. Вытащила зеркальце, расческу и губную помаду, привела себя в порядок. Достала из сумки ноутбук, размахнулась и кинула его в воду. Обвела глазами корабли у причала, выбрала один, побольше. В самый раз. Осталось только придумать, как ее будут звать.

– Моя фамилия Игл, – представилась она решительной девице в нелепой треуголке и камзоле. – Собираюсь устроиться к вам на работу.

– Вы Робин, – ответила решительная девица радостно и без вопросительной интонации. – Мы вас ждем. Капитан показывал ваше резюме – фантастика просто, точно то, что нам надо. Опыт вахтенного матроса плюс четыре языка! А вашим романом вся ночная смена зачитывается. Говорят, вещь абсолютно гениальная. Я еще не читала, у нас один экземпляр всего. Йоз заказал еще полдюжины, но доставят уже, только когда мы в Калькутте будем. Не раньше.

– Ничего, я подожду, – невпопад ответила Робин. – Мне не к спеху.

Алексей Карташов

Зенон, мореплаватель

Когда же это было? Шестого марта, да. Звонил телефон. Я валялся в постели, было почти десять утра, но вставать не хотелось: уже неделю я просыпался, вспоминал, что защитил диссертацию, и преисполнялся счастливой ленью. Не нужно было спешить, нервничать, пересчитывать бесконечные модели, рисовать плакаты, репетировать доклад. Первый раз за три года я мог с чистой совестью ничего не делать, и это было прекрасно до испуга.

На работу выходить пока было не нужно: кажется, они хотели меня взять, но тянули с окончательным ответом, и я наслаждался вынужденным бездельем. Не бог весть какое замечательное место, но вполне солидный университет, департамент небольшой, однако известный в академическом мире. Умеренно известный, нобелевских лауреатов в департаменте не водилось, да и во всем университете был всего один. Ставки постдока, по моим расчетам, как раз хватало, чтобы снять небольшую квартиру, поменять машину на чуть более новую и не особо экономить на еде. Читать один курс студентам по калькулюсу (этим идиотским словом они называли наш матанализ) и раз в два семестра – еще один курс, аспирантам по теории графов.

Честно говоря, все это имело довольно слабое отношение к моей теме, но мне разрешалось в остальное время заниматься собственными изысканиями. Не то чтобы это было лучшее место в мире – те несколько человек, с которыми я действительно хотел бы поработать, были раскиданы по другим университетам, в разных странах, – но, по крайней мере, толковые люди в департаменте есть; к тому же у меня будет доступ к нескольким прекрасным библиотекам. А мне сейчас позарез требовались некоторые, довольно редкие книги – была одна сумасшедшая идея, но после успешной защиты никакая идея не кажется слишком безумной, вот я и думал, почему бы не попробовать?

К телефону я так и не подошел и услышал, как на кухне сначала автоответчик моим собственным, до отвращения деликатным голосом врал, что меня нет дома, а потом кто-то немолодой и насмешливый долго что-то втолковывал. Слышны были только интонации; под конец в голосе моего несостоявшегося собеседника явственно звучало разочарование и даже сочувствие, как будто я упустил что-то важное, что предлагают раз в жизни, да и то не каждому.

Я попытался снова уснуть, не получилось, пришлось вставать. Ополоснул физиономию, посмотрел за окно и отправился варить кофе.

Я отпил первый глоток, закурил и только тогда почувствовал себя достаточно проснувшимся, чтобы нажать кнопку и прослушать наконец оставленное сообщение.

Звонил незнакомый мне человек по имени Роберто. Просто Роберто, без фамилии. Поздравил с защитой, сказал, что внимательно прочитал мои работы и хочет сделать мне весьма неожиданное предложение, хотя прекрасно понимает, что я, по всей вероятности, откажусь.

Я задумался и наконец понял, что меня смутило: от любого предложения, особенно сделанного по телефону, можно отказаться, зачем же специально это подчеркивать? Вспомнил к случаю самую знаменитую фразу мирового кинематографа: «Мы сделали ему предложение, от которого он не мог отказаться», но вряд ли мой абонент принадлежал к мафии. Я послушал сообщение еще раз, записал номер и подлил себе кофе.

Докурив вторую сигарету, я прикинул варианты. Получалось, что в душ идти лень, есть не хочется, зато позвонить Роберто можно прямо сейчас. Так что я набрал номер и приготовился… Да нет, ни к чему я особенно не готовился, говорю же – мне от жизни в тот момент ничего не было нужно, никаких сюрпризов я не ждал, разве что любопытство – да, покалывало немножко.

Трубку взяла девица, явно из образованных, с хорошим выговором. «Одну минуту, подождите!» – попросила она с какой-то даже искренней радостью, это настраивало оптимистически. Из трубки доносились странные звуки – то ли бряцание цепей, то ли звон стаканов, а потом вдруг низкий рев, от которого я подпрыгнул и дернул головой: он раздался будто прямо над ухом.

Рев тут же прекратился, и я услышал запыхавшийся голос – похоже, тот же, что и в автоответчике:

– Леон?

– Да, слушаю вас. – Я изобразил бодрую деловую интонацию, насколько это было возможно после первой чашки кофе и до душа.

– Ага! Я вас заинтересовал! – совершенно неформально обрадовался Роберто. – Извините за эти ужасные звуки, тут у нас как раз…

В этот момент что-то загрохотало на том конце провода, раздались возмущенные вопли, и я пропустил последние слова.

– Ну что вы, что вы, я вас внимательно слушаю, – подбодрил я его.

– Я вас не разбудил своим звонком?

– Нет! – испуганно соврал я.

Впрочем, мне можно позвонить и среди ночи, я все равно буду отпираться и говорить: «Нет, я не спал». Откуда этот страх и что такого стыдного в том, чтобы изредка вздремнуть, я не знаю, но факт остается фактом.

– Я выходил побегать трусцой. – О господи, зачем я это сказал?!

– Вы что, спортсмен? – поинтересовался Роберто с непонятной интонацией.

– Ну что вы, какое! Так, знаете, иногда… – Я явно терял инициативу, и это меня разозлило. – Извините, так чем обязан?

– Да, да, дорогой Леон, простите, я отвлекся. Я прочитал вашу диссертацию и все ваши статьи… – На этом месте он сделал паузу.

Я промычал что-то между благодарностью и недоумением. Никогда не думал, что мои статьи и тем более диссертация могут дать кому-то пищу для ума – ну кроме разве что нескольких специалистов. Но никакого Роберто среди них не значилось, по крайней мере, в наших краях.

– Я не математик, – подтвердил Роберто мои худшие опасения. – Но немножко интересуюсь криптографией и теорией кодирования. – Я напрягся. – Нет, я не имею в виду «Код да Винчи»! – засмеялся Роберто, и меня немножко отпустило, я даже почувствовал к нему симпатию и, изогнувшись, дотянулся до джезвы долить себе кофе. – Однако мне почему-то кажется, – продолжал Роберто все тем же легким светским тоном, – что вас интересует обобщенная теория смыслов… – Тут он опять сделал паузу, как бы предлагая мне оценить его интуицию.