Мальтийский крест - Василий Звягинцев

Вадим тщательно фиксировал всё: и как она себя ведёт, как он сам, как консьерж. Кажется — нормально. Даже будучи в курсе, не заметил в поведении Людмилы малейшего прокола. Отставной майор, кажется, тоже. Ни взглядом, ни жестом, ни походкой она не проявила принадлежности к элитному офицерскому корпусу.

— Вот и я посмотрел. Что ещё на посту делать, если настоящей работы нет? — Борис Иванович раскрыл армейский, дембелями в подарок уважаемому начальнику сделанный портсигар из латуни гильз от «ЗСУ-37». С чеканкой, травлением, полуготическими буквами «Славянка, 1985–88».

— Закурим, товарищ… — Консьерж сделал паузу, ожидая, когда фактический хозяин десятикомнатной квартиры назовёт своё звание и можно будет говорить на том или ином уровне.

Ляхов молча взял из рук собеседника портсигар, преувеличенно долго его рассматривал со всех сторон, только потом закурил «Лаки страйк» без фильтра.

— А мне такого не подарили, — сказал с лёгким сожалением. — Майор я тоже. Последнее время служил в миротворческих силах ООН. Чад, Сомали, Судан, Израиль… В отставку вышел добровольно, кое-чего подкопил, а так… — Он махнул рукой. — «Жена моя, красавица, оставила меня. Она была ни в чём не виновата. Ни дома, ни пристанища, какая там семья? Аты-баты…».

— Как же! Трофим. Уважаю. Так что, товарищ майор, насчёт «Чёрной метки»? — Будто не Ляхов первым задал свой вопрос.

— Да я тоже — краем уха. А интересно. Думал, вы люди к таким делам поближе моего, что-то достоверное знаете.

— Откуда? Там совсем не наш уровень. Но попросту так скажу — давно пора. Всех уже этот бардак достал. Вы думаете — это они?

— Они — не они, откуда мне знать? Я не в МГБ служил. Однако впечатляюще так всё сложилось…

— Ваш друг — генерал — тоже ничего не знает? — теперь с откровенным, почти провоцирующим интересом спросил консьерж.

— Знает — не знает, моё ли дело? Он в основном по космической части. Где-то в Гвиане соображает, как очередную ракету на геостационарную орбиту запустить…

— Понятно. Интересно было поговорить. А то мимо пробегаете, едва кивнёте…

Они ещё раз обменялись с Борисом Ивановичем изучающими, но приязненными взглядами, синхронно улыбнулись, и Ляхов с Людмилой отправились как бы приезжающих подружек встречать.

«Явно не дурак бывший морпех, — думал Ляхов. — Не знаю, что там у них с Шульгиным и Новиковым было, каких деликатностей касались. Но меня, он, кажется, просёк, за своего признал. Не вышло учёного придурка убедительно сыграть. Да и чёрт с ним. Нам не только на верхушку опираться, нам надо, чтобы простые ребята, вроде этого, поверили…»

Он решил, когда вернётся домой, связаться с кем-нибудь из руководства «Метки» и попросить, чтобы всю бригаду охранников деликатно, но глубоко проверили. Бережёного бог бережёт. У него таких возможностей, как у старших братьев, нет. Только на себя полагаться можно, да вот ещё на Люду с подружками. Эти уж точно не выдадут[128].

Переброску отряда «валькирий» из той Москвы в эту организовали по сложной, но безупречной с точки зрения безопасности схеме. Сначала Секонд организовал переход группы с полным боевым снаряжением, под командой Анастасии в квартиру по СПВ, вернулся в свой штаб и вручил Уварову предписание о направлении означенных сотрудниц в отпуск.

Валерий, достаточно знающий своего командира, сразу догадался, что за «отпуск» девушкам предстоит, и настоятельно попросил подключить к операции и его. Ляхов пообещал, что в ближайшее время что-нибудь придумает, и заверил, что ничего опасного девушкам не предстоит, вполне рутинная психологическая работа. А за Вельяминовой обязался присмотреть лично, чем вызвал некоторое смущение подполковника.

На Столешниковом снабдили подружек российскими паспортами, которые принтер квартиры отпечатал так, словно стоял в комнате ПВС[129] кисловодского горотдела УВД, со всеми присвоенными именно этому подразделению очередными сериями, номерами и секретными метками. Велел переодеться в то, что приготовила подругам уже освоившаяся здесь Вяземская, и по одной пропустил через «окно» в туалетные кабинки Курского вокзала. Иначе их внезапное появление выглядело бы странно. У выхода в зал ожидания их встретили Фёст и Вяземская.

Среди тысяч людей, вываливающихся на московскую землю из непрерывно прибывающих с южного направления поездов, шесть девчонок в джинсовых платьях и костюмчиках не привлекли ни малейшего внимания.

