Русская модель эффективного соблазнения - Филипп Богачёв

–Сколько придурков с тобой сегодня пытались познакомиться?

–Много….

–А скольким ты дала… телефон?

–Ни одному.

–Люблю быть первым.

Протягиваю палм, она записывает телефон. Мило болтаем, ухожу. Позже она замечает меня, общающегося еще с одной девочкой. И, кажется, еще с одной.

Этап знакомства закончен. Хорошо сыграно на разрыве шаблона, хороший вариант игры на контрастах.

Привлек: Через некоторое время я ей звоню, ведет странный разговор. Она послана, телефон вычеркнут из записной книжки. Есть еще с кем общаться. Через пару недель встречаю ее в общей тусовки в компании нашего общего знакомого, который, по странному стечению обстоятельств, в этот вечер тоже был в том же клубе. Ай молодец. Ну что же, пусть оно будет, как будет. Девочка показывает невербальные знаки внимания.

Через пару недель я ей звоню, вызваниваю на встречу. Встречаемся в метро, идем в одно ближайшее место, где меня хорошо знают, вкусное пиво и достойное мясо. Попутно прошел проверку «на опоздание». В кабаке. Почему-то решил, что будет полезно ее угостить. Она заказывает коктейль. Я – много еды. Разговор идет в сторону «какая она странная, но хорошая». Эту лапшу я игнорирую. Выходим из бара.

Сблизился: Ловлю машину. Она говорит, что в 11 должна быть дома. Сейчас семь. Я говорю, что времени более чем достаточно, благо живем в пределах 2 станций метро. Куда мы едем? – ко мне, в гости. В машине есть достаточно сильная кинестетика. Дома начинается традиционный цирк одной малолетки. Выясняется, что ей 16 лет. Я откровенно начинаю стебаться и валять дурака включается очень жесткая кинестетика, девочка возбуждается. Что-то мне подсказывает, что сейчас будет весело. Началось:

– Филипп, я тебя не хочу!

– У тебя осталось 2 секунды, чтобы передумать.

– Только обещай, что никому не расскажешь про то, что сейчас будет.

– Конечно.

Срывается в душ.

Дальнейшее не помню.

В дальнейшем еще встречались несколько раз. Выявилось большое количество типичных малолетних тараканов. На эту девочку был положен болт. Через полгода она позвонила и попросила одолжить денег. С тех пор я ее не видел.

Что было сделано хорошо: я ее таки соблазнил.

Что можно было сделать лучше: Соблазнение через 2 дня после знакомства и дикую травлю тараканов.

Комментарии к последнему пункту: оно того не стоит.

Что использовалось для соблазнения: срыв крыши, невербальная коммуникация.

В этом отчете вы вообще не найдете диалогов, ибо я знаю на языке страны этой девушки всего несколько слов. И слова эти (Фольксваген, Шмайсер, Хенде хох, капут, данке, я-я, найн, дас ист фантастиш) не очень-то подходят для ведения диалогов с девушками. Девушка же, о которой пойдет речь, по-русски, как выяснилось, понимает еще меньше: дальше «Спасибо» и почему-то некоторых местных идиоматических выражений ее познания не распространяются.

А дело было вот как. Я готовился к свиданию с нормальной русской девушкой. А она взяла и не пришла, чем лишила себя нескольких весьма приятных часов в моем обществе (речь шла всего лишь о совместном походе в боулинг-клуб и матче между нами, призом в котором была бутылка шампанского, а вы о чем подумали? :)). «Ну, сама себе злобный мегакиборг» – подумал я, и поехал уже было домой, но дернуло меня почему-то заехать на Манежную площадь – проглотить несколько кусочков сырной пиццы и, возможно, встретиться с кем-нибудь из знакомых, которые туда что-то зачастили. Позвонил одному – он уже дома, второй – тоже, и ехать никуда не хочет. Прошелся по Манежке – нет решительно никого знакомого. Ресурса тоже нет, да и накачивать его не хочется особо. Пицца уже переварилась, а я все стоял и слушал самодеятельный концерт самодельных рок-музыкантов, которые играли почему-то только репертуар группы «Ария» и ее останков. Пели, надо сказать, весьма неплохо, хотя и были не совсем трезвы.

И тут...ой, что это? Девушка? Нет, это не просто девушка, это очень приятная девушка. Лет двадцать, может, чуть больше, с очень неплохой фигуркой (разве что совсем небольшой животик ее портит, но это фигня), светленькая, глазки голубые и такие наивные... Стоит и тоже их слушает. У меня мгновенно появляется...ммм...назовем это ресурсом, я подхожу к ней сзади, чуть-чуть приобнимаю, и полушепчу на ухо «Нравится?»

И тут мне порвали шаблон. Жестоко и ровно пополам. Она поворачивается ко мне, что-то говорит, и я с ужасом понимаю, что я ровным счетом ничего не понимаю из того, что она сказала! «Немецкий» – подумал я.

Честно скажу – в тот момент я думал о том, чтобы отойти от нее. В голову полезли всякие нехорошие мысли: «Она с группой, она ненадолго, она побоится куда-то поехать, бла-бла-бла...» Я уже почти отошел, но тут проявила себя та часть личности, которая молчала уже больше полугода. «Интересно, а что будет, если я это сделаю?» – прозвучал где-то в глубинах подсознания подленький голосок. «Заткнись!» – хотел уже было закричать этой части я, однако тут мне почему-то пришли на ум слова другой крайне замечательной девушки о том, что язык лучше всего учить с его носителем, причем находясь под одним одеялом. Правда, изучение немецкого в мои планы не входило, но вдруг она еще и английский знает?

