Маори - Алан Фостер

Домой они вернулись после захода солнца.

Глава 6

— Он вернулся! Вогель вернулся!

Коффин поднял глаза от бумаг, разложенных у него на рабочем столе, когда Голдмэн, словно ураган, ворвался к нему в кабинет. Прежде чем Элиас успел закрыть за собой дверь, Коффин расслышал возбужденный гул голосов сотрудников своего предприятия, занятых своей работой. По мере того, как «легкое», россыпное золото стало исчезать в жилах Отаго, его клерки и бухгалтеры стали постепенно возвращаться восвояси, на место прежней работы. Коффин позабыл все обиды и с радостью принимал их. Однако, ситуация изменилась в связи с кризисом, постигшим колонию. Многие «старатели» вынуждены были эмигрировать на историческую родину или куда еще, другие, скрепя сердце, согласились исполнять работу за меньшую плату, чем та, которая была у них до того, как их поразила золотая лихорадка. Лишь немногим ценным работникам Коффин мог назначить ту же зарплату.

Все сегодняшнее утро он провел в мучительных раздумьях относительно судьбы своей фермы «Реджис». Ему предлагали ее продать, а он не хотел. Продажа земли — это было для него все равно, что продажа собственной крови. Впрочем, предложение было очень выгодным и на удивление честным, учитывая те низкие цены, по которым в то время шла основная продукция фермы — овечья шерсть. Предложение о продаже поступило к нему от одной из посреднических фирм, за спиной которой легко угадывалась тень Розы Халл. Если она всерьез рассчитывала обмануть его при помощи столь примитивной уловки, то ей это не удалось.

Впрочем, это было неважно. Ему нужны были деньги, остро необходимы. Вместе с тем сама мысль о возможности продажи сотен акров первоклассной земли «Дому Халла» была мучительной.

Он был благодарен Элиасу за то, что тот оторвал его от тяжких раздумий. Да еще с такими новостями!..

— Где он? — воскликнул Коффин, вскакивая из-за стола и подбегая к Голдмэну. — Что он тебе сказал?! Получилось? Голдмэн кивнул на дверь.

— Я его еще не видел. Ко мне прибежал посыльный. Сказал, что Вогель направляется сюда. Я знал, что он сначала посетит именно наше предприятие, ведь это вы первым оказали ему поддержку.

— Нет, не я, — проговорил ласково Коффин и положил свою руку Голдмэну на плечо. Раньше он себе не позволял таких телячьих нежностей, поэтому Элиас был потрясен и застигнут врасплох. А Коффин тем временем добавил: — Это ты первым оказал ему поддержку, Элиас. Поэтому-то он и направился сначала к нам.

— Но главное, сэр, заключается в том, что он вообще вернулся, — придя в себя от потрясения, проговорил Голдмэн и улыбнулся.

— Это да, но с какими новостями? Вот вопрос!

— Боюсь загадывать, сэр, но думаю, что новости будут хорошими. На это указывает уже сам факт его возвращения. Мы-то знаем с вами, что если бы у него ничего не получилось, он бы и не появился больше здесь, — осторожно сказал Голдмэн.

— О, не накаркай, Элиас! Ладно, пошли же! Встретим его. С этими словами Коффин торопливо вышел из кабинета и стал спускаться по лестнице на первый этаж. На них поднялось сразу несколько десятков голов сотрудников фирмы, которые прервали свои дела, чтобы посмотреть. В последнее время они ни разу не видели своего босса в столь возбужденном состоянии.

Вогель уже ждал их. Он стоял в холле, словно волшебный эльф, выпятив грудь и горделиво оглядываясь по сторонам. Сотрудники «Дома Коффина» тщетно пытались делать вид, что не обращают на него внимания. Многие знали Вогеля и быстро распространили все необходимые сведения о нем по кабинетам и рабочим комнатам. Глаза Вогеля широко раскрылись, по лицу расплылась широкая улыбка, как только он заметил спускающихся к нему Коффина и Голдмэна.

— Коффин! Элиас! — вскричал он со свойственной ему бесцеремонностью.

Еще секунда, и все трое взволнованных мужчин стали обмениваться горячими рукопожатиями. Затем улыбки на лицах Коффина и Голдмэна сменились выражениями озабоченного ожидания. Голдмэн старался говорить небрежным тоном, но у него не очень получалось:

— Хорошо выглядишь, Юлиус. Надеюсь, Лондон принял тебя с благосклонностью.

— Ах, да, — ловко проигнорировав довольно прозрачный намек содержавшийся во фразе Элиаса, ответил беззаботный Вогель. — Все прошло на уровне. Театры, концерты, парады. Все ослепительно и прелестно. Но я все равно скучал по Новой Зеландии.

