Убийца Гора - Джон Норман

– Зачем? – поинтересовался Кернус.

– Я – Клаудия Хинрабия, – неуверенно пробормотала девушка, – из Ара.

– Нет, – покачал головой Кернус. – Ты – рабыня!

Она в ужасе взглянула на него.

– Прошу вас, убар, пожалуйста, – простонала она, глотая катящиеся по щекам слезы. – Благородный Кернус, убар моего города, прошу вас, освободите меня!

– Твой отец должен мне деньги. Много денег, – ответил Кернус. – Поэтому ты останешься моей рабыней.

– Умоляю вас!

– Ты осталась одна. Твоя семья ушла, покинула этот город. Тебя некому здесь защитить. Нет, – покачал он головой, – ты будешь моей рабыней.

Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась.

– С тех пор как меня выкрали люди из дома Портуса и обратили в рабство, – всхлипывала она, – я уже столько настрадалась!

Кернус расхохотался.

Девушка посмотрела на него, ничего не понимая.

– А как могли люди Портуса войти в Центральный Цилиндр, – спросил он, – и увести тебя оттуда?

– Я не знаю, – ответила она.

– На тебя надели колпак и похитили таурентины, – сказал Кернус, – сама дворцовая охрана.

Девушка была изумлена сверх всякой меры.

– Сафроникус, их предводитель, состоит у меня на службе, – продолжал Кернус.

Она в оцепенении покачала головой.

– Но дом Портуса, – пробормотала она. – Я сама видела его ошейник на одной из рабынь…

Кернус расхохотался. Он поднялся с трона и подошел к ней.

– Встань, рабыня, – приказал он.

Хинрабия поднялась на ноги, в её глазах застыл ужас.

Кернус разорвал на ней шелковое одеяние. Затем он снял тяжелую цепочку с медальоном с шеи Элизабет Кардуэл и повесил её на шею Хинрабии.

– Нет! Нет! – закричала она, простирая руки и падая на колени к ногам Кернуса.

Тот весело смеялся.

– Это были вы! – пробормотала она. – Вы!

– Конечно, – удовлетворенно ответил Кернус. Он снял с неё цепь с медальоном, повесил себе на грудь и вернулся к трону.

Зал огласился взрывами хохота.

– Свяжите её, – приказал Кернус охранникам.

Те быстро стянули ремнями руки девушки.

– У нас есть для тебя ещё один сюрприз, моя дорогая Хинрабия, – заметил ей Кернус.

Она ответила ему безучастным взглядом.

– Приведите служанку, – распорядился Кернус, и один из охранников, ухмыльнувшись, тотчас оставил комнату.

– Клаудия Хинрабия, – пояснял Кернус присутствующим, осушая очередной кубок ка-ла-на, – была известна во всем Аре как очень строгая и требовательная госпожа. Говорят, что однажды, когда рабыня уронила зеркало, она велела отрезать этой несчастной нос и уши, а затем продала её как ненужную вещь.

Из-за столов последовали громкие комментарии этого известного всем случая.

Стоящую на коленях Клаудию держали два охранника, её руки были крепко связаны за спиной, по лицу девушки разливалась смертельная бледность.

– Я долго искал, – продолжал делиться впечатлениями Кернус, – пока мне не удалось найти эту девицу.

Мне вспомнилось, как на кухне – кажется, это было несколько месяцев назад, хотя прошло всего два-три дня, – я увидел одну изуродованную девушку.

– Я купил её, – произнес Кернус.

Присутствующие ответили одобрительными возгласами.

Клаудия Хинрабия казалась совершенно оцепеневшей и охваченной ужасом настолько, что неспособна была даже пошевелиться.

Из кухни вслед за посланным за ней охранником появилась девушка; это была та самая, которой я несколько дней назад, когда меня схватили, предложил бутыль паги.

Не только нос, но и уши её были отрезаны. Раньше она, вероятно, была очень недурна собой.

Когда девушка появилась в зале, Клаудию, все так же связанную и стоящую на коленях, охранники развернули лицом к пришедшей.

Девушка, ошеломленная, замерла на месте. Широко раскрытые глаза Клаудии глядели на неё с беспредельным ужасом.

– Как тебя зовут? – стараясь казаться участливым, спросил её Кернус.

– Мелани, – ответила та, не сводя глаз с Хинрабии, испуганная и пораженная тем, что нашла свою прежнюю госпожу в таком виде.

– Мелани, – спросил Кернус, – ты знаешь эту рабыню?

– Это Клаудия Тентиус Хинрабия, – еле слышно прошептала девушка.

– Ты помнишь ее? – поинтересовался Кернус.

– Да, – ответила девушка. – Она была моей хозяйкой.

– Дай ей нож, – обратился Кернус к одному из стоящих рядом охранников.

В руки изуродованной девушки вложили кривой нож.

Она посмотрела на нож и перевела взгляд на связанную Хинрабию, которая со слезами на глазах покачала головой.

– Пожалуйста, Мелани, не причиняй мне боли, – прошептала Хинрабия.

Девушка ничего не ответила и снова посмотрела на кривой нож, зажатый у неё в руке.

– Ты можешь отрезать уши и нос у этой рабыни, – сказал ей Кернус.

– Пожалуйста, Мелани, – взмолилась Хинрабия, – не нужно! Не причиняй мне вреда!

Девушка с кинжалом медленно подошла к ней.

– Вспомни, ведь ты любила меня, – прошептала Хинрабия. – Ты меня любила!

– А теперь я тебя ненавижу, – сказала девушка.

Она левой рукой схватила Клаудию за волосы и поднесла острый, как бритва, нож к её лицу. Хинрабия разразилась истерическими рыданиями.

Но служанка не дотронулась ножом до лица Клаудии. Ко всеобщему удивлению, через минуту она опустила руку.

– Отрежь ей уши и нос, – приказал Кернус.

Девушка с состраданием смотрела на беззащитную Хинрабию.

– Не бойся, – сказала она, – я не причиню вреда бедной рабыне.

Она отшвырнула нож, и он пролетел по полу через весь зал.

Клаудия Тентиус Хинрабия, рыдая, упала к её ногам.

Кернус раздраженно откинулся на спинку кресла.

– Она из высшей касты? – долетели до меня чьи-то слова.

– Нет, – ответила Мелани, – я дочь текстильщика.

Кернус был в ярости.

– Уведите их обеих! – приказал он. – Через десять дней пустите им кровь, привяжите спина к спине и бросьте на съедение зверю.

На запястьях Мелани защелкнулись наручники, и её вместе со своей рыдающей, спотыкающейся на каждом шагу бывшей госпожой – беззащитной связанной Клаудией Хинрабией – охранники вывели из зала.

Некоторое время Кернус молчал, раздраженно барабаня рукой по столу.

– Ничего, не разочаровывайтесь, – наконец сказал он. – У нас ещё найдется, чем развлечься.

Ворчание за столом одних смешалось с радостным энтузиазмом других.

– Великодушная девушка, – сказал я, когда Мелани покинула зал.

Один из охранников Кернуса ударил меня по губам.

– Поскольку я являюсь убаром Ара, – обернувшись ко мне, начал Кернус, – и принадлежу к касте воинов…

За столом ещё было шумно, но Кернус строгим взглядом призвал всех к тишине.