Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Русская классическая проза » Один год - Юрий Герман

Один год - Юрий Герман

Читать онлайн Один год - Юрий Герман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 125
Перейти на страницу:

Надо было куда-то идти, к кому-то, на люди! Это Катя сегодня сказала надо же человеку куда-то пойти?

И не торопясь, усталыми шагами, он пошел в сторону Васильевского, туда, где жил Егор Тарасович Пилипчук, старый и верный друг. Кстати, и повод был потолковать насчет Жмакина и поподробнее о Демьянове. Надо ведь и повод иметь, когда вот эдак, к ночи, шагаешь в семейный, нормальный дом, где есть и дети, и теща, и зять, и все то, что положено иметь человеку на возрасте...

Опять в Лахте

По утрам он по-прежнему мыл машины. И утром, и днем, и после обеда. Мыл лихо, зло, хитро, по-своему. На своеобразные, особые повороты его шланга заглядывались, кое-кто перенял, кое-кто даже спросил, какой у него такой метод. Алексей ответил угрюмо:

- Метода не имею. Но к рукам надо еще мозги иметь в виде довеска.

Водители-дальнобойщики старались, чтобы их машины попадали к невеселому парню в насунутой на уши порыжевшей кепке. Черненькая Люба, виляя бедрами, не один раз в день проносилась мимо Жмакина, узывно спрашивая:

- Вы и сегодня до ночи будете на шофера обучаться, Альберт?

"Альберт" отвечал чем-нибудь двусмысленным, но поощряющим. Лицо у него еще усохло, но на шутки он отвечал незлобивыми шутками, его перестали бояться, и даже занудливый техник Цыплухин вступал с ним в беседы, когда курил у бочки за водонапорной колонкой.

В редкие теперь часы досуга Алексей, нетерпеливо урча, рылся в книгах по автомобильному делу. Ему казалось мало того, чему учил его когда-то в тюрьме "бандит за рулем". Теперь хотелось докапываться до первопричин. "А почему это?" - впиваясь зелеными глазами в Никанора Никитича, спрашивал он почти свирепо. "А почему так?" На некоторые вопросы Никанор Никитич отвечал не без напряжения. "Потому что потому!" - хотелось ответить ему иногда глубокой ночью на невозможный, немыслимый вопрос.

Вечерами они с Геннадием по-прежнему занимались практической ездой. Покуда Алексей упражнялся в своем "высшем пилотаже" по территории автобазы, Геннадий зевал, подремывал, читал газеты возле бочки, где можно было курить. Иногда, очень редко, Алексей подзывал к себе инструктора и задавал ему свои устрашающие "почему", касаемые правил уличного движения, светофоров, объезда площадей и прочей премудрости.

- Глупо! - иногда утверждал он.

Геннадий почесывался. У этого проклятого Жмакина про все было свое мнение. Даже на священные для каждого шофера правила он смотрел сверху вниз и заранее предупреждал робеющего Гену:

- В этом вопросе я непременно буду нарушать!

Но ездил он уже хорошо. Вовсе не лихачил, автомобиль жалел, сам крякал, не выжав сцепление на ухабе, вел машину ровно, мягко, одним словом "шоферил как боженька" - по собственному жмакинскому, лишенному ложной скромности выражению.

Недели через две Цыплухин сам со Жмакиным отправился по городу и остался доволен, хотя Алексей дважды "по принципиальным соображениям борьбы с предрассудками и суевериями" въезжал под "кирпичи".

- Права заимеете, тогда и боритесь на здоровье, - сухо заметил Цыплухин. - А пока что я над вами царь, бог и воинский начальник...

Пилипчук о себе знать не давал. Впрочем, Жмакину не было известно, что окна директорского кабинета выходят во двор и многие жмакинские художества Егор Тарасович наблюдал самолично, сидя на широком подоконнике и подписывая служебные бумаги.

Однажды, когда Алексей обучал себя загонять полуторку с ходу задом в неудобный шестой бокс, перед вторым корпусом неожиданно появился Пилипчук. Он пришел в легком светло-сером костюме, здоровеннейший, косая сажень в плечах, помахивая картонной папочкой с завязками, чем-то озабоченный. Оказалось, его машина уехала с главным инженером, а он торопился в Новую Деревню, там надо было срочно посоветоваться с каким-то строительным начальником. Цыплухин предложил доставить, но Пилипчук сказал, что его свезет Жмакин. В кузов, утирая рот от простокваши, залпом выпитой в столовке, грохоча сапогами, ввалился Геннадий; Пилипчук, посапывая, разместил свое грузное тело рядом с Алексеем.

- Давай побыстрее только, - сказал он, закуривая, - там ждать не станут.

Вахтер, увидев директора, не спрашивая пропуска, отворил ворота. Осторожно объезжая колдобины, Жмакин поехал по Второй линии и мимо больницы Веры Слуцкой, выскочил на Тучков мост. Громыхнули доски, с Невки потянуло холодной сыростью, осенним ветерком.

- Закрой стекло-то, - ворчливо велел Пилипчук, - застудишься в майке.

- Я не простудливый! - суховато ответил Жмакин. Больше всего он боялся заробеть начальства или заговорить с ним не так, как с другими людьми. "Проверочку мне делает! - зло подумал Алексей. - Тоже, инспектор!"

