2007 № 08 - Журнал «Если»

Такое же вмешательство извне (эпидемия и вакцина против нее) понадобилось для того, чтобы все человечество обрело телепатические способности в повести Вячеслава Рыбакова «Вода и кораблики»; или в результате прививок отказалось от агрессивных инстинктов («Возвращение со звезд» Станислава Лема). Самая симпатичная и толерантная картина эволюционировавшего человечества показана в рассказе Ильи Варшавского «Под ногами Земля», но и там не слишком понятно, эволюционировало человечество естественным путем или же просто перешло на рельсы другой биологической цивилизации, а наследственная память, телепатия и регенерация — заслуга не столько эволюции, сколько сверхвысоких технологий… Так что, как вы заметили, произведений на тему тотальной биологической эволюции человечества не так уж и много, и все примерно на один сюжет: космонавты после долгого отсутствия возвращаются на Землю и… в общем, особенно развернуться негде. Разве что в очередной раз написать историю, как обычные люди травят и преследуют людей, наделенных необычными качествами (например, телепатией, как в романе Дж. Уиндема «Хризолиды»). Впрочем, и там, чтобы часть населения обрела телепатические способности, понадобилась ядерная война.

Удивительно, но тема «тотальной эволюции» человека как вида фантастами не слишком любима. И правильно: ученые утверждают что эволюция человека уже закончилась, и если нас ждут какие-то сюрпризы, то они будут, скорее, на ниве именно технологической, искусственной эволюции.

Есть, впрочем, антиутопическая разновидность этого сюжета, где эволюция человечества приводит к «расщеплению» вида и появлению малоприятных существ — морлоков, которые гоняются за приятными существами — элоями. Сейчас эта тема отдана на откуп кино и трэшевым боевикам.

Чуть больше опрошенных — почти 14 % — полагают, что комфортное общество будущего (комфорт вполне может быть и виртуальным, что-то наподобие «Матрицы» братьев Вачовски) приведет человечество к деградации и вырождению. Модель, привлекательная для алармистов и создателей антиутопий (вспомним «Клетку для орхидей» Герберта Франке, да и те же марсиане Уэллса — продукт «интеллектуального развития» изначально близкой к человеку формы), однако на практике маловероятная. Деградация — тоже эволюция, хотя и не самая симпатичная, а эволюция человека, напомню, закончена. И все же отмечу, что в природе обычно деградируют паразитические виды, и в этом смысле труд и творчество — залог процветания человечества.

Но есть среди нас и тотальные пессимисты. Их не так уж мало: 12 % участников голосования полагают, что человечество самоистребится в результате глобальной войны или экологической катастрофы. Мрачный и любимый авторами апокалиптических антиутопий вариант… но, увы, вполне возможный. Дело в том, что против использования чудовищных разрушительных сил, находящихся в распоряжении современного человечества, не предусмотрено никаких выработанных эволюцией инстинктивных ограничителей; а на разум и здравый смысл надежда, честно говоря, слабая. Вдобавок, хотя каждому виду присущ инстинкт самосохранения, у человека этот инстинкт может «сбоить» как раз из-за скученности, перенаселения. Рост неконтролируемой агрессивности в таких условиях наблюдается у многих высокоорганизованных социальных животных — например, крыс. Парадоксальным утешением может послужить то, что, превратившись в силу глобального масштаба, человечество все же не сравнилось по самоистребительной мощи с другими природными силами; падение гигантского метеорита или мощные цунами, глобальное потепление или похолодание могут расправиться с человечеством не менее эффективно; и помешать этому пока никто не в состоянии…

Возможность вытеснения человека с эволюционной арены другим разумным видом читателями «Если» практически не рассматривается: за нее проголосовало чуть больше одного процента. Фантасты тоже не очень охотно разрабатывают эту модель. Впрочем, можно вспомнить все тот же «Город» Саймака, где Земля отдана на откуп разумным муравьям и мутировавшим псам (и те, и другие получили разум не без человеческого вмешательства); Севера Гансовского с его отарками; Павла Амнуэля, заставившего в одной из своих новелл все человечество «потерять» разум. Возможно, эта идея подсознательно кажется нам уж очень обидной — недаром в вымышленном будущем человек уступает лидирующие позиции по собственной вине, создавая или принимая чуждый ему разум искусственно — случайно или целенаправленно. На деле эта модель не столь уж невероятна — эволюция биологического вида совершается в сравнительно короткий отрезок времени, в дальнейшем же любой биологический вид существует постольку и до тех пор, пока его не вытесняет другой, более приспособленный и занимающий примерно ту же экологическую нишу. Впрочем, человек — пока что существо уникальное, единственный достоверный носитель разума, и применимо ли это общее правило к нему, сказать трудно.

В три раза больше — около трех процентов участников опроса — проголосовали за совершенно невероятный, нолюбимый философами и фантастами вариант: человек избавится от бренной телесной оболочки и превратится в чистую энергию — как, например, у Артура Кларка в «Конце детства». Такое понимание грядущей судьбы человечества тесно смыкается с религией, недаром одним из первых, выдвинувших подобный тезис, был религиозный философ Тейяр де Шарден в своей «Точке Омега». Вариант симпатичный еще и потому, что снимает множество противоречий, которые обещает «материальная эволюция»: человек в форме чистой энергии превращается в некое могущественное существо, способное перемещаться среди звезд, времен и пространств, занятое познанием мира и свободное от «низменных» инстинктов… Замечательная перспектива, а главное, настолько невероятная, что здесь можно строить самые фантастические гипотезы, чем, собственно, с удовольствием и занимаются фантасты — например, Г. Л. Олди в своей новой космоопере «Ойкумена».

Чуть меньше 14 % читателей «Если» полагают, что человечество не изменится вообще. Самый скучный вариант, самый здравый и, кстати, самый правдоподобный. Но и самый бесперспективный — из современных нам видов дольше всего на арене эволюции продержались тараканы и мелкие ракообразные щитни, живущие в обычных летних лужах.

Мария ГАЛИНА

КУРСОР

«Локус»,

самый известный критико-публицистический англоязычный журнал фантастики, объявил своих лауреатов прошлого года. Лучшим НФ-романом читатели «Локуса» назвали «Конец радуги» Вернора Винджа, романом-фэнтези — «Привилегию меча» Эллен Кашнер, дебютом — трилогию Наоми Новик «Темрэр», книгой для юношества — «Зимних дел мастера» Терри Пратчетта. Лучшей повестью назван «Ракетный прорыв» Чарлза Стросса, в номинации «Короткая повесть» лидирует Кори Доктороу с его «Когда сисадмины правили Землей», а в номинации «Рассказ» — «Как заговорить с девушкой во время вечеринки» Нила Геймана. Его же книга «Хрупкие вещи» названа лучшим сборником. Среди антологий, как всегда, не было равных Гарднеру Дозуа с его очередным ежегодником «Лучшая научная фантастика. Выпуск 23». Биография знаменитого фантаста «Джеймс Типтри-мл.: Двойная жизнь Элис Б. Шелдон», написанная Джули Филипс, объявлена лучшей критико-публицистической книгой.