Книга 1. Чужак. Сапсан и нетопырь. - Снег Север

Он бегло просмотрел собственно новости – придворные, светские, политические, полные намеков на какие-то обстоятельства, которые, несомненно, были хорошо известны читателям, но совершенно непонятны Дару… После новостей шли авторские статьи на разные темы – их Дар решил прочитать дома. По давней привычке, любимой его позой для чтения, было – лежа, на диване или на кровати...

Потом он поглазел на витрину книжной лавки – покупать он пока ничего не собирался, книги оказались дороговаты, да и полиграфическое качество их еще так себе – все обложки безликие, в одну краску… Сначала надо у Гистоса в библиотеке покопаться – а самое интересное после можно и купить.

На афише театра «Волна» значилось: «Историческая драма «Стратег Катон». В трех действиях! В главной роли – несравненный трагик имперского театра Гур Таблий! Только три представления! Начало – в семь часов пополудни. Билеты – в кассе. Цена для рядовых легионеров, мастеровых и женщин с детьми – 1 денарий и 50 ассов, для остальных – 3 денария.»

- Посмотреть, что ли? Всего час остался…

Дар купил билет, заглянул под навес небольшой кантины, перекусил запеченной рыбой с морским салатом и бутылкой столового белого вина «Этрур». Затем направился в театр.

В зале собралось полсотни зрителей – почти исключительно легионеров, мастеровых и женщин с детьми, как показалось Дару. Сам он купил полный билет, поскольку ни с одной из этих групп себя не соотнес… Сцена первого акта изображала палубу корабля, а основное содержание драмы сводилось к неразделенной любви стратега Катона к некой патрицианке, которая вечно пропадающему в морских походах герою, предпочла вполне сухопутного щеголя, всегда готового к услугам… Два действия были заполнены страданиями моряка и флиртом патрицианки со щеголем. В третьем действии, стратег одерживал решительную победу над пиратами, возвращался домой и заставал свою возлюбленную в слезах – щеголь бросил ее ради выгодного брака с немолодой купчихой. Стратег, возмущенный вероломством соперника, вызывает того на дуэль, и отправляет в больницу минимум на месяц. Возлюбленная провозглашает стратега своим спасителем, после чего, остается ждать выздоровления щеголя, который «на ложе страданий» дает обещание порвать с купчихой и вернуться к патрицианке. А стратег, вполне удовлетворенный таким результатом, снова отправляется страдать в морской поход, произнеся на прощанье пятиминутный монолог о счастье любви… Дар отметил, что актриса, игравшая эпизодическую роль купчихи, была явно талантливее всех остальных, или, быть может, роль ей была ближе…

Зрители умеренно хлопали, вышедший по завершении спектакля антрепренер, пригласил «почтеннейшую публику» посетить на будущей декаде премьеру трагедии «Трибун Красс», Дар же пришел к выводу, что театрала из него не выйдет.

Домой он добрался только к ночи, когда Полог Богов вовсю сиял над городом. Окна первого этажа были темны – хозяйка, видно, уже спала. Дар только открыл дверь к себе, как ему под ноги кинулся Вакса – Дар оставил его свободно бродить по комнате, полагаясь на «джентльменское» поведение. Сейчас Вакса вел себя странно – он стоял напротив Дара, глядя на него, и издавал низкий угрожающий звук, негромкий, но вполне отчетливый.

- Эй – ты что? – Дар был в полном недоумении. Что такое втемяшилось в голову зверюге? Может – это результат экспериментов Гистоса, он же магию чует?

Но оказалось, что поведение свина никак не связано с его хозяином – он продолжал угрожающе гудеть, глядя на закрытую дверь. Это была не агрессия, а скорее предупреждение.

- Там кто-то есть? – присев возле кобайи и взяв его ошейник, спросил Дар. – Кого ты чуешь?

Кобайя вырвался из рук подскочил к двери и ткнулся в нее мордой. Он продолжал свое гудение – но наружу не рвался.

- Так. Сидеть здесь – стеречь! Понял? – отдал команду Дар. Вакса немедленно вернулся на средину комнаты и замолк. Дар снял пояс-цепь и, держа наготове, бесшумно подкрался ко входу, просканировав площадку и лестницу вторым зрением. Вроде, непосредственно за дверью – пусто… Затем приоткрыл дверь и выскользнул наружу. На пределе видимости, он заметил мелькнувшую в конце переулка человеческую фигуру. На всякий случай, обошел вокруг дома – никого.

Когда он вернулся к лестнице в мансарду, окно в первом этаже приоткрылось, и женский голос тихо спросил:

- Господин Дар, это вы?

- Я, госпожа Наста, не волнуйтесь. – также тихо отозвался Дар.

- Что-нибудь случилось?

- Ничего, всё в порядке. – Дар подошел к окну, Наста, в белой полупрозрачной рубашке, стояла у приоткрытой створки, глядя на Дара каким-то странным взглядом.

- Мой свин чего-то забеспокоился – почуял, что у дома бродит чужой. Но я всё осмотрел – никого нет. Наверное – случайный прохожий…

- Мы живем близко от порта. А там всякая публика отирается… Недавно, на соседней улице, лавку ограбили… - Наста продолжала стоять и смотреть на Дара, словно ожидая чего-то. – Мне теперь гораздо спокойнее, когда вы у меня поселились, господин Дар. Теперь сюда никакой бродяга не сунется…

- Я такой страшный? – пошутил Дар. Он стоял уже вплотную к окну, его и Насту разделяли не более нескольких дюймов. Он ощущал ее дыхание – легкое, свежее.

- Нет, вы не страшный, вы – надежный… Не знаю как сказать лучше – я неученая… Но когда я вас увидела – в первый же день, когда вас Луций привел… в доспехах, с полным вооружением… я подумала – такому мужчине и оружия не надо, на него просто глянут, и постараются обойти, если с плохими намерениями… Я, наверное, чепуху болтаю…

- Нет, не чепуху… во всяком случае, мне очень приятно такое слышать, - смущенно ответил Дар. – Но вы не совсем правы – меня не раз пытались убить, даже не смотря на оружие…

Он протянул руку к женщине, и та, вдруг, схватила ее и поцеловала. В смятении, Дар едва не отдернул ладонь, но, повинуясь безотчетному порыву, приблизил лицо к ее губам. Наста жадно поцеловала его, затем еще, еще… Дар распахнул створки окна, и легким прыжком оказался в спальне женщины. Прозрачная рубашка, облачком тумана полетела на пол…

Через два часа Наста слегка отодвинулась и тихо сказала:

- Спасибо вам, господин Дар!

Дар еще раз поцеловал ее, и бесшумно собрался. Он уже хотел покинуть комнату так же, как вошел, через окно, но женщина рассмеялась:

- Мы же не дети, господин Дар! Идемте, я вас выпущу через дверь!

Не одеваясь, по-прежнему обнаженная, она прошла вперед, Дар последовал за ней. Он мельком бросил взгляд на приоткрытую дверь соседней комнаты – там разметался во сне десятилетний Луций. Наста уже отодвинула засов, поцеловала Дара на прощание, и закрыла за ним дверь.