На Большом проспекте по Петроградской он посильнее нажал железку и покосился на Пилипчука, - тот как бы дремал. Для сокращения пути Жмакин поехал переулками, затормозил перед рвом, дал задний ход. Пилипчук сквозь дрему ровным голосом посоветовал:

- Впредь учти, хороший водитель предпочтет крюку дать несколько километров, нежели станет машину калечить по рытвинам да колдобинам. Запомнил?

- Запомнил, - нехотя буркнул Жмакин.

На повороте к шоссе Жмакин зазевался и едва не стукнул бамбером в задок автокачки, но Пилипчук вовремя схватил руль и вывернул машину левее. Замечания, однако же, никакого не последовало, дальше ехали молча. Генка в кузове встал, оперся на кабину локтями.

- Мотор хорошо знаешь? - вдруг спросил Пилипчук.

- Дай боже! - сказал Жмакин.

- Скромности тебе бы надо поболее! - посоветовал директор.

- А что в ней, в скромности?

Пилипчук на мгновение опешил. Стрелка спидометра дрожала на восьмидесяти.

- Я бы со скромностью и поныне этот щиток теоретически изучал, - сказал Жмакин. - А вот нескромный - и вас везу, пожалуйста, с ветерком.

В Новой Деревне Жмакин совсем обнаглел и, узнав, что Пилипчук будет здесь никак не менее часа, попросил разрешения "смотаться по личному вопросу на десять минут в Лахту". Пилипчук разрешил.

Геннадий, шваркнув сапогами по кузову, кулем свалился в кабину, жадно прикурил у Жмакина и рассказал, что очень переживал там наверху, особенно когда Алексей чуть не въехал в автокачку. Жмакин ответил, что это все пустяки, не такое еще случается в жизни.

- А ты куда это? - забеспокоился Геннадий.

- Да тут, в Лахту, по делу...

Болотца курились перед ним в потухающем свете осеннего вечера. Слева неподвижная, серебристо-свинцовая блестела вода, торчали тоненькие мачты спортивных яхт.

- Жмакин, а Жмакин, - сказал Геннадий, поворачиваясь к Алексею своим курносым лицом, - это правда или неправда, что люди говорят про тебя?

- А чего они про меня говорят?

- Мало ли...

- Ну чего "мало ли"?

- Вроде ты из преступного мира. Из жуликов. Неправда, наверное?

- Врут суки, - невозмутимо сказал Жмакин. - Ты, братан, не верь. Мало ли чего врут. Про тебя тоже треплют - спасения нет.

- Чего же про меня треплют? - быстро и испуганно спросил Гена.

- У-у, кореш, - сказал Жмакин. - У-у! - Он никак не мог придумать, что могли соврать про Геннадия, и только усмехался, покачивая головой. Потом придумал: - Будто у тебя две женки и два паспорта. По одному ты с одной записан, а по другому - с другой.

- А я вовсе и ни на одной не женатый! - радостно сказал Гена. - Чего выдумали.

И повторил:

- Два паспорта! Это надо же!

Машина, набирая скорость, плавно бежала по дороге, возле бесконечного ряда столбиков, беленных известью. Неожиданно сзади вырвался поезд - черный, длинный, с освещенными окнами, сердито взвыл и стал обгонять. Железнодорожный путь лежал рядом с шоссе. Жмакин нажал носком на железку газа, грузовик пошел вровень с паровозом, потом отстал от него, громкая песня раздалась из вагона, мелькнул красный сигнал, и опять стало тихо, сыро и холодно.

В засыпающей Лахте Жмакин остановил машину и, сказав Геннадию, что сейчас вернется, побежал по знакомым переулочкам. Все было тихо вокруг, печально и загадочно. Дорогу вдруг перебежала черная кошка. Жмакин с ожесточением плюнул, вернулся назад и побежал в обход мимо станции. Залаяла собака. Он окликнул ее негромко и услышал, как она застучала по забору хвостом. Он забыл, как ее звать.

- Жучка, Жучка, - шепотом говорил он. - Шарик...

Погладил по сырой шерсти и заглянул в Клавдино окно. Там сидел Гофман и что-то рассказывал. Лампа-молния горела на столе, покрытом плюшевой знакомой-знакомой скатертью... Гофман был выбрит, в пиджаке с галстуком, лицо его, как показалось Жмакину, имело нахальное выражение. Жмакин зашел сбоку и заглянул в ту сторону, где стояла Клавдина кровать. Клавдия лежала на кровати, укрытая по горло своим любимым пуховым платком, беленькая, гладко причесанная, и улыбалась. Сердце у Жмакина застучало. "Дочка небось в столовой спит, - думал он, - небось мешает". Уже задыхаясь от неистовой злобы, не помня себя, он наклонился, взял кирпичину и отошел, чтобы, размахнувшись, швырнуть в окно, но вовремя одумался и так, с кирпичом в руках, пошел назад по тихим и сонным переулочкам к шоссе. Возле шоссе он бросил кирпич в канаву, придал лицу выражение деловитости и влез в кабину. Геннадий пел длинную песню.

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 125
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Один год - Юрий Герман торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит