Император Крисп - Гарри Тёртлдав

— Есть.

Фостий глубоко и радостно наполнил легкие морским воздухом. Его соленый вкус и запах гнилой рыбы почти подсознательно напомнили ему, как пахло в окрестностях дворца. Впервые за прошедшие месяцы он ощутил себя дома.

Из небольшой лодки, только что привязанной к пирсу, вылез рыбак. Улов его оказался невелик — пара ведер макрели и ведро другой, менее ценной рыбы.

— Добрый день, — обратился к нему Фостий. Рыбаку было скорее шестьдесят, чем пятьдесят, и выглядел он смертельно усталым.

— Для тебя он, может, и добрый, — ответил рыбак. — А для меня день как день. Прошел, и ладно.

— Я дам тебе два золотых за эту лодку и еще золотой, чтобы ты забыл, что продал ее мне. — Лодка стоила никак не более половины золотого, но Фостия это не волновало. Деньги у него были, а самое главное — ему требовалось как можно быстрее убраться из Питиоса. — Не станет ли от этого день получше, а то и вовсе хорошим?

Он выудил из кошелька три блестящие золотые монеты и протянул их на ладони рыбаку. Тот посмотрел на них так, словно не верил своим глазам, и опустил ведро с рыбой.

— Юноша, — медленно произнес он, — я человек старый, но ежели ты надо мной издеваешься, то я задам тебе хорошую взбучку. Клянусь тебе в этом владыкой благим и премудрым.

— Я не издеваюсь, — ответил Фостий. — У тебя в лодке остались гамаки, лески и сети?

— Гамак только один — потому что в море я хожу один, — ответил рыбак, — но есть пара одеял, так что второй сможет спать в лодке. А снасть вся на месте. Пойди проверь сам, пока не купил, — не хочу, чтобы ты говорил, будто я тебя надул, хотя ты наверняка понимаешь, что сам себя надуваешь. В бочонке пресная вода — я набирал ее вчера. Так что если ты хочешь плыть долго, не приставая к берегу, то у тебя все есть.

— Неважно, чего я хочу. — Чем меньше Фостий расскажет рыбаку, тем лучше.

Он прошел по пирсу и заглянул в лодку. На корме лежали аккуратно свернутые сети; на колышки, вбитые в стенку крошечной каютки позади мачты, были намотаны лески с крючками. На палубе лежали два длинных весла. Фостий кивнул и отдал рыбаку золотые.

— Лодку ты держишь в порядке.

— А кто о ней станет заботиться, кроме меня? — отозвался рыбак.

Фостий помог Оливрии спуститься в лодку, затем залез сам и установил весла в уключины.

— Будь добр, отвяжи конец, — крикнул он рыбаку. Старик все еще рассматривал золотые монеты и слегка вздрогнул, услышав голос Фостия, но выполнил его просьбу. Лодка медленно удалилась от причала. Ее прежний владелец, казалось, был рад увидеть ее в последний раз. Подхватив ведра, он зашагал в город, даже не обернувшись.

Удалившись от причала на достаточное расстояние, Фостий опустил парус, привязанный к поперечной мачте. Как и у большинства видесских судов, то был простой квадратный лоскут, не очень-то пригодный для плавания против ветра, но вполне подходящий, если ветер попутный. Ветер сейчас дул с запада, а Фостий хотел плыть на восток. Так что, пока ветер не переменится, проблем не возникнет. Он повернулся к Оливрии:

— Ты знаешь что-нибудь о рыбной ловле?

— Совсем немного, да и о лодках тоже. А ты?

— Достаточно. С лодкой я справлюсь, если только погода не станет совсем скверной. И рыбу я ловить умею, хотя снасть не совсем такая, к какой я привык. Я у отца научился. — Фостий подумал, что он впервые просто признал, что отец научил его чему-то стоящему.

— Тогда спасибо ему и спасибо тебе. — Оливрия обернулась, наблюдая за тем, как удаляется за кормой Питиос. — Значит, с голоду мы не умрем?

— Надеюсь. Хотя никогда нельзя загадывать, когда имеешь дело с рыбой. Но если нам придется приставать к берегу, чтобы раздобыть еды, то немного денег Сиагрия у меня осталось. — И он похлопал по висящему на поясе кошельку.

— Вот и прекрасно, — кивнула Оливрия. — Так каков твой план? Плыть вдоль берега, пока не обнаружим имперский флот?

— Нет. Я хочу приплыть сразу в столицу. Там я гораздо больше узнаю о том, что происходит, а потом сразу направлюсь к главным силам армии. Там будет мой отец, а я должен находиться рядом с ним. Если бы я не намеревался так поступить, то какой смысл в побеге от фанасиотов?

— Полагаю, никакого. — Оливрия вновь посмотрела на Питиос. Город уже казался игрушечным, а дома в нем — словно вырезанными столяром для ребенка.

Не оборачиваясь, она тихо спросила:

— А что ты собираешься делать со мной?

— Как это — что?.. — Фостий резко закрыл рот. Вопрос был слишком важен, чтобы отвечать, не подумав. Через несколько секунд он продолжил:

— Настолько далеко я еще не загадывал. Единственное, что приходит мне в голову, так это то, что несколько ближайших дней мы сможем заниматься любовью, не опасаясь, что нас застанут врасплох.

Она улыбнулась, но не повернулась к нему.

— Да, мы сможем этим заниматься, если захочешь. Но что потом? Что станет со мной, младшее величество, когда ты вернешься во дворец?

В Эчмиадзине никто не называл его титула, разве только в насмешку или, что еще хуже, из фальшивой вежливости. Теперь Оливрия напомнила Фостию обо всем, что ждет его после возвращения: о евнухах, церемониях, титулах. Он вспомнил также, о чем давно уже не вспоминал — что именно Оливрия похитила и унизила его. Очевидно, она этого тоже не забыла. Так что вопрос она задала воистину острый.

Оливрия смотрела назад поверх морской глади на то, что оставляла в прошлом, а Фостий, глядя вперед, заглядывал в свое будущее. Он медленно произнес;

— Да, ты украла меня из лагеря. Но если бы не твоя помощь, то я не смог бы сегодня бежать из Питиоса. Насколько мне кажется, в этом мы с тобой квиты, но остальные наши отношения еще предстоит выяснить.

— А это означает?..

Быстро подумав, Фостий решил, что ее голос прозвучал тревожно. И неудивительно. Пока рыбацкая лодка не направилась в Видесское Море, она и командовала, и устанавливала условия их отношений. Она похитила его, в Эчмиадзине за ее спиной была власть ее отца и всех фанасиотов… но теперь она плыла с ним буквально в его будущие владения. И если Фостий желал мести, то она находилась в полной его власти.

— Если хочешь, — предложил он, — я высажу тебя на любом пустынном берегу и отпущу. Клянусь владыкой благим и премудрым, я сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать отца от мести тебе. Или…

— Или что? — едва не крикнула она. Да, ситуация изменилась, и это заставляло ее нервничать. Фостий глубоко вдохнул.

— Или ты можешь остаться со мной, пока мы не доберемся до Видесса и сколько захочешь после этого. Надеюсь, до конца наших жизней.

Она пристально посмотрела на него, гадая, несомненно, не ловушка ли это, предназначенная для того, чтобы сделать окончательную месть еще слаще.