Влечения - Юна-Мари Паркер

— Вы изменились до неузнаваемости, моя милая! — воскликнула она.

И она не покривила душой. Избавившись от лишнего веса, Дженни вернула себе хорошую форму, которая была дана ей от природы. У нее подтянулось лицо, на котором обозначились высокие скулы и мягкая линия девичьего подбородка. Легкий макияж и прическа также смотрелись очень хорошо. Но главное было в том, что глаза молодой англичанки светились радостью и уверенностью в себе.

Дженни покраснела от удовольствия и рассмеялась:

— Знаете, мне кажется, я как-то сразу помолодела…

— Правильно, потому что вы начали наконец одеваться сообразно своему возрасту, а не как пожилая женщина. А теперь покажите мне свой гардероб, как обещали. Если вы свободны, мы можем устроить съемку прямо сегодня, — предложила Ребекка.

Дженни горячо закивала. Увидев, что девушка очень дорожит своим новым имиджем, Ребекка решила провести настоящий сеанс фотосъемки, а не просто щелкнуть несколько портретных снимков.

Вскоре Скотт подал обед. За столом Ребекка рассказала Дженни последние новости о Слае Капре и Джерри Рибисе. Затем Дженни показала свои новые наряды.

— Я думаю, в этой квартире неплохой фон для съемки, — заметила Ребекка, заряжая камеру пленкой и устанавливая треногу. — Для начала наденьте вот это вечернее платье из черного бархата и встаньте в дверном проеме. Так, цветы на стол… ага, сюда. Свет включите…

Ребекка быстро помогла Дженни выстроить эффектный задний план, а потом стала учить девушку, как нужно позировать. Поначалу Дженни смущалась, но вскоре раскрепостилась и поразила американку естественностью и изящной грацией своих поз. У Дженни был явно дар фотомодели, и все советы она схватывала на лету.

Ребекка снимала кадр за кадром. Дженни только успевала переодеваться. Костюмы, вечерние и утренние платья, красивый праздничный наряд из тонкой розовой ткани с широким поясом из розового бархата.

Спустя два часа они закончили, и обе устало плюхнулись в кресла.

— Не могу выразить, как я вам благодарна… — проговорила Дженни. — Мне так понравилось позировать! Как вы думаете, у вас получились сколько-нибудь удачные снимки?

Ребекка не хотела хвалить ее раньше времени. А вдруг ей потом что-то не понравится?

— Все будет нормально, — осторожно произнесла она. — Знаете, я бы хотела еще поработать с вами. Скажем, через пару дней, а? В Центральном парке, как? Без макияжа и нарядов. Джинсы, свитер — и все. Что скажете?

Дженни даже захлопала в ладоши.

— С удовольствием! Давайте пить чай, а? Или вам больше подойдет кофе?

— Мне кофеин вреден. Лучше чай. Травяной у вас есть?

— Конечно. — Дженни поднялась и потянула за шнур звонка, висевший над камином. — У вас аллергия на кофеин?

— Раньше не было. Но теперь мне от него становится дурно, и кровь начинает стучать в висках.

Дженни удивленно обернулась:

— Почему?

— Ну… я пока еще никому не распространялась об этом… даже своим родителям не сказала… Словом, у меня будет ребенок, — проговорила Ребекка и невесело усмехнулась.

— Ребенок?! Как это прекрасно! Господи, я так рада за вас! Вот почему вам тогда стало плохо в Лондоне, помните? У меня на квартире.

— Должно быть. И потом это напряжение, которое не оставляет меня ни на минуту. Тревога… Она мне уже осточертела, а я ничего не могу поделать! С момента того глупого инцидента на показе мод я стала бояться самой себя. Одно время даже думала, что мной овладел параноидальный синдром, представляете? Конечно, это был именно тот официант, которого я сфотографировала здесь на новогоднем вечере, и я столкнулась с ним в темном коридоре в стороне от людей. Но я должна была заметить, что в руках у него было столовое серебро, а не орудие убийства! Я должна была увидеть чуть позади него его коллег! Наконец это ведь не он напал на меня, а я на него… — Она невесело усмехнулась и покачала головой. Ей до сих пор было стыдно вспоминать. — И один Бог ведает, как я изуродовала бы его, если бы не поскользнулась и не упала… — Она опустила глаза на свои ухоженные руки. — Ведь едва глаза ему не выцарапала…

— Ну хорошо, а звонки по телефону с угрозами вам тоже почудились? — горячо возразила Дженни. — Любой на вашем месте поступил бы точно так же. Послушайте, а может, вам куда-нибудь уехать на время? Развеяться?

Ребекка вновь покачала головой:

— Не хочется. И потом у меня есть предчувствие, что стоит мне только куда-нибудь отправиться, и Стирлинг уже не пустит меня обратно до тех пор, пока все не закончится… если, конечно, это вообще когда-нибудь закончится. Мне уже кажется, что Марисса погибла много лет назад. А ведь прошло всего три месяца. Но эта три месяца я прожила в обстановке постоянного напряжения и страхов… Неудивительно, что на людей стала набрасываться…

— Как бы я хотела помочь вам чем-нибудь! Вы знаете, я думала, что папа может употребить свое влияние, однако едва я заикнулась вчера в ресторане о Слае Капре, как он сделал страшные глаза и резко оборвал меня. Он боится выпускать джинна из бутылки. Это темная история, и она может сильно повредить репутации треста.

— Не только повредить, но и уничтожить ее, — согласилась Ребекка. — Я понимаю желание сэра Эдварда замять это дело. Однако у меня немного другая ситуация… Я закрыть глаза на все это не могу.

От Дженни Ребекка отправилась к Стирлингу в агентство и передала ему отснятые пленки.

— Сделай это для меня, — попросила она. — Я подарю Дженни. Пусть ребята из лаборатории побыстрее управятся. А я просмотрю потом негативы и отберу лучшие.

— Без вопросов, дорогая, — кивнул он, с любовью заглядывая в ее лицо. — Хочешь куда-нибудь сходить сегодня вечером? Поужинаем нормально, не будем больше экспериментировать с микроволновкой, а?

Ребекка подошла к нему и прижалась щекой к его щеке.

— Скажи, тебе действительно нужна такая нервная и сварливая бабенка, как я?

Стирлинг повернулся и обнял ее.

— Нужна, — сказал он. — Ты хоть и сварливая, но у тебя лучшие в мире ножки! Разве я могу пройти мимо них?

Их губы слились в поцелуе.

— Хочу тебя… — прошептала Ребекка, оторвавшись от него. — Прямо сейчас! Стирлинг, я хочу!

Ему удалось скрыть свое удивление. Внезапные перемены настроения у Ребекки в последнее время неизменно заставали его врасплох. На работе они любовью еще никогда не занимались.

— Почему бы и нет? — шепнул он в ответ, чувствуя стремительно растущее в нем возбуждение. — Я скажу Мине, чтобы нас не беспокоили.

Вскочив и отойдя к двери, он отдал секретарше распоряжение, затем запер дверь изнутри и повернулся к Ребекке. Она быстро подошла к нему. В глазах ее был блеск.