Обитаемый остров Земля - Андрей Скляров

Самое поразительное в работах М. Д. Ко состоит в том, что он впервые установил для изображений на ряде полихромных сосудов майя I тыс. н. э. прямые совпадения с мифом о приключениях героев-близнецов в „Подземном царстве“ из эпоса майя-киче „Пополь-Вух“…»

Рис. 192. Изображение на майянском сосуде с надписью на венчике

«Что касается иероглифических текстов на расписной керамике майя, то М. Д. Ко установил, что вокруг венчика сосуда идет всегда одна и та же стандартная надпись — „первичная стандартная формула“. Точное ее содержание до недавних пор было неизвестно, но теперь есть основания предполагать, что в ней речь идет о путешествии души умершего правителя или сановника майя в Шибальбу — „Подземное царство“ и описываются встреченные там божества. Если это так, то майя должны были иметь длинные погребальные песнопения, вероятно, над умирающим или только что умершим человеком, чтобы подготовить его к страшному путешествию в преисподнюю. Вторичные тексты, иногда встречающиеся на таких сосудах возле изображенных фигур, относятся к богам или реальным людям и содержат их титулы и имена.

В расписной керамике майя мы имеем, таким образом, совершенно новый мир майяской мифологии, который до сих пор игнорировался археологами и историками искусства. Этот мир — царство смерти, „населенный“ поразительно большим числом ужасных существ, многие из которых редко или вообще не появляются на каменных скульптурах или в уцелевших рукописях майя. Этот обширный набор керамики, предназначенный исключительно для того, чтобы сопровождать умерших царей и аристократов в подземное царство, может быть прямым эквивалентом „Книги Мертвых“ у древних египтян. В конечном счете, изображение и надпись на каждом таком сосуде описывают смерть майяского правителя, длительное путешествие его души по страшным лабиринтам подземного царства и последующее воскрешение правителя, превращающегося в одного из небесных богов».

И еще небольшая цитата для полноты картины:

«Ю. В. Кнорозову удалось прочитать и „первичную стандартную формулу“ — кольцевую надпись вокруг венчика сосуда, которая, как известно, никогда не бывает прямо связана с помещенным ниже изображением… „Первичная стандартная формула“ названа Ю. В. Кнорозовым „формулой возрождения“. Сосуды с такой формулой встречаются на керамике майя с рубежа н. э. до Х в. н. э. Она не была до сих пор обнаружена в надписях на монументальных памятниках — стелах и алтарях. Нет ее и в сохранившихся иероглифических рукописях майя. Тем не менее в I тыс. н. э. были, очевидно, рукописи, посвященные заупокойному ритуалу, тексты которых использовались при составлении „формулы возрождения“ на сосудах. „Формула возрождения“, употреблявшаяся в погребальном ритуале, вероятно, была достаточно обширной. В надписях на сосудах она представлена в различных вариантах, от предельно краткого (4 иероглифа) до пространного (40 иероглифов). Все варианты не противоречат друг другу и, очевидно, восходят к общему первоисточнику».

Итак получается, что в Мезоамерике существовала некая своя «Книга мертвых», отрывки и сюжеты из которой отображались на керамических сосудах майя. «Первоисточник» ее был утерян, но обрывочные тексты продолжали сохраняться в виде «первичной стандартной формулы»…

Строго говоря, упомянутая Гуляевым египетская «Книга мертвых» не является единым, имеющим четко ограниченные рамки произведением. Название ее в таком виде было введено известным египтологом Р. Лепсиусом для обозначения текстов на папирусах, которые обнаруживались в захоронениях преимущественно периода уже Нового Царства. Тексты «Книги мертвых» представляют собой ряд из полутора-двух сотен несвязанных между собой глав различного объема, начиная от длинных поэтических гимнов и заканчивая однострочными магическими формулами, которые предназначены для помощи умершему в преодолении опасностей потустороннего мира и обретении благополучия в посмертном существовании.

В более же широком понимании египетская «Книга мертвых» включает в себя также так называемые «Тексты саркофагов» (относящиеся в основном к периоду Среднего Царства) и «Тексты пирамид» (период Древнего Царства). Название этих текстов говорит само за себя: «Тексты саркофагов» наносились на саркофагах погребенных, а «Тексты пирамид» обнаружены на стенах некоторых пирамид.

Исследователи отмечают наличие явной взаимосвязи между этими текстами не только по их назначению, но и по их конкретному содержанию. Поскольку же нам важно именно это содержание, мы не будем вдаваться в тонкости существующего в египтологии деления и ограничимся лишь более общим названием «Книга мертвых», понимая под ним все указанные выше тексты.

Рис. 193. Текст на стене камеры в пирамиде Тети (Саккара)

Упомянутую взаимосвязь исследователи трактуют по разному. Кто-то ставит акцент на том, что со временем египетская «Книга мертвых» развивалась и дополнялась по мере ее использования все большими слоями населения. Поскольку историки считают пирамиды местами погребения фараонов, то именно фараонам, по их мнению, и предназначались тексты «Книги мертвых» во времена Древнего Царства. Во времена Среднего Царства тексты наносили на саркофаги знатных вельмож и богатых людей. А в период Нового Царства практически любой египтянин (достаточно состоятельный, чтобы оплатить работу писца) брал с собой в могилу свиток папируса, который мог быть коротким отрывком с «самыми необходимыми» главами или представлять из себя внушительный свиток, достигавший десятки метров в длину и заключавший все меры предосторожности, какие египетский писец знал против опасностей мрачного загробного мира. Другие исследователи считают, что такая «модификация» текстов была просто адаптацией под новых потребителей той «Книги мертвых», которая еще во времена первой династии фараонов существовала уже в целостном виде.

Как бы то ни было, но и те, и другие — явно или по умолчанию — сходятся в том, что основные положения «Книги мертвых» имелись в Египте с древнейших времен. Недаром отмечается, что «Тексты пирамид» записывались архаичным языком с архаичной же грамматикой, что чрезвычайно затрудняет их перевод.

Получается, что — как и с древними картами — и в Мезоамерике, и в Египте некогда в древности были своеобразные «первоисточники» «Книги мертвых». Только в Мезоамерике копировались лишь краткие отрывки из «первоисточника» (много ли уместится на венчике сосуда), а в Египте воспроизводились и довольно обширные части исходного текста (пусть нередко и в несколько измененном виде).

Интерес к судьбе за чертой бренного существования, имел и имеет место практически во все времена и во всех регионах Земли. Так что стимул к сохранению и передаче некоей «информации о посмертном существовании» и у египтян, и у индейцев Мезоамерики вполне естественен и понятен. Однако поражает просто колоссальное сходство этой «информации» у народов разных континентов даже в подробностях и деталях.

Скажем, часть египетской «Книги Мертвых» инструктирует усопшего, как избежать опасностей после жизни, помогает ему воплотиться в различных мифических существ и снабжает его паролем для прохода на различные уровни загробного мира. У индейцев также считалось, что преисподняя состоит из девяти уровней, через которые умерший должен пробираться в течение четырех лет, преодолевая на своем пути препятствия и опасности.

И в Мезоамерике, и в Древнем Египте верили, что усопшие путешествуют в загробном мире в лодке, в сопровождении «бога-перевозчика», который переправляет их с уровня на уровень. При этом совпадает даже образ бога-перевозчика — собака и собакоголовый бог, птица и птицеголовый бог, обезьяна и обезьяноголовый бог…

Седьмой уровень древнемексиканской преисподней назывался Тео-койолкуальоа, что переводится как «место, где звери пожирают сердца». А на одном из уровней древнеегипетского мира мертвых — в «Судном зале» — вес сердца усопшего сравнивается с весом пера: если сердце отягощено грехами и перевешивает, то оно тут же пожирается ужасным зверем, который соединяет в себе черты крокодила, бегемота и льва и называется «Пожирателем Мертвых»…

Является ли все это простыми совпадениями?.. Не похоже…

Но тогда откуда такое сходство?..

Наиболее распространенный вариант объяснения — сходство мифологических представлений в разных регионах планеты обусловлено будто бы сходством так называемых архетипов человеческой психики у разных народов, которое сформировалось в ходе единой эволюции людей на каких-то ранних этапах. И на первый взгляд, такой вариант действительно все объясняет.