Расстрелянный парламент - Анатолий Грешневиков

Хочу сказать о Руцком. Его душа в эти трагические дни билась в заботах о жизни людей, меньше всего он хотел войны, и вот приходится не на поле брани, а в здании Парламента – на своей самой что ни на есть гражданской работе – спасать людей от войны.

Вы меня простите, что не сумел сохранить жизнь погибшим, не сумел остановить безумие Кремля, не отстоял Парламент. Он не был «красно-коричневым», как называет его прокремлевская пресса. Наш Парламент был совокупностью самых разных мировоззрений и общественных течений и серьезно повзрослел, накопил опыт и знания, стал профессиональным и компетентным. Он-то и был сердцевиной демократии, пусть еще очень несовершенным, но тем не менее именно ее основным признаком.

Я старался служить России честно, сам учился, отдавал отчет тому высокому доверию, которое вы оказали мне, избрав Председателем Парламента. Я признателен народу, поддержку которого постоянно испытывал. Нужно ли мне сохранить себя? Я не уверен, что хочу остаться живым. Я уверен в том, что хочу, чтобы остались живы вы, чтобы вас встретили ваши семьи, ваши избиратели, наш народ. Поэтому призываю покинуть здание – я верю офицерам, которые дали слово вывести всех из здания и доставить к станциям метро. Я несу за вас ответственность. Жизнь продолжается. Будьте здоровы. И – прощайте.

Стихи о сражающемся парламенте

Геннадий ИВАНОВ

4 октября 1993 года

Мчатся тучи, вьются тучи…

Мчатся тучи, вьются тучи.Но чтоб так?! Страшится взгляд.То летят не камни с кручи —Убивает брата брат.Вот еще один снаряд.

Помутился, что ли, разум?Покосились ли миры?От кого идут приказы?Уж не с Лысой ли горы…

Это бесы? Им не больно?Боже, что они творят.Ну довольно вам, довольно!А у них глаза горят…Вот еще один снаряд.

Мчатся тучи, вьются тучи.Закрутило, замело.Мать, ребенок… Бей до кучи!На Москве гуляет зло.

Люди, прячьтесь, убегайтеИ сидите в уголке —И к иконам припадайте,И к Матфею, и к Луке…

Там священника убили,Здесь убили казака,Сколько сотен уложилиТанки – чудо ВПК…

Люди гибнут, разрываетИх на части, жгет огнем,Кто-то кровью истекаетВ Белом доме белым днем.

День-то солнечный и ясный,Но в глазах моих темно.Крик о помощи напрасный.Вот еще снаряд – в окно…

То летят не камни с кручи.Люди гибнут не в кино.Мчатся тучи, вьются тучи,Над Кремлем темным-темно.

Исподлобья взгляд несмелый,свечи и цветы кругом…Дом Советов белый-белый, —разбомбленный черный дом.Демократы, автоматы,сумасшедший белый свет,в касках русские солдаты,пуль свистящих красный след…Что ж вы, гады, в самом деле…Всех расстрелянных – сожгут…Мы стояли две недели,в дождь и снег стояли тут.А какие песни пели,ежась над костром ночным!..Что ж вы, гады, в самом деле:разрывными – по своим…Бэтээры, кровь и стоны,лиц погасшие черты…Здесь теперь – цветы, иконы,свечи, слезы и цветы…Демократы, депутаты…Тщетно сына ищет мать…Где ж вы, бравые солдаты?Приходите пострелять…Нас еще в России много —не утративших корней,и следят за нами строгодерьмократы всех мастей.Дышит смерть в их липких лапах,встал ОМОН зверьем тупым…Стадиона трупный запах,белый дом как черный дым…

Я убит в «Белом доме»,Помяните меня!Бэтээры и танкиНе жалели огня.Вертолеты кружили,И горел «Белый дом».Стал он многим могилойИз укрывшихся в нем.

Я убит в «Белом доме»,Не жалейте меня.Мертвый сраму не имет,Свою долю кляня.Стыд, позор, униженье —Это участь живых,Тех, кто милости проситУ сатрапов чужих.

А предатель-таманец,Расстрелявший меня,И иуда-рязанец —До последнего дня,До конца они будутПри бесчестии жить.И от крови им рукиНикогда не отмыть!

Я убит в «Белом доме»,Свою чашу до днаВыпил я, но при этомЧесть моя спасена.Я убит в «Белом доме».Видно, участь мне пасть,Как отцы умиралиЗа Советскую власть!

Свои своих из-под брони косили.Не хочется ни верить, ни служить.И все же без Москвы жила Россия,без армии России не прожить.

Виновные ответят поименноза пулеметно-пушечный расстрел.Но наши офицерские погоныГосподь еще снимать нам не велел.

Грешны перед народом и державой,пред верою и совестью грешны.И все-таки мы не имеем правауйти до окончания войны.

Пускай неувядаемым позоромпридворные овеялись полки, —есть в армии законы, по которымгрехи смывают сами штрафники.

Отныне не кричать: «Москва за нами!»Но, стиснув зубы, верить под огнем,что русское прострелянное знамямы все-таки поднимем над Кремлем.

Владимир Бушин

Я убит подо Ржевом…

Я при пушечном громе,Но не в дальнем краю,А в Москве, в «Белом доме»,Жизнь окончил свою.Дни за днями помчатся,То шурша, то звеня,Но уже, может статься,Вы отпели меня.Было б думать напрасно,Будто смерть не страшнаВ этом доме прекрасномНа восьмом, у окна.Был он Белым по праву,Но, став Черным тогда,Он пребудет КровавымС той поры навсегда…Я вначале был ранен,А в полпятого дняДва омоновца пьяныхПристрелили меня.Я не стал признаваться,Видя злость их и пыл,В том, что мне восемнадцать,Я еще не любил.Ведь они не щадилиИ моложе, чем я.Ныне все мы в могиле —Нас большая семья.В стенах Черного домаПламя жрало меня.Все там, словно солома,Гибло в смерче огня.Что вдали и что близко —Все огонь поглотил.Там была и расписка,Что я гроб оплатил.Полный скорби и гнева,Пал я с мыслью о том,Что убит подо РжевомДед мой в сорок втором.Деду легче, быть может, —Чужеземцем был враг,А меня уничтожилСвой подлец и дурак…Я сгорел в этом домеНа восьмом этаже.Ничего больше, кромеТени в вашей душе.Хоть частичку России Заслонил я собой,Но узнать был не в силе,Чем закончился бой.Если вы отступили,Если бросили флаг,Как мне даже в могиле,Даже мертвому – как?Как хотя бы немногоОбрести мне покой?Как предстать перед БогомС болью в сердце такой?Даже если мне в душуЕго речи вошли: —Против танков и пушекЧто вы, сын мой, могли?..Но отдал не напрасноЖизнь до времени я.Есть на Знамени КрасномНыне кровь и моя.Лишних слов тут не надо.Но – всегда вас табун —Что ж не видел вас рядом,Патриоты трибун?А вот справа и слеваОщущал всем нутромТех, кто пал подо РжевомВ страшном сорок втором.Наш союз не разрушатНи года, ни снаряд,Наши гневные душиНад Россией парят.Это левым и правымНадо крепко бы знать,Если в доме КровавомСоберутся опять.А убийц не укроютНи закон, ни броня…Я убит в этом доме —Кто заменит меня?Что, по слову поэта,За народ и за власть,Если сужено это,Шагом дальше упасть.Но на радость ОтчизнеИ на горе врагуЯ желаю вам жизни —Это все, что могу.

Дом советов стал братской могилой