Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Русская современная проза » Аквариум (сборник) - Евгений Шкловский

Аквариум (сборник) - Евгений Шкловский

Читать онлайн Аквариум (сборник) - Евгений Шкловский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 112
Перейти на страницу:

– Хорошая псина, – дрогнувшим от умиления голосом проговорил Костя. – Божья собака… – Даже в носу защекотало, так ему стало радостно. Розовато-серое нежное брюхо было благой вестью. Он провел по нему ладонью и удовлетворенно констатировал: – Теплое мягкое пузо. – И добавил, словно разъясняя кому-то: – Теплое мягкое пузо Божьей собаки.

Он еще больше умилился.

– Так, значит ты, Божья собака? – обратился он к кудлатенькой. – Тебя послали ко мне, да?

Пес, все так же лежа на спине, слегка подергивал задней лапкой в том же ритме, в каком Костя почесывал его брюхо. Протянув руки и бережно обхватив упругое мохнатое тельце, Костя ожидал, что пес не преминет извернуться и выскользнуть. Но тот, похоже, даже и не помышлял об этом, предоставляя себя в его полное распоряжение. Хочет Костя взять его на руки? Пожалуйста, пусть берет.

Костя взял, поднял, пошел, сам не отдавая себе отчет, зачем и куда.

Нес, прижимая к груди и испытывая переполняющее, рвущееся наружу торжество: воистину Божья собака! Он уже почти нисколько не сомневался в этом. Нет, не случайно он ее встретил и не случайно теперь прижимает к себе теплое живое тельце, такое беззащитное и неожиданно покорное.

В палатке было сумрачно, однако, когда он откинул полог, кто-то там в глубине зашевелился.

– Заходи, – сказал он, подталкивая пса вперед, внутрь. – Живи у нас, тебе будет хорошо…

– Эй, ты, убери отсюда этого шелудивого, слышь? – раздался недовольный голос Димки Васильева. – Убери, а то я его чем-нибудь огрею. – Вслед за этим послышалось какое-то шебуршание, легкий собачий взвизг. – Уйди, скотина, отвали, говорю! Нечего тут блох раскидывать!

В сумраке мелькнула собачья тень.

Костя едва успел перехватить пса, ринувшегося к выходу, и снова взял его на руки, – тот беспокойно дышал и поскуливал. – Давай-давай, гони его отсюда в шею, – не унимался Васильев. – Вали с ним отсюда!

– Сам вали! – мрачно сказал Костя.

– Нет, ты чего, не понял, что ли?

– Сам вали, – твердо сказал Костя сквозь поднимающуюся в нем горячую волну благодати, сквозь тихую кротость и снова опустил песика на пол.

– Ах так, – буркнул Дмитрий, и тут же рядом с Костей шлепнулся чей-то тяжелый рифленый ботинок.

Песик занервничал.

– Сволочь! – сказал Костя. – Гад!..

На минуту полог закрылся за ним, но только на минуту. Собачки на руках у него уже не было.

– А ну скажи: Божья собака, – повелительно и твердо потребовал он. – Ты слышал?

– Вот еще… – хихикнул Васильев. – С чего бы это?

– Скажи, а не то пожалеешь, – Костя был непреклонен. – Считаю до трех…

При счете «три» Дмитрий вдруг услышал шорох летящего предмета и над головой у него скользнул и, ударившись о натянутую стенку палатки, отрикошетил небольшой, но вполне увесистый камень. Самый настоящий.

– Свихнулся? – в голосе Димки послышались возмущение и испуг.

– Говори: Божья собака! – Костя снова занес руку.

– Совсем крезанулся, да?

Снова пролетел и отрикошетил камень. Тоже довольно крупный.

– Ну!

– Да отъе… ты со своей Божьей собакой, – отступил Дмитрий, косвенно выделив-таки требуемые слова. Заладил: Божья, Божья… Ну пусть Божья, – быстро проговорил он, видя, что Костя отводит для броска руку. – Божья собака…

– То-то же, – удовлетворенно сказал Костя и сбросил полог, не обращая внимания на доносившуюся из палатки ругань. – Божья собака и есть…

ОБРАЗ

Свеча никак не хотела держаться и все норовила завалиться, кренилась медленно. В последний миг Валера успевал-таки перехватить ее и вновь вернуть в вертикальное положение. Ну же! Эх, мать твою! И тут же испуганно прикрывал рот ладонью: совсем сдурел! А свеча вновь кренилась и точно упала бы, если бы он ее вовремя не подхватывал. Ну никак не желала, подлая, словно нарочно, хоть ты что!

С икон на него печально, едва ли не с состраданием взирали большими темными глазами. Может, даже сурово и осуждающе. Не заслуживал он (и правильно!), но хоть свечку бы дали установить, снизошли, зажечь бы дали, чтоб все путем, а уж потом… Но вот свечку-то и не давали (за что? то есть понятно, за что), хотя он для того и пришел, и принес, и повесил, и, может, на колени сейчас встанет – вот свечку утвердит и встанет непременно, осознавая всю свою гнусность.

