Лилипут - Игорь Колосов

— Бен, успокойся и послушай меня внимательно. — Бен уловил в голосе босса нотку страха. — Подумай сам, как труп может «похудеть»? Я понимаю, ты что-то видел, но сам рассуди — сегодня утром обнаружили человека весом больше пятисот фунтов. А к вечеру (как ты говоришь) он стал меньше в несколько раз. Это похоже на бред, труп — это тебе не живой человек, да и живой — разве он может так сильно похудеть меньше чем за сутки?

— Мистер Кл…

— Не перебивай! Бен, подумай о том, что я тебе сказал, и успокойся. Ты что-то напутал… нет-нет, я не хочу сказать, что ты вдребезги пьян, вот тебе и мерещится всякая чертовщина. Нет, но и у трезвых людей, у которых, заметь, все в порядке с головой, случается всякое. Ничего страшного, все ошибаются.

В голосе босса Бен слышал нервозность и никакой уверенности в собственных словах. Судя по всему, хозяин пытался успокоить не только Бена, но и себя. Сегодня он уже один раз пережил потрясение — утром, когда привезли труп Хокинса. То, что предстало тогда перед его глазами, было просто невероятно, но Клинг вынужден был сказать себе, что это не галлюцинация, иначе пришлось бы признать, что точно такими галлюцинациями страдают и шериф, и доктор Лок, и еще несколько человек. И вот вечером звонит Ламбино и (он кажется совершенно трезвым) снова заводит речь об этом злополучном трупе. И если предположить, что он рассказывает сказки про то, чего быть не может, тогда можно назвать сказкой и то, что случилось утром, — мистер Хокинс не мог за одни сутки превратиться в такую тушу, что его с трудом втащили в окружной морг (и то через окно). Но Клинг видел все собственными глазами. Вот почему сейчас в его голосе не было той уверенности, с какой он обычно разговаривал с подчиненными.

— Бен, я понимаю, тебе неприятно находиться рядом…

— Мистер Клинг! — перебил его Ламбино. — Приезжайте сюда сами, прошу вас. Мне страшно. Я слышал какие-то звуки, когда открывал камеру первый раз, может, я ошибся, а может, нет. Но мне очень страшно, что-то здесь неладно, ведь трупы просто так не уменьшаются в размерах за несколько часов, а мистер Хокинс стал МЕНЬШЕ, намного меньше!

— Бен, прекрати! Возьми себя в руки и…

— Вызовите полицию! — почти закричал Ламбино. — Или я… я не могу здесь оставаться, пока происходит эта чертовщина! Не могу!

— Ладно, Бен! О'кей, не кричи! Не… — Бен услышал в трубке женский голос — миссис Клинг что-то говорила своему мужу. Грубо и недовольно. — Подожди секунду. — Голос отдалился. — Кэтрин, не мешай, когда я разгова… Что? Обожди, не сейчас… да-да, конечно. Минуту, не больше… Ага… — Голос Клинга опять стал громче — он приблизил трубку ко рту. — Бен, ты готов отвечать за свои слова?

— Мистер Клинг, я трезв как стеклышко! Я…

— Хорошо! Черт его знает, что ты там видел, но если труп действительно… гм… «похудел», то… да, нужно мне… нет, я позвоню шерифу, и ты тоже прозвони. В сейфе телефонная книга.

— Нет, лучше вы позвоните, мистер Клинг. Я не смогу нормально объяснить, у меня и так руки… дрожат, как с перепоя.

— Хорошо, хорошо! Позвоню я, только…

— Что только? — прохрипел Бен, почему-то догадавшись, о чем хочет попросить его хозяин.

— Сначала ты должен проверить еще раз…

— Но я полчаса назад…

— Бен, проверь еще один раз. Я не хочу стать посмешищем и оказаться в дурацком положении. Поднять панику из-за ничего, ну уж нет! Сходи и убедись еще раз, а потом сразу же… ты слышишь, сразу звони мне! Только так. Я должен быть полностью уверен. Мало ли что!

— Но, мистер Клинг! — Бен едва не захныкал от досады. Обида и злость сплелись в тугой комок, мешавший говорить. — Почему вы мне не верите? Я видел своими глазами, зачем мне еще раз… Здесь происходит что-то нехорошее, я чувствую. Зачем же…

— Бен! — Клинг уже приказывал. — Ты слышал, что я тебе сказал? Прежде чем поднимать на ноги людей, которым за последние дни и так свалилось на голову более чем достаточно, нужно знать наверняка, что причина серьезна. Обязательно проверь еще раз, Бен, обязательно. Я свое слово сказал. Может, заметишь что-то еще. Я сижу возле телефона. Проверь и позвони в любом случае. Тебе хватит пяти минут. Через пять минут, Бен! Я жду. — Мистер Клинг положил трубку.

— Ослиное дерьмо! — выкрикнул Ламбино, слушая короткие гудки. И пожалел об этом.

Звуки собственного голоса, разрезавшие тишину, точно нож масло, лишний раз напомнили Бену, что он здесь один. Пока Бен слышал мистера Клинга, даже голос его надменной жены, он чувствовал какую-то связь с внешним миром, ему казалось, что, пока он разговаривает по телефону, с ним ничего страшного не случится, хотя чем ему смог бы помочь мистер Клинг в случае чего? Ничем! И все же ощущение чьей-то близости (близости голосов) успокаивало. Теперь же эта связь, тонкая, ненадежная ниточка, оборвалась.

— Тебе легко рассуждать, сидя в безопасном теплом месте под юбкой у этой коровы, — прошептал Ламбино.

Короткие гудки били по нервам, словно тяжелые дождевые капли, и Бена охватило чувство, что все бросили его на произвол судьбы. Он положил трубку, встал и направился в морг. «Ничего, ничего, старина Бен, — успокаивал он сам себя. — Глянуть еще разок на мистера Хокинса и позвонить Клингу домой. Потом запереться в своей комнатушке и ждать прибытия полиции. Всего и делов-то».

Зеленый кафель напоминал поле стадиона. Плитки звонким цоканьем отзывались на шаги Бена в старых ботинках, подбитых подковками в форме полумесяца. Умом Бен понимал, что с ним ничего не должно случиться, однако его ноги отказывались идти вперед по узкому проходу между ячейками. Подсознание противилось тому, что он хотел сделать, но как-то бессильно, словно возражения исходили из уст какого-то безнадежно больного человека, с трудом произносившего каждое слово.

У Бена было такое чувство, что пять минут, отведенные ему боссом, истекли еще до того, как он оказался у камеры номер двадцать четыре. Бен остановился и бросил взгляд в сторону своего убежища, которое он покинул, в надежде, что вот-вот прозвенит телефонный звонок и он уберется отсюда. В воображении он уже видел, как мистер Клинг набирает номер, чтобы сообщить ему о том, что полиция уже в пути. И все же Бен понимал, что подобного подарка от босса ждать не стоит. А может, надо прямо сейчас самому позвонить и сказать, что все подтвердилось? Но у Бена не хватало смелости, так что пришлось отказаться от этой идеи. В конечном итоге он сам пришел к выводу, что вреда не будет, если труп осмотреть еще раз. Уж если творится черт знает что, так почему бы не произойти еще чему-нибудь такому? Вдруг мистер Хокинс «вздумал опять набрать вес», посчитав, что поторопился? Это, конечно, звучало смешно, но Бен сейчас ожидал чего угодно. Самое подозрительное, по его мнению, произошло, когда он был у камеры в первый раз — он тогда слышал довольно отчетливые странные звуки. Они раздавались не из камеры. Но откуда? Бен не знал, но был уверен, что действительно их слышал.