Эртан - Светлана Середа

— Не могу ее за это винить, — я зябко поежилась. — Надеюсь, мне никогда не придется делать такой страшный выбор. Я бы не смогла убить собственного ребенка — и вообще кого-либо, кто мне дорог.

— Если бы вы прочитали книгу, вы бы сделали это без колебаний, Юлия, — серьезно сказал полуэльф. — Она ведь не только — и, может быть, даже не столько — о трагедии родителей, которые теряют единственного сына, но и о том кошмаре, который переживает мальчик, превращающийся в зверя. Он всего лишь ребенок — перепуганный, растерянный, не понимающий, что с ним происходит. Вполне естественно, что его разумная часть ищет защиты и спасения у матери. Но инстинкты хищника, которые с каждым днем становятся все сильнее, видят в ней лишь источник свежего мяса и соблазнительно теплой крови. То, что мальчик продержался три недели прежде, чем вцепиться ей в глотку, говорит исключительно о его сильной воле.

Я слишком живо представила себе мучения малыша, и непрошенные слезы навернулись на глаза. Горячая капля упала Женьке на щеку. Он вскочил, встревоженно заглядывая мне в лицо:

— Юлька, ты чего? Ну, перестань, это ж было шесть веков назад! Ну чего ты, в самом деле!

— Материнский инстинкт, — невозмутимо пояснил полуэльф. — Истории о детских страданиях всегда вызывают у женщин слезы.

От этого циничного — хотя и, безусловно, справедливого — замечания плакать моментально расхотелось.

— Я смотрю, вы большой знаток женской психологии? — неприязненно осведомилась я.

— Это физиология, Юлия. Ничего больше. И это абсолютно нормально.

Тон его был спокойным, но мне почудилась скрытая насмешка. Невежливо отпихнув белль Канто, я резко поднялась.

— Тоже мне, физиолог непризнанный, Павлов местного разлива, блин, — сквозь зубы бормотала я, быстрым шагом направляясь в сторону леса.

Женя в два прыжка настиг меня и подхватил на руки.

— Идиот! — я взвизгнула от неожиданности. — Поставь ребенка на планету!

Он отнес меня на прежнее место и с довольной ухмылкой сгрузил обратно на траву. Я попыталась снова подняться, но Женька обхватил мои плечи так крепко, что я едва могла дышать.

— Отпусти!

— Ни за что. Ты тут же слиняешь в лес, и на тебя там набросятся дикие вол… эгхм… кролики. Мне будет тебя очень не хватать, — добавил он проникновенным шепотом.

Я дернулась еще пару раз — больше для виду — и затихла. Весь этот безумный фарс выбил из моей головы переживания о мальчике-волколаке и его несчастных родителях, и мысли вернулись к более насущной проблеме: что такое происходит с Женькой? Определенно, он вел себя очень странно. Так, словно имел на меня какие-то виды. Не то чтобы мне это не нравилось… черт, да еще месяц назад я бы взвыла от восторга, заметив такое внимание с его стороны. Но с тех пор многое изменилось. Во-первых, у него появилась девушка — об этом знал весь дворец, и даже его величество, хоть и посматривал в сторону ухажера дочери с подозрением, не проявлял открытого недовольства их отношениями. Во-вторых, та ночь с Вереском повернула какие-то шестеренки в моей голове. Нет, я не влюбилась: при свете дня я могла признаться себе в этом со всей определенностью. Но иногда, ночами, я вспоминала горячее дыхание на своей щеке, неуловимый запах вереска, смеющиеся глаза — «Сумасшедшая девушка!..» — и наваждение накатывало с новой силой. В общем, все стало как-то сложно, и я уже не была уверена, что хочу более близких отношений с Женькой. По крайней мере, мне нужно было время, чтобы во всем разобраться.

— Жень, можно тебя на минуточку? Поговорить надо.

— Конечно, — с готовностью откликнулся он. — Пойдем прогуляемся по памятнику старины.

Едва крепостная стена отделила нас от Вереска, я остановилась и требовательно посмотрела на Женьку:

— Что, черт возьми, происходит?

Он выдал мне самую обаятельную из своих улыбок. (Уж что-что, а улыбаться этот паршивец умеет.)

— Ты против? Мне казалось, я тебе нравлюсь.

— Нет! — кого я пытаюсь обмануть? — Ладно, разумеется, ты мне нравишься. Любой другой мужчина на твоем месте схлопотал бы по физиономии без лишних предисловий. Но это уже совершенно не важно.

— Почему?

— Потому что. Разберись сначала в своих отношениях с Вероникой.

Он проницательно посмотрел на меня.

— Это единственная причина?

— Это достаточная причина, — отрезала я. — Не уходи от ответа. Что все это значит? Ни за что не поверю, что ты внезапно воспылал ко мне порочной страстью.

— Неужели я был неубедителен? — он скорчил досадливую мину.

— Женя!!!

Ореховые глаза стали серьезными. Женька нагнулся, сорвал травинку, пробившуюся сквозь каменный пол, задумчиво повертел ее в пальцах.

— Понимаешь, Юлька, тут такое дело. У меня есть друг. Он полуэльф, и в некоторых вопросах проявляет поистине эльфийскую неторопливость. Я хотел его немного подтолкнуть в нужном направлении. Спровоцировать.

— Что?! — я не поверила своим ушам.

— Заставить ревновать, — невозмутимо пояснил Женя.

Звучало это так бредово, что я не сразу нашлась с ответом, и, чтобы заполнить паузу, выглянула из-за стены. Упомянутый полуэльф флегматично настраивал гитару. Если ему и было знакомо значение слова «ревность», то явно не в данном контексте.

— Жень, — осторожно поинтересовалась я. — А у тебя с головой вообще как?

— Не жалуюсь.

— Это хорошо. А то я уже начала бояться, что ты посеял свой разум там же, где совесть и чувство такта.

— При чем здесь совесть и чувство такта?

— При том. Я, конечно, уважаю твое стремление устроить личную жизнь друга. Но ты мог бы сначала спросить меня, хочу ли Я становиться частью этой жизни!

— А ты не хочешь? — его удивление было настолько искренним, что у меня вырвался нервный смешок.

— Разумеется, нет. Протри глаза, белль Канто! Как я могу встречаться с человеком, который каждую секунду ждет от меня удара в спину и при этом считает полной дурой?

— Дура и есть, — беззлобно согласился Женя, сплевывая в сторону откусанный стебелек. — Он тебя любит.

— Это он сам тебе сказал? — осведомилась я с сарказмом, ни на секунду не сомневаясь в ответе.

— Нет. Я вижу.

— Ты никогда не любил, откуда тебе знать, как выглядит любовь? Твой приятель действительно ко мне неравнодушен, в этом ты прав, — я невесело усмехнулась. — Но, поверь мне, его чувство не имеет с любовью ничего общего. Если ты всерьез вознамерился заняться сводничеством, поищи более подходящую кандидатуру. А лучше всего — предоставь ему самому улаживать свою личную жизнь.

Последнюю фразу я произнесла, уже спускаясь с холма. После того, как я получила ответ на главный вопрос, у меня не осталось никакого желания продолжать этот нелепый разговор.