— Не томите же! — воскликнул торопливо Коффин. — О своих светских выездах расскажете потом. Как насчет займа? Вам повезло в этом деле?

Вогель стал внимательно изучать ногти на своих руках.

— Самую малость. Они там оказались, знаете ли, большими-пребольшими скептиками. Мы здесь с вами даже не ожидали, что они проявят такое упрямство. Вы меня предупреждали, но я, честно говоря, был склонен их недооценивать. В конце концов Английский Банк это совсем не то, что Новозеландский Банк.

— Как они вас приняли? — спросил Коффин.

— С еле скрываемым презрением. Несмотря на это, мне удалось выбить из них кое-какие небольшие кредиты для колонии. — Когда он поднял на своих собеседников глаза, в них играли хитрые искорки. — Я подробно описал им наше отчаянное положение. Убедил в том, что мы балансируем на самом краю пропасти.

Коффин нахмурился.

— Странный способ убеждения банкиров в необходимости новых инвестиций…

Вогель покачал головой и улыбнулся.

— Вы так и не удосужились полистать последние экономические журналы, как я погляжу, господин Коффин, не так ли?

Это было в его стиле. Он был столь же тактичен, как и акула. Правда, и столь же проворен. Коффин ощутил, как внутри него начинает подниматься волна злости и раздражения против этого нахала.

Между тем он понимал, что упрек Вогеля попал в самую точку.

— Не успел, если честно, дорогой друг. Может, вы будете так любезны объяснить мне все это в доступных терминах и простых словах? Чтобы даже такой человек, как я, смог уловить суть?

— Разумеется. Видите ли… — возбужденно заговорил он, — самое главное заключалось в том, чтобы они поверили в то, что наша колония находится сейчас не только в эпицентре депрессии, но на самом краю бездны. Что катастрофа уже кусает нас за пятки. После этого все остальное оставалось делом техники. Нужно было просто дать им понять, что если они срочно не предоставят нам дополнительные займы, мы никогда не сможем вернуть им то, что уже должны. Таким образом, они потеряют не только интерес к нам, но и солидные капиталы, которые в свое время ухнули сюда. Передо мной стояла простая задача — припугнуть этих ребят. И надо отдать мне должное, я справился с поставленной целью.

После этого первого натиска я смог убедить их в том, что если нашей колонии сейчас подать руку помощи, наш бизнес расправит плечи и они получат назад все свои денежки, над которыми так трясутся. Я популярно рассказал им, что все наши нынешние неудачи объясняются прежде всего недостатком доверия к нам, что выливается в недостаток кредитов, а вовсе не органично присущей нашей колонии ущербностью и бесперспективностью. Больше того, я сказал им, что заем подстегнет цены на шерсть и зерновые, что явится для нас дополнительной подпоркой и предпосылкой делового успеха.

— Все это очень хорошо и интересно, — борясь со своим нетерпением и раздражением, проговорил Коффин. — Но скажите же наконец: они дали вам денег или нет?!

— Я уже говорил, что дали чуть-чуть… — пробурчал себе под нос Вогель и стал рыться в своем портфеле. Вытащив из него целую стопку каких-то бумаг, он сунул портфель к себе подмышку и стал листать документы.

Коффин и Голдмэн просто пожирали эту стопку глазами. Наконец, Вогель отделил от прочих пачку в сорок документов. Коффин заметил, что все листы выполнены отличной печатью. Вогель быстро просмотрел бумаги. Наткнувшись на один лист в самой середине пачки, он что-то удовлетворенно пробормотал, затем передал всю стопку Коффину.

Роберт Коффин был грамотным человеком, однако, ему трудно было что-либо быстро понять в тех бумагах, которые ему отдал Вогель. Поэтому он нетерпеливо сунул всю пачку Голдмэну, который как профессионал в финансах мог все сделать гораздо быстрее.

— Ну, о чем там сказано? — взволнованно спросил его Коффин.

Голдмэн нацепил очки, вытащил из пачки одну бумагу и стал читать вслух:

— Дать согласие на выделение Новозеландской Колонии нового кредита в размере… — Он судорожно сглотнул и продолжил: — в размере… десяти миллионов фунтов стерлингов!

Эта фраза тут же привлекла внимание всех, кто работал поблизости от того места, где стояли Голдмэн, Коффин и Вогель.

— Что?! Дай посмотреть! — вскричал Коффин, отбирая у Элиаса заветную бумагу.

Прочитав последнюю строчку собственными глазами, он поднял взгляд на Вогеля, который небрежно опирался на свою трость и весело улыбался.

— Это так. Для начала. — Он взял бумаги из онемевших рук Коффина и положил их обратно в свой портфель. — Когда мы истратим эту сумму, я собираюсь отправиться в Англию за другими десятью миллионами.