Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles

Ничего не изменилось. Ей нужно было остановиться.

Карма была связана с символами. Со всеми тремя предметами Лукреция начала церемонию. «Марко, зеркало».

С раздражением Марко Поло отнес большое зеркало к алтарю. Лукреция подошла к нему, а Железяка остался в углу, зорко наблюдая за происходящим. Даже сейчас ядовитые эмоции, исходившие от него, так сильно искушали Лукрецию. Он так многим пожертвовал ради ее помощи в первый раз. Это отчаяние будет означать, что Железяка проиграет в десять раз больше.

Но нет, она не могла остановиться на этом. Если бы она не решила эту проблему как можно быстрее…

Страх в ней был раздражением, Лукреция знала, но сбежать от него было трудно. Ее время в Рэндидли было своего рода побегом. Отсутствие у нее вещества означало, что она не была смертной. Но теперь… Те свободы, которыми она наслаждалась, могли стать для нее смертью.

Лукреция начала с цепей. С большой осторожностью она обернула цепи вокруг головы и туловища. Металл был чрезвычайно драгоценным и таким тяжелым, что даже Лукреция с трудом устояла под их тяжестью. Она бросила на Марко взгляд. У него была, пожалуй, самая трудная миссия; проникнуть в могилу Копьеносца, которая содержалась без тела, и забрать часть хранившегося там металла. Идея заключалась в том, чтобы привязка утяжелялась с возрастом.

Кроме того, это хорошо сработало, потому что Лукреция технически была современницей Копьеносца. Она никогда не встречала этого человека, но много слышала о нем.

Затем она взяла мозг Короля-Чародея и съела его. Мясо было жевательным и холодным, но она заставила его съесть. Затем она выдавила кровь из сердца в деревянную миску и достала кисть из межпространственного кольца. С большой осторожностью она начала рисовать символы на своем теле. Лучшим предположением Лукреции было то, что возникающее внутри нее чувство фатализма было связано с достижением цели, для которой она была создана. Ее роль Уайта, скрывающегося среди теллитов, закончилась. Ей нужно было только выяснить, почему и кто ее на это подтолкнул.

После того, как на ее руках и ногах появилось три символа и один между глазами, Лукреция выпила оставшуюся кровь. Мгновенно символы на ее теле начали покалывать.

Наконец, она повернулась к голове йети и схватила ее. Он открыл рот, чтобы зарычать, и из него действительно вырвался низкий рев. Оно было так потрясено шумом, что замерло, глядя на нее с отвисшей челюстью. Не обращая на это внимания, Лукреция продолжала снимать наложенные на него путы. Очень скоро снова загрохотало, и температура в пещере резко понизилась. Он не был слишком угнетающим, потому что большая часть его силы была использована для создания оружия Железяки. Но это было все еще гордое и продвинутое существо, и его образы были с более высокой равнины.

— Вы все заплатите за это, — проревел йети. Его тело начало формироваться, и Лукреция бросила его обратно на каменный алтарь. Очень скоро сформировалось туловище, затем руки и, наконец, ноги. Он стоял во взрыве ледяной энергии

-энергия, которая была поглощена рунами каменного алтаря, заставляя их мерцать к жизни. Мгновенно в комнате раздалось низкое гудение. Из-за странного звукового вмешательства лицо йети на несколько секунд стало пустым, прежде чем его выражение исказилось в рычании. Оно протянулось и подняло руку. Сила хлынула в эту руку, сформировав толстый лед.

Окружающий Эфир Системы собрался, направляемый рунами на алтаре. Теперь они почти ослепляли. Почти беспомощный йети ударил, хотя, казалось, в последнюю секунду понял, что именно для этого Лукреция привела его сюда. Это не было ее первоначальным планом относительно йети, но она больше не верила, что побег в более высокий мир решит возможность ее смерти.

Гудение переросло в рев. Йети снова замолчал, но это произошло из-за того, что его полностью заглушил звук алтаря. Лукреция предположила, что облака наверху начнут кружиться, собирая и без того разреженный эфир в воздухе, чтобы усилить атаку Йети. Система действительно делала все возможное, чтобы помочь своим Суждениям.

Быстрый, как молния, удар пришелся. Он ударил по цепям, которые Лукреция носила почти как вуаль вокруг лица. Символы крови вспыхнули жарко, а затем еще жарче. Настолько жарко, что Лукреция почувствовала, как на ее коже появились волдыри и шрамы. Цепи разбились. Раздался свистящий звук, когда «Правосудие» взорвалось из-за обратной связи от направления такого количества эфира в его тело.

Лукреция рухнула и посмотрела в потолок. Ее глаза светились лавандовым. И она вспоминала.

«Селфия!» Лукреция ахнула, чувствуя себя довольной вопреки своей воле.

Ее бывшая соперница и однопометница Селфия резко подняла глаза. В течение нескольких секунд глаза Селфии были полны замешательства, когда она смотрела на Лукрецию. Честно говоря, Лукреция не винила ее. Ей было интересно, помнит ли Селфия ее вообще. После того, как она так упорно пыталась освободиться от своих жалких воспоминаний о том, что родилась в Иклиде…

Как только она освободила их, конечно, произошло несколько вещей. Во-первых, она вспомнила, как вернуться в мир Уайтов. Во-вторых, этот странный фатализм усилился. Лукреция вспомнила концепцию Распространителя и то, что это существование значило для нее. Чувство страха и благоговения наполняло ее. Это были существа, которых, как она инстинктивно помнила, она должна бояться.

В-третьих, Лукреция поняла, что она точно не собирается сдаваться тихо. Если этого нельзя было избежать, она будет извиваться, пока не выйдет на первое место.

Когда Лукреция начала свое путешествие, чтобы вернуться, она была потрясена, обнаружив, что Пути расширились далеко за пределы того, чем они были раньше. Поэтому ей потребовалось довольно много времени, чтобы проложить новые пути и найти путь обратно в Иклид, место своего рождения.

Иклид, колесница Автарха. Город, мобилизовавший Уайтов, многолюдный. Самая высокая куча дерьма в мире, которая скорее гноилась и порождала, чем росла.

Город сместился прямо к краю портала между мирами. Это имело смысл, учитывая, как далеко зашла атака на Теллус. Это было тревожно. Потому что одна из вещей, которые помнила Лукреция, это то, как сильно твари раньше боялись людей Теллуса. Если бы что-то изменилось, возможно, ее приготовлений было бы недостаточно.

Она выросла. Выросли гораздо больше и намного быстрее, чем кто-либо ожидал, возможно, больше, чем кто-либо знал или ожидал. Даже Автарх.

Хотя она была создана Автархом со способностью выравнивания, вначале она не использовала ее очень эффективно. Она полагалась на свои врожденные расовые способности, в значительной степени игнорируя Уровни. Только во время встречи с Эймонтом она осознала их силу. И, возможно, именно поэтому ее переполняли чувства