Двумя группами, одна в сопровождении Вяземской, вторая — Фёста, на отдалении около пятидесяти метров, расстоянии прямой зрительной связи, пешком прошли с Земляного вала через центр к месту постоянной дислокации.

Ляхов видел, что эта Москва нравится девочкам больше той. Кто его знает, почему? Возможно — именно разлитой в воздухе аурой постоянной, пусть не обозначенной чётко опасности. Они ведь для подобной жизни и выращены. Что делать овчарке в мире, где нет и не предполагается наличия как овец, так и волков? А здесь тех и других имелось в изобилии.

Он смотрел на милых красавиц, шедших под присмотром дядюшки по прекрасным улицам, и видел, что они фиксируют каждый бросаемый на них встречными мужчинами и парнями взгляд.

В Москве Секонда большинство взглядов бывали благожелательными или нейтральными. Здесь — иначе. Разброс настроений чересчур широк, и позитивных зарядов гораздо меньше. Были и они, конечно. Увидит вдруг человек перед собой юное красивое лицо, изящную фигурку и озарится обрадованной улыбкой, будто в музее, наткнувшись на Мадонну Литту или Афродиту Таврическую.

Многие же прохожие — проезжие, на вид вполне приличные, сразу цепляли девушек совсем другим, отчётливо транслируемым настроением: «Ах ты, сучка, нарисовалась тут! А вечером — на панель! Куда ж ещё с такой рожей и задницей?!» Или: «Ты, значит, такая вся из себя…! А вот поставить бы тебя…, тогда что запоёшь?» И совсем почти невинное: «Сколько же штук тебе надо отвалить, чтобы ты не с этим козлом шла, а со мной?» Несколько раз им кое-что и вслух высказывали, от незамысловатых комплиментов до прямых предложений.

Подопечные жадно ловили эту давным-давно надоевшую Фёсту ауру «большого города». Вроде бы и туристки-провинциалки, а в то же время — офицеры на рекогносцировке ТВД. Он с тайным наслаждением представил, какое интересное, в стиле Стивена Сигала, зрелище могло бы получиться, перейди хоть один из тех, что идут по улице или едут в «Мерседесах» и «Лексусах», пялясь в открытые окна, не ими определённую грань.

К сожалению, ему не пришлось поприсутствовать на вечеринке в кисловодском парке. А он любил красивую «работу».

— Девочки, садимся, — скомандовал он, увидев в тени столетних лип кафешку, со столиками на тротуаре. — Всем — спрайт и мороженое, мне — пива.

Глава 20

…Вторая встреча с главой государства состоялась раньше, чем накануне, в половине одиннадцатого вечера.

Фёст, включив СПВ односторонне, с минуту смотрел на президента, читающего какие-то бумаги в своём домашнем кабинете. Выглядел он явно озабоченнее, чем вчера. День наверняка выдался непростым. Было с чего.

Вадим примерно представлял, чем он мог заниматься сегодня, с кем совещаться, какие задачи ставить «силовикам», как отвечать на вопросы встревоженных, а то и напуганных приближённых.

Повернул верньер, тем самым «включив» президентский телевизор.

— Добрый вечер, — поздоровался он и заметил, что президент непроизвольно вздрогнул. А кто бы не вздрогнул?

— Как вам моя маленькая демонстрация?

— Послушайте, господин Александр Александрович, или как вас там! — Человек с той стороны экрана вложил в интонацию весь металл, запас которого у него имелся. — Демонстрация вполне убедительная, но нельзя же так!

— Как? — спросил Фёст невинным голосом, совсем не вязавшимся с его пиратским обликом.

— Вы развязываете абсолютно беззаконный и бессудный террор! Если всё это, конечно, не дикое совпадение…

— Я ещё вчера хотел вас попросить — в ситуации невозможной, фантастической, бредовой, если хотите — постарайтесь оставаться самим собой, забыв о роли, о должности, что на вас возложена. Просто самим собой, если у вас остались хоть какие-то воспоминания о подобном состоянии. Трудно, не спорю, но всё же?

Фёст впервые увидел, как президент достаёт из кармана домашней вельветовой куртки пачку «Кэмела» и закуривает. Значит, прошлый раз ещё пытался поддерживать привычный всей стране имидж. А теперь — сдался?

— С вашим знанием обычной теории вероятности — крестики на вчерашнем листе и то, о чём вещала очаровательная дикторша ТВ, попадает в сферу «диких совпадений»? «Мастера и Маргариту» давно перечитывали? Есть там чудесная фраза насчёт того, что человек иногда бывает «внезапно смертен». Да и вообще в этом романе масса интересных мыслей, доступных людям со вполне средним, а иногда и начальным образованием…