Собрание сочинений. Том 2. Нервные люди. Рассказы и фельетоны (1925–1930) - Михаил Михайлович Зощенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечное дело, родители забоялись и не советуют девчонку поленом ударять. Медик говорит:
— Что вы, что вы! Я, — говорит, — ее поленом не буду ударять. А я, — говорит, — возьму махровое или, например, вафельное полотенце, посажу, — говорит, — вашу маленькую лахудру на это место, и пущай она сидит минуты три. А после, — говорит, — я тихонько выбегу из-за дверей и как ахну ее полотенцем. И, может, она протрезвится. Может, она шибко испугается, и, я так мерекаю, может, она снова у нас разговорится.
Тогда вынимает он из-под шкафа вафельное полотенце, усаживает девчонку куда надо и выходит.
Через пару минут он тихонько подходит до нее и как ахнет ее по загривку.
Девчонка как с перепугу завизжит, как забьется.
И, знаете, заговорила.
Говорит и говорит, прямо удержу нету. И домой просится. И за свою мамку цепляется. Хотя взгляд у ней стал еще более беспокойный и такой вроде безумный. Родители говорят:
— Скажите, она не станет после этого факта дурочкой?
Лекарь говорит:
— Этого я не могу вам сказать. Мне, — говорит, — дело сообщить ей дар речи. И это есть налицо. И, — говорит, — меня не так интересует ваша трешка, а мне, — говорит, — забавней видеть подобные результаты.
Родители подали ему трешку и отбыли.
А девочка, действительно, заговорила. Действительно верно, она немного в уме свихнулась, немножко она такая стала придурковатая, но говорит, как пишет.
Что делается!
Москва до чего быстро шагает. Прямо у нас, у ленинградских жителей, голова кружится.
Недавно мы писали — трамваи будут отапливаться, а теперь опять не слава богу, — финиковые пальмы будут в Москве посажены. На бульварах.
Очень в Москве темп отчаянно быстрый. Через два года, небось, из Африки попугаев выпишут или обезьян. Очень уж там быстро техника шагает.
Главное, в газетах определенно сказано:
Сухумский питомник МКХ предназначается для выращивания субтропических растений, которые будут отсюда перевозиться в Москву. Первая партия растений сухумского питомника будет получена в Москве летом будущего года. В эту партию войдут 4000 финиковых пальм и другие растения. Часть финиковых пальм предназначается для продажи населению, а остальные будут рассажены на бульварах и скверах.
Мы, ленинградцы, прямо загрустили от такого сообщения. Все Москве и Москве. И пальмы Москве, и попугаи Москве. А у нас только и экзотики, что «Ленинградодежда».
А только вот что. Из такой большой партии благородных деревьев прилично бы и нам хотя бы 200 пальм уделить. У нас, в Ленинграде, и климат мягче. У нас скорее пальмы привьются. И, может, даже начнут плоды давать — государству на пользу, пищетресту на удивление.
А то в Москве чертовские морозы зимой бывают. Завянут же пальмы. Или их ватином будут обкладывать? Все можно ожидать.
Между прочим, «Пушка» решила в складчину купить себе три пальмы. Посадим их перед входом. На Фонтанке. Смехота.
Неприятность
Вот довольно поучительный факт. Необходимо знать каждому гражданину.
Один наш знакомый человек всыпался в историю.
А была у него небольшая квартира. Первоначально это была большая квартира. А после раздела наш знакомый имел одну комнату, кухню и переднюю.
А знакомый был очень такой подвижной, характерный человек. Вообще энергичный. А главное — ему с семьей мало было одной комнаты.
И начал он прикидывать в уме, чего ему сделать. И вдруг придумал.
«Передняя комната — это, — думает, — излишняя роскошь. Я не нэпман. Гости могут не раздеваясь сидеть. Или пущай польты под себя подкладывают. Дай, — думает, — из этой просторной передней я себе две комнаты сочиню. Столовую комнату и детскую».
Очень загорелся наш знакомый на это дело. Однако человек бывалый — побежал до правления и попросил разрешения воздвигнуть стенку.
Там очень обрадовались.
— Пожалуйста, — говорят, — об чем речь!
И с этим согласием наш знакомый в ударном порядке занялся строительством и в скором времени заимел симпатичную квартирку из трех комнат.
И только он обжился в этом помещении, вдруг правление заявляется.
— Так что, — говорят, — как известно, у вас теперича три комнаты. Так что, — говорят, — образовались внутрикомнатные излишки. Вам, — говорят, — как удобнее — вселить к вам или, наоборот, вы будете платить в тройном счете?
— За что же, — говорит, — платить? Ведь это передняя.
— Была, — говорят, — передняя, а теперича наглядно видать две комнаты.
Очень загрустил наш друг. И через день собственными силами сломал злополучную стенку. И снова теперь имеет переднюю.
А только он снова имеет неприятность. Зачем сломал стенку без разрешения и тем самым нанес ущерб жилищному строительству. И вообще возникает уголовное дело.
Давеча мы встретили нашего знакомого. Идет скучный.
— Лучше бы, — говорит, — не рыпался.
Пожалуй, верно.
Серенада
Вот опять приходится извиняться за бедность сюжета. Сюжет, действительно, опять выходит мало актуальный. И слабо отвечает на вопросы дня.
Даже ликвидацию неграмотности не можно сюда подвести.
А только это не беда! Пущай население хоть раз в жизни прикоснется к легкому художественно-агитационному чтению. А то все ликвидация неграмотности да борьба с алкоголем — читателя аж в бутылку загнали.
Пущай он немного отдохнет. Тем более факт очень оригинальный и показательный. Схватились два человека, и слабый человек, то есть совершенно ослабевший, золотушный парнишка наклепал сильному.
Прямо даже верить неохота. То есть как это слабый парень может, товарищи, нарушить все основные физические и химические законы? Чего он сжулил? Или он перехитрил того?
Нет!