– Ду ю спик инглиш? (вообще-то мои познания в английском ограничиваются институтским курсом технического языка, поэтому слово semiconductor я переведу свободно, равно как и тысячи подобных слов, а вот на слух воспринимать, или что-то говорить – нафиг, в грамматике я полный ноль)

– Найн.

Вот ведь блин. Ну что ж, значит, будем объясняться жестами. Аккуратно вытаскиваю девушку из круга слушателей.

– Май нейм из Сергей. Сергей я, поняла? А теперь пойдем со мной, я покажу тебе Москву.

И нежно так, за талию, веду ее в направлении Госдумы. Девочка упирается, но я все так же нежно подхватываю ее на руки, и дальше несу. К– нет, особого К+ тоже, но взгляд, которым она на меня смотрела, запомнится мне на всю жизнь. Вероятно, только сейчас она поняла, почему они не победили нас во вторую мировую войну.

– Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и пойдем гулять за ручку, или в обнимку, или я тебя понесу. Андестенд?

Ни фига. По глазам видно, что ни фига. Ставлю ее на землю, и обращаюсь к первой попавшейся парочке: «Вы знаете немецкий?»

Не знают. Вторые тоже не знают. И третьи не знают. Что, неужели никто из них не учился в МГИМО? Вот гады. В конце концов, впав уже просто в отчаяние, кричу на полплощади: «Ну хоть кто-нибудь тут знает немецкий язык?»

В большинстве глаз, обернувшихся на крик, лишь удивление. В большинстве, но не во всех, к счастью! Подошедший парень немецкий, судя по всему, знал.

– А что надо-то?

– Да вот, понимаешь, с немкой познакомился, она по-нашему ни бум-бум, по-английски тоже. Поможешь пообщаться?

– Ну... давай, только недолго.

– Переведи ей: «Меня зовут Сергей. Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и я покажу тебе Москву. Не бойся, ты в безопасности, я за тебя отвечаю».

Парень какое-то время думает, потом что-то ей говорит, получает что-то в ответ.

– Она говорит, что ты сумасшедший.

– Скажи ей, что у нас в России все такие, и у нас так принято. Скажи, что это наше гостеприимство такое.

То, что она отвечает, можно уже не переводить. Я знаю теперь, как звучит слово «Сумасшедший» по-немецки.

– Спроси ее, откуда она.

– Из Германии, из Берлина.

– Скажи ей, что Германия – прекрасная страна. Спасибо.

И, не дав девочке опомниться, снова беру ее на руки, и несу дальше. Калибрую попутно некоторое количество К+, девочка уже обнимает меня за шею, и смеется. Поскольку дури мне не занимать, я доношу-таки ее до палатки, и там...а вот и облом. Вина там нет. И вообще, кроме пива, ничего. Ну, пиво так пиво. Покупаю «Ярпиво» (да, знаю, что гадость, а куда деваться?), два пластиковых стаканчика, и веду совершенно ошалевшую девушку по направлению к Театральной площади, попутно впаривая ей по-русски о том, какой замечательный у нас Кремль, и как называется эта башня.

Господа, вы можете мне не верить, но именно мой монолог, а не кинестетика, и не мои действия, и рванули девушке крышу. Именно то, что она ни слова в этом не понимала, и делало ее глаза с каждой секундой все более ошалелыми. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Я просто это видел. Так что языковой барьер – это не проблема, а достоинство.

Так вот, идем мы, значит, себе, я разлил по стаканами пиво, и тут меня останавливает милиционер, на предмет проверки документов. А из документов у меня с собой – только международная карточка журналиста, кою я ему и показываю. Серый брат, разумеется, тут же успокаивается, а вот девочка наоборот, заводится, буквально отбирает у меня корочку, видит надпись «Press» на обложке, многозначительно хмыкает, и показывает вздернутыми бровями, что удивлена. Ну ОК, дорогая, удивляйся дальше. Такие тут журналисты.

Театральную площадь мы проходим, переходим дорогу, и идем по направлению к Лубянской площади. Тут девочка снова начинает упираться, и что-то говорит мне. Ну, тут даже язык не надо знать – она беспокоится, куда же мы идем. Останавливаюсь, обнимаю ее обеими руками (вы пробовали это делать, держа в одной из них пиво, а в другой стакан? Нет? Попробуйте как-нибудь на досуге), и, стараясь сделать свой взгляд как можно более спокойным (а крышу мне тоже рвет весьма замечательно, надо сказать, и это ох как сложно!), говорю ей, что все будет хорошо, что она в безопасности, что мы скоро вернемся, что мы идем в одно приятное место, и еще что-то такое. Господа, я не могу привести точных слов по одной простой причине – я их просто не помню. Я никогда не соблазнял иностранок, и от необычности общения моя крыша уехала далеко и надолго. То есть это я сейчас понимаю, что крыша уехала, а тогда я чувствовал себя откровенно пьяным. Девочка, видно, успокаивается, и мы продолжаем движение. Девочка свободной рукой обнимает меня. О как! Пошли, дорогая, я покажу тебе Москву.