Храм сквозил пустотами и зиянием, брешами и выемками, ущербинами и дырами, сквозь которые сочилась вышняя голубизна и кое-где золотился солнечный луч… Повсюду пыль, щебень, разруха. Голуби гнездились под куполом, где на неведомо как образовавшейся почве прорастали чахлые кустики, а в одном месте даже поднялось тоненькое деревце. Лишь кое-где на стенах едва заметные остатки краски и даже, если приглядеться, контуры фигур – следы былой росписи.

За стенами жаркий летний полдень, а здесь – полумрак и прохлада, будто уже воцарился вечный покой, еще более всеохватный и неколебимый вследствие разоренности. Покой с затхлым привкусом распада.

– Матерь Божья, – заплетающимся языком бормотал Валерий, воюя со свечкой, – Матерь Божья, пресвятая Богородица, – выталкивал он неведомо откуда взявшиеся в нем слова, очень похожие на те, которые и должны были здесь произноситься.

Иконы он поставил на выступ в стене, с Богородицей посередке, чуть повыше человеческого роста, но так, чтобы можно было дотянуться и прилепить перед ними свечку.

– Матерь Божья, – лепетал он хрипло, – знаю, грешен, но дай хотя бы свечку поставить. чтобы помолиться тебе, заступница! Не дай пропасть, смилостивься, пресвятая, нет сил моих больше, и не гляди так строго, сам все знаю и понимаю про себя, душа болит, – подхватывал свечку, наклонялся за выпавшим из неловких, словно деревянных пальцев спичечным коробком. – Ну встань ты, стерьва, что ж ты со мной делаешь! – возмущался он. – Что ж ты со мной так, я ведь с добром пришел, образ решил вот вернуть в храм, в дом, на место, помоги, если можешь, помилосердствуй!

Свеча неожиданно встала вертикально, пристыла к затвердевшему воску, прекратив свое непристойное поведение. От неожиданной фортуны Валера даже опешил, оглянулся в растерянности. Снова чиркнул спичкой, сломал. Еще. Наконец свеча загорелась, сначала крохотным совсем, а потом тонким и высоким пламенем, осветив образа колеблющимся неярким светом, блики заскользили по тонкому, смуглому, в красновато-золотистых тонах лику Богородицы, глаза смотрели печально – на него, на Валеру, младенчик Христос к ней тянулся, а она смотрела именно на Валеру, словно погрузившегося в какой-то смутный сон…

– Лицо у тебя великое и скорбное, правильно, сокрушаешься о нас, как и о сыне своем, и я, если подумать, тоже сын, мы все сыновья, так что сокрушайся и плачь, моли Бога за нас, вот и я тоже плачу и рыдаю, – обтирая ладонью действительно выступившие слезы, растроганно говорил Валера. – Матерь Божья, если слышишь меня в этом разрушенном доме, устал я, правда, нет мне покоя, душа болит и страждет, освободила бы ты меня от этих мук… Теперь ты на своем месте, здесь тебе будет лучше, а я к тебе буду захаживать, проведывать. Если б ты смилостивилась, а то ведь во мне ничего нет, кроме мрака и отчаянья, трудно с этим жить, убиенный преследует, хоть я и не виноват, сладу с ним нет никакого, но ведь сам посягнул… Дай отдохнуть, Пресвятая, век тебе буду благодарен, свечку каждый день ставить буду. Знаю, что все пропил, но еще чувствую немного, на коленях готов пред тобой стоять, только избавь!.. – Валера с трудом опустился на колени, перемогая болезненность от острых кусочков щебенки. – Мать в детстве говорила, что именно тебе надо молиться, в тебе больше всего милосердия, даже больше, чем у сына твоего, хоть он и отдал себя в жертву… Она-то говорила, да я не молился, прости путаника, ведь пришел же я к тебе, хоть и не верил, и сейчас, если честно, тоже не очень верю. То есть, конечно, верю, но и не верю тоже. Не знаю, как это получается – и то и то во мне. Даждь нам днесь!..

Смотрел он уже не на образ, а в купол, сразу отдалившийся, едва он только прилег, верней, завалился, почти незаметно для себя, устав стоять на коленях (и больно было), но даже в таком положении продолжал душеспасительную беседу. Под куполом же перепорхнул голубок, стряхнув долгодневную пыль, тут же золотистой завесой повисшую посередке храма.

Неожиданно хорошо и покойно лежалось здесь, на грязном каменном полу, можно сказать, во прахе, будто давно к этому стремился, и вот, достиг…

ФЕДРА

Может, это было связано с возрастом, а может, и с натурой, энергичной и деятельной, но воскресные дни давались Софье Игнатьевне труднее всего. Добро бы еще пасмурно и дождь, когда хочешь не хочешь, а вынуждена оставаться дома, и тогда можно почитать книжку, какой-нибудь роман Бальзака или Дрюона, просмотреть собранные заметки и материал к докторской, который таскала с собой в экспедиции именно для таких вот ничем не заполненных дней. Вчерне уже все было закончено, оставалось только привести в порядок, согласовать, прописать отдельные куски, но вот эта завершающая работа почему-то оказалась самой трудной, даже непосильной. Не хватало какого-то последнего толчка.

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 112
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Аквариум (сборник) - Евгений Шкловский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит