Сказки американских писателей - Вашингтон Ирвинг

— А это ваша?

— Да, моя.

Юная ангелица умолкла и долго смотрела на собственную руку в руке доктора, а потом опустила свои восхитительные ресницы и тихонько вздохнула. Вздох этот привел в восторг ревностного ученого, поскольку он усмотрел в нем первые признаки трансференции[70] — состояния, невероятно облегчающего труд психотерапевта.

— Ну-с, — произнес он наконец, — необходимо выяснить, что вызвало у вас потерю памяти. Здесь передо мной протокол медицинского освидетельствования. Никаких ушибов головы у вас не обнаружено.

— Что такое голова?

— Вот ваша голова, — терпеливо объяснил доктор. — А вот это глаза, а это рот.

— А это что?

— А это ваша шейка.

Наша очаровательная ангелица оказалась замечательной пациенткой: её единственным желанием было угодить своему доктору. Под воздействием трансференции он стал ей казаться каким-то необыкновенным, сказочным героем из далекого, забытого детства. Её врожденная наивность ещё усилилась под влиянием амнезии[71].

Откинув с себя простыню, она спросила:

— А это что?

— Это? — смутился он. — Как вы могли про них забыть? Я не забуду их до конца своих дней. В жизни не видел таких роскошных плеч.

Ободренная его похвалой, она задала ещё один-два вопроса В таких, что наш достойный молодой медик вскочил со стула и начал в волнении расхаживать по комнате.

— Сомненья нет! — пробормотал он. — Я испытываю контртрансференцию в чистейшей форме или, по крайней мере, в очень интенсивной. Столь выдающийся пример этого феномена заслуживает специального научного исследования. По-видимому, тут показан легкий контакт и смелое использование новейшей техники. Свою статью я назову «Демонстративно-соматический метод применительно к случаям тотальной амнезии». Ретрограды, конечно, будут коситься, но и на Фрейда тоже когда-то смотрели косо.

Опустим занавес над сценой, которая последовала, ибо тайны кушетки психотерапевта все равно что тайны исповедальни. Но для Тома Дубохвоста не существовало ничего святого — он все это время помирал от смеха, рассуждая про себя так: «Есть ли на свете более тяжкий грех, чем заставить такого образцового, перспективного специалиста забыть себя, свою карьеру и свою профессиональную этику?»

По прошествии известного времени коварный бес решил сделаться видимым и возник у изножья кушетки с циничной ухмылкой на своей видавшей виды физиономии.

— Ах, дорогой, что это? — воскликнула наша героиня голосом, полным тоски и отчаяния.

— О чём ты? — спросил психотерапевт, который в этот момент был поглощен весьма важными изысканиями.

Юная ангелица загрустила и умолкла. Она узнала беса и теперь вспомнила все, о чём ей следовало бы помнить раньше. Однако известно, что грехи такого рода раскаянием не искупишь.

— Увы, — вздохнула она, — ко мне, кажется, вернулась память.

— Значит, ты излечилась! — радостно воскликнул доктор, — Это говорит о том, что метод был выбран правильно: надеюсь, он получит единодушное одобрение и будет введен в практику психотерапии. Какой неоценимый подарок я сделал моим коллегам, особенно если их пациентки окажутся наполовину или хотя бы на четверть так же прекрасны, как ты! Но расскажи мне, что именно ты вспомнила. Я задаю этот вопрос не как врач, а как твой будущий муж.

Как легко, согрешив единожды, согрешить ещё раз — и после того, что случилось, вступить на путь лжи! Бедная наша ангелица не нашла в себе мужества разрушить счастье своего избранника, признавшись, что через семь лет он будет вынужден возвратить её мерзкому косматому бесу. Она пролепетала что-то невразумительное — будто бы уснула в ванне и вообще имеет склонность к сомнамбулизму. Эта версия была принята с полным доверием, и счастливый молодой психотерапевт побежал за брачной лицензией.

Бес тут же явился снова и стоял, гнусно улыбаясь своей жертве.

— Быстро сработано! — сказал он, — Ты меня избавила от хлопот. В этом городе есть девицы, которые бы целую неделю кочевряжились. За это получишь от меня запас кой-какой одежонки, чтобы твоя история звучала правдоподобнее. Выходи за этого парня, и будьте счастливы. Цени благородство Тома Дубохвоста — нет у него ревности ни в одной ворсинке хвоста!

На самом деле старый черт знал, что она рано или поздно выйдет замуж — не за того, так за другого. А так как он был дьявольски ревнив, то понимал, что уж лучше ревновать к кому-то одному. Кроме того, он рассчитал, что имеет смысл выбирать прилично обеспеченного мужа, у которого холодильник доверху набит, в домашнем баре вдоволь спиртного, а в подвальном этаже топка и там он сможет спать по; ночам. Психотерапевты в этом смысле народ вполне подходящий. Окончательно он утешился мыслью о том, что брак, основанный на лжи, чреват и прочими проступками, а предчувствие греха для беса — все равно что для нас аромат роз и лилий.

Надо сразу сказать, что тут старого негодяя поджидало горькое разочарование. Трудно было бы найти жену более ангельского нрава, чем наша ангелица. Удушливая атмосфера семейной добродетели так угнетающе подействовала на беса, что он решил проветриться и отправился в Атлантик-Сити.

Общий дух этого веселого места пришелся ему по вкусу, и он провел там большую часть условленного семилетнего срока. Таким образом, наша ангелица получила возможность предаться радостям настоящего и почти не думать о будущем. Она познала счастье материнства, родив в конце первого года крепыша мальчика, а в конце третьего — прелестную девочку. Квартира у них была обставлена с самым изысканным вкусом; муж поднимался все выше и выше по профессиональной лестнице, и ему до звона в ушах аплодировали на самых престижных конференциях по психоанализу. На исходе седьмого года бес объявился — узнать, как идут дела. Он рассказал нашей героине обо всем, что повидал в Атлантик-Сити, и в соблазнительных красках обрисовал совместную жизнь, которую они будут вести, когда истечет положенный срок. Он был начисто лишен деликатности и представал перед ней в минуты, когда даже самый толстокожий черт почувствовал бы, что его присутствие нежелательно. Она закрывала глаза, но это не помогало: бесов особенно отчетливо видишь с закрытыми глазами. Ей оставалось только тяжело вздыхать.

— Как ты можешь так тяжело вздыхать в такой момент? — укорял её муж. Она не знала, что ответить, и в их отношениях появилась трещинка.

Как-то раз, при тех же обстоятельствах, психотерапевт сказал:

— Я все думаю, не связано ли это с каким-то твоим прошлым опытом, до того, как ты потеряла память. Может быть, ты не до конца излечилась? Моя вера в мой метод начинает колебаться.

Эта мысль продолжала его точить и довела до грани нервного срыва.

— Вся моя работа пошла насмарку, — заявил он в один прекрасный день. — Я утратил веру в своё открытие. Я полный банкрот. Теперь я буду